Лев Пучков - Ксенофоб
Какого черта мы здесь делаем? Зачем мы премся в эту ночь, доверившись совершенно незнакомому пернатому хищнику? Что им движет, почему он помогает нам? Я не верю в бескорыстие. Я очень давно живу на этом свете: двадцать шесть лет – это целая вечность, – и знаю, что за декларацией об отсутствии выгоды обычно скрываются самые что ни на есть меркантильные мотивы...
Минут через десять наблюдательный Федя спохватился:
– Опаньки... А там ведь никого не осталось!
– Да неужели? – Филин гнусно хмыкнул. – Ты хочешь сказать, что вы оставили пленного без присмотра?
Федя промолчал, но излучил в сторону Филина отчетливый флюид недовольства и напряжения.
– Думаю, пленный без присмотра не останется, – высказался я. – Кто-то приехал на нашей машине в «пункт три» и ждал. Возможно, сейчас он уже сидит в кухне и кипятит чай.
– Почти угадал, – похвалил Филин. – Еще бы направления верно определял – цены бы тебе не было.
Только он это сказал, смотрю – нам навстречу едет машина: фары не включены, но силуэт вполне узнаваемый.
– Ага! – обрадовался Федя. – Вот она, моя красавица!
Насчет направлений – это верно: можно было побороть лень и включить наблюдательность, когда Филин отвозил запись.
Через некоторое время мы добрались до МКАД – выехали к магистрали по каким-то закоулкам, поймали некое подобие намека на паузу в движении, влились в поток и после пяти минут нехитрого маневрирования оказались на другой стороне.
Подъехав к супермаркету, рядом с которым была довольно обширная парковка, мы выбрали свободное местечко и встали.
Определенно, Филину нравятся парковки у больших магазинов. Удобное место для разного рода сомнительных делишек? Да, наверное по этой причине. Люди приезжают, уезжают, контингент постоянно мигрирует. Надо на всякий случай сделать «зарубку» – вдруг когда-нибудь пригодится.
Закат истлел и на мир опустилась тьма, поглотившая последние всплески угнетающего душу пурпура. Филин включил радио, в салон вплыла приятная успокаивающая мелодия.
А знаете: ничего, жить можно. В салоне уютно, рядом Федя-богатырь и загадочный товарищ Филин с самообладанием киборга, где-то во тьме затаились его таинственные помощники. И это неважно, что товарищ, возможно, ведет нас на гильотину – зато как уверенно и профессионально ведет!
Жить можно. Главное – пережить закат. Ночь спрячет ненужные яркие краски, сгладит и отретуширует мягким неоном фонарей все шероховатости уходящего дня.
Мальчишка в погребе... Это, конечно, неправильно. Особенно, если учесть, что он ни в чем не виноват. Но ведь это необходимость, правда?
Хочется верить, что – правда...
В начале одиннадцатого Филину позвонили.
– Слушаю... Куда? Угу... Да, сопровождай – но держи дистанцию, не маячь...
– Кто-то куда-то поехал? – уточнил я.
– Угу, – подтвердил Филин. – Арсен – куда-то в район Люблино. Куда конкретно, пока неясно. Едет не один, двумя машинами, точное количество людей установить не удалось.
– Может, решил сам их поймать?
– А смысл?
– Смысл... Ну, допустим: благородный жест. Я вам не то что координаты – а живого гада, теперь бегом отдавайте сына.
– Вряд ли, – усомнился Филин. – Не будет он собственноручно сдавать соплеменников. Это, вообще, последнее дело по их понятиям.
– А зачем тогда едет?
– Думаю, он хочет познакомиться с нами поближе.
– Так... – озаботился Федя. – Разминаться?
– Да нет, рановато, – успокоил Филин. – И вообще, с Арсеном пересекаться не будем, отправим его домой.
– Это как? – заинтересовался я. – «Арсен – поезжай домой» – и он тут же все бросил и помчался?
– Да, примерно так, – кивнул Филин. – Все бросил – и помчался...
Около половины одиннадцатого Арсен дал информацию.
– Быстро, – похвалил Филин. – Теперь жди. Как управимся, сообщу.
Отговорив с Арсеном, Филин тотчас же позвонил двоим абонентам.
Первому:
– Люблино, Сплошная Азиатская, дом 5, напротив Китайского рынка. Квартира 275, подъезд на месте вычислишь: я понятия не имею, какая там этажность. Короче, посчитай – разберешься... Нет, заходить не надо – мы сами. Прокатитесь, обстановку посмотрите, встаньте неподалеку, наблюдайте. Давай...
Второму:
– Вы где?.. Понял... Да, понял... Давай, аккуратнее там.
– Едем в Люблино, – объявил Филин, заводя двигатель.
– Арсен с людьми уже там? – уточнил я.
– Да, почти на месте.
– Что-то мне это не нравится.
– Да пусть себе, – беспечно отмахнулся Филин. – Любит кататься по ночи – на здоровье...
За пару кварталов до указанного адреса Филин остановил машину у круглосуточного цветочного ларька.
– Цветы купите.
– Зачем?!
– Надо.
– Ну... Раз надо... Сколько и каких?
– Без разницы. Лишь бы букет получился. Деньги есть?
– Есть.
Я высадился и с ходу купил шесть белых хризантем. Никаких предпочтений: взял первое, на чем взгляд задержался.
– Примите мои соболезнования, – участливо пробурчала продавщица – пожилая китаянка в огромных очках.
– Спасибо. Тронут.
Я сел в машину и мы двинулись дальше.
Не доехав ста метров до дома №5, мы встали в непроницаемой тени здания школы (фонари здесь отсутствовали как явление – очевидно местные тинейджеры отличаются дурным нравом и хорошим глазомером). В школьном дворе кто-то терзал домбру и надрывно пел по-вьетнамски о неразделенной любви – солисту вторил нестройный хор хмельных голосов.
Май. Азиатские дети разгоняются для напряженных летних каникул.
– Прибыли, – Филин опять кому-то позвонил. – Угу... Третий блок? Это с какой стороны?.. Угу... Там что, много места? Хорошо – тогда заедем.
– Арсен с людьми во дворе? – высказал я предположение.
– Угу, – Филин достал «серый» телефон и выключил радио. – Арсен? Ответь на два вопроса: у тебя хороший водитель?.. Прекрасно – значит тебе повезло. А во второй машине водила нормальный?.. Что?.. Арсен – несолидно, перестань... Нет, все – теперь молчи и слушай внимательно. Как только я отключусь, пойдет отчет времени: у тебя будет ровно двадцать минут, чтобы доехать до дома. Успеть должны обе машины – там наблюдатели, мне доложат. Финиш засекаем по звонку: ровно через двадцать минут я звоню тебе на домашний. Не подойдешь – выброшу этот телефон – дальше смотри пункт первый обращения. Все, Арсен – время пошло.
Филин выключил телефон и посмотрел на подсвеченный циферблат своих часов.
Через несколько секунд из двора дома №5 с визгом и душераздирающим скрежетом выломились два внедорожника (темно, марку не определил) и рванули по Сплошной Азиатской к центру. Мчались они так, словно за ними гнался сам князь Тьмы.
– Успеют? – поинтересовался Федя.
– Не знаю, – Филин легкомысленно хмыкнул. – Посмотрим – мне самому интересно.
– А если разобьются? – проявил я сочувствие. – Летят, как с цепи сорвались.
– Это их проблемы, – Филин завел двигатель. – Не хрен было самодеятельностью заниматься.
* * *Во дворе дома №5 было всего много: места, машин и людей. Единственное, чего здесь не хватало – света. Во дворе не было ни одного фонаря, если бы не свет в окнах, здесь царила бы кромешная мгла. Очевидно, это такая местная традиция в рамках нацпроекта «Темнота – друг азиатской молодежи».
Мы встали напротив третьего подъезда, вышли и осмотрелись. Вернее сказать, принюхались и прислушались – осматриваться там было непросто.
У подъезда сидели невидимые в темноте люди, мерцали сигаретными огоньками и негромко переговаривались на каком-то интересном языке. У предыдущего и следующего блоков была примерно такая же картина: сигаретные огоньки, иноземный говор и тихий смех. Вовсю перло анашой – приторный сладковатый аромат вел себя как аморфное похотливое чудище: он назойливо щекотал ноздри, хватался за волосы липкими гадкими ручонками и щипал глаза.
В глубине двора мощно басили низы: кто-то слушал в машине музыку и заодно демонстрировал окружающим, какая у него замечательная стереосистема. И черт с ним, что полночь на дворе, и несколько тысяч человек спят – зато какие басы!
Я взял цветы, Филин прихватил фонарь, включил сигнализацию, и мы прошли к подъезду.
Люди у подъезда на наше появление не отреагировали – видимо, у них было более важное занятие: мерцать огоньками, тихо смеяться и плавать в клубах сладковатого аромата.
Мне было интересно, как Филин решит проблему с номерным замком на подъездной двери. Что будет на этот раз: универсальная отмычка, или какая-нибудь хитрая шпионская штучка?
Увы, проблемы не было – ввиду отсутствия замка и самой двери. Мы беспрепятственно вошли в разверстую пасть подъезда – Филин тотчас же включил фонарь – и бегло осмотрелись..
В подъезде остро воняло коллектором и не было ни одной лампочки. Бедные аборигены, мне вас искренне жаль. Как вы тут вообще живете в таком сплошном интернационале и всеобщей «толерастии» – непонятно.
Судя по нумерации, нужная нам квартира находилась на девятом этаже. Лифтом воспользоваться не удалось: он был забаррикадирован здоровенными двутавровыми балками, к которым прилагалась железная табличка двухлетней давности с неровно выдавленной надписью: «Ремонт».
