Уоррен Мерфи - Властители земли
– Вы это разыскиваете? – поинтересовался Перривезер.
– Попал в точку, приятель, – подтвердил Римо. – У вас одна такая?
– Как вы выражаетесь, в самую точку, приятель. Единственная, – ответил Перривезер.
– Тогда я хочу ее иметь, – заявил Римо.
– Хорошо. Вот она. Вы получите ее. Берите.
Он подбросил куб высоко в воздух, направив его в сторону Римо. Пока Римо и Чиун, задрав головы вверх, следили за падающим сверкающим кубиком, Перривезер резко кинул машину вперед.
– И еще очень много! – вопил он. – Очень много! – Перривезер разразился диким хохотом.
– Я поймал его, папочка, – сообщил Римо, когда куб, падая, оказался рядом с ним.
Римо протянул руку и осторожно взял странный предмет. Но он был сделан не из стекла или пластика. Едва коснувшись кубика, Римо почувствовал, как треснул у него в ладонях прозрачный сахар, и тут же его ошеломило еще одно ощущение. Жалящий укол в мякоть правой ладони.
Он раскрыл ладонь и глянул на нее. Волдырь на ладони рос на глазах.
– Чиун, меня укусили, – у Римо перехватило дыхание.
Чиун ничего не ответил. Он попятился от Римо, глаза его наполнились выражением сочувствия и печали.
Перривезер остановил свой джип в пятидесяти футах от них, на другой стороне прогалины, а теперь он, стоя на сидении, смотрел на Римо и Чиуна и смеялся.
– Разве жизнь не чудесна, когда развлекаешься? – крикнул он.
Римо попробовал ответить, но ни единого звука не сорвалось с его губ. Потом его скрутил первый спазм.
Ему и раньше приходилось испытывать боль. Бывало и так, что он чувствовал, как умирает. Но еще никогда раньше ему не приходилось испытывать жуткую муку полной, немыслимой утери контроля над своим телом.
Когда начались первые приступы, он бессознательно схватился за свой живот, его кишки переворачивались внутри, точно стремительно неслись с горы на роликовых санках. Дыхание стало отрывистым и поверхностным, воздух со скрежещущим хрипом вырывался из легких.
Мускульные судороги достигли ног. Бедра сводило, ноги дрожали. Потом дошло до рук, напрягаясь и выпячиваясь корчились мышцы, мучительный спазм сковал спину. Римо беспомощно смотрел на Чиуна. Но старый кореец не сделал ни одного движения ему навстречу, он стоял неподвижно, точно статуя, пристально глядя Римо прямо в глаза.
– Чиун, – хотелось вымолвить Римо. – Папочка, помоги мне.
Он даже открыл рот, но не смог произнести ни слова. Вместо этого из его глотки вырывались звуки, которое мог бы издавать дикий зверь, низкий рык поднимался из глубин его горла, точно какое-то постороннее враждебное существо. Этот звук напугал Римо. Он не принадлежал ему, да все его тело больше ему не принадлежало. Это было чужое тело. Тело убийцы.
Глядя на старого корейца, Римо вдруг стал исходить слюной. Изящная фигурка старика стояла перед ним во всем своем фарфоровом совершенстве, она казалась порождением фантазии, игрушкой, и в то же время причиной необъяснимой ярости, которую излучало каждой своей клеточкой новое, такое незнакомое тело Римо.
На мгновение Чиун, Мастер Синанджу, учитель и друг, перестал существовать для него. Его заменило слабое маленькое существо, маячившее перед отуманенным взором Римо.
Римо опустился на четвереньки и пополз по прогалине. Где-то позади все еще гудел в тяжелом влажном воздухе джунглей смех Перривезера.
Римо пытался говорить. Он с трудом заставил губы принять правильное положение, потом выдохнул из легких воздух.
– Уйди, – удалось ему выдавить из себя.
Он тяжело махнул рукой. Следующий звук, который вырвался из его горла, был уже ревом.
– Нет, – просто ответил Чиун, перекрывая этот рев, – Я не стану убегать от тебя. Ты сам должен отвернуться от меня и от того создания, что вселилось в тебя.
Римо постепенно приближался, сражаясь с самим собой за каждый дюйм, но не в состоянии остановиться. На губах его пузырилась пена. Глаза горели красным огнем.
Эти глаза снова встретились со взглядом Чиуна, теперь расстояние между ними было невелико, почти в пределах досягаемости.
– Ты Мастер Синанджу, – сказал Чиун. – Попытайся своим разумом бороться с тем, что вселилось в тебя. Твой разум должен знать, что ты властитель своего тела. Борись!
Римо перекатился на бок, чтобы остановить свое продвижение к Чиуну. Он корчился в муках.
– Не могу бороться, – удалось ему выдохнуть.
– Тогда убей меня, Римо, – сказал Чиун. Он развел руки в стороны и поднял голову, открывая шею. – Я жду.
Римо снова встал на колени, дернулся вперед, к Чиуну. Старик даже не шевельнулся, чтобы отойти с его пути.
– Ты Мастер Синанджу.
Эти слова вдруг отозвались где-то в глубине его существа. И каким-то отдаленным уголком сознания Римо понимал, что он человек, а не подопытное существо, лишенное собственной воли. Он был человеком и даже более, чем просто человеком, ибо Чиун, Мастер Синанджу, научил его быть чем-то большим нежели обыкновенный человек, он видел ветер и чувствовал вкус воздуха и двигался согласно с колебаниями вселенной. Чиун обучил Римо быть Мастером, а Мастер никогда не спасается бегством, даже от самого себя.
Огромным усилием воли Римо удалось свернуть со своего пути. Он уже так близко подошел к старому корейцу, что шелковая пола кимоно коснулась обнаженной руки Римо. Слезы хлынули у него из глаз, когда та часть его, что по-прежнему оставалась Римо боролась, и дралась, и сражалась со зверем, овладевшим телом и почти овладевшим разумом Римо. Визжа, Римо бросился на огромный валун и обхватил его руками.
– Я не стану убивать Чиуна, – простонал Римо, изо всех сил цепляясь за камень.
Римо чувствовал, как неодушевленная масса в его объятиях стала теплой, потом задрожала. Потом из легких Римо в последнем ужасном усилии вырвался воздух, выдавливая яд из его тела, окровавленные руки все еще конвульсивно цеплялись за неровную поверхность валуна, в последний раз Римо приник к камню.
Валун с громким треском взорвался. Фонтаном взлетели высоко в воздух осколки и песок.
Когда пыль осела, Римо поднялся на ноги.
Как человек.
Чиун ничего не сказал. Только один раз понимающе, одобрительно кивнул, и этого было достаточно.
Римо кинулся бежать через прогалину, смех Перривезера вдруг оборвался, и Римо услышал, как протестующе заскрежетал металл, когда резко включилось сцепление и джип двинулся было прочь.
Римо бежал, чувствуя совершенную согласованность действий всего тела, четко выполнявшего указания разума.
Джип несся впереди, в некотором отдалении, легко передвигаясь по пыльной дороге.
И вдруг остановился.
Перривезер сильнее втиснул педаль газа. Колеса бешено крутились и вертелись, но машина не двигалась.
Когда Перривезер оглянулся и увидел, как Римо рукой удерживает машину на месте, рот у него раскрылся от изумления. Он пытался что-то сказать.
– Муха откусила тебе язык? – поинтересовался Римо, а потом задняя часть джипа поднялась в воздух, машина перевернулась и, рухнув на обочину, покатилась вниз по склону холма, кувыркаясь и окутываясь пламенем.
Ударившись о выступающую обнаженную скалу, горящая машина остановилась.
– Вот так-то, дорогой, – холодно сказал Римо.
Он почувствовал, как Чиун встал рядом с ним.
– Он мертв? – спросил Чиун.
– Он уже должен быть в своем мушином раю, – ответил Римо.
С мгновение они молча смотрели на пламя, но тут вдруг Римо почувствовал, как напряглось и застыло тело Чиуна. Римо и сам не удержался от стона, когда увидел, что привлекло внимание Чиуна.
Маленький рой мух поднялся в воздух с останков догоравшего джипа. В резком солнечном свете их сверкающие крылья были кроваво-красного цвета.
– Ох, нет, – вырвалось у Римо. – Сколько же их! И они вырвались на свободу! – он посмотрел на Чиуна. – Что мы можем сделать?
– Мы можем стоять тут, – ответил Чиун. – Они сами нас найдут.
– А потом что? Отдать себя на съедение мухам?
– Как же мало ты разбираешься в ходе вещей, – заметил Чиун.
Краснокрылые мушки взлетели на большую высоту, унесенные потоками горячего воздуха, поднимавшегося от горящего джипа. Потом они, похоже, заметили Римо и Чиуна, потому что полетели к ним.
– Что нам теперь следует делать, папочка? – снова спросил Римо.
– Стоять здесь и привлекать их к себе. Но не позволять укусить.
Мушки, которых было, наверное, несколько дюжин, лениво кружились вокруг двух людей. Время от времени одна из них снижалась, собираясь присесть, но резкие движения тел Римо и Чиуна вспугивали их и заставляли вновь подниматься в воздух.
– Все это великолепно, пока мы не устали от этих упражнений, – заметил Римо.
– Недолго осталось, – успокоил его Чиун. – Обрати внимание на круги, которые они описывают.
Римо посмотрел вверх. Плавное кружение становилось все более беспорядочным. Изменилось и жужжание мух, оно стало неровным и очень громким.
