Джонатан Нэсоу - Двадцать семь костей
«Устроить пирушку?» — подумал Пандер. Этот подлец у него на глазах превратился в Хью Гранта. Посмотрим, как он попытается использовать свое обаяние.
— Я могу войти?
— Думаю, сейчас не самое подходящее время.
— Простите, я не знал, что вы не один. — Пандер не скрывал улыбки.
— Нет, но…
— Отлично… я займу у вас не больше минуты. — Поворот, пируэт, и с легкой непринужденностью Пандер обошел Апгарда и проник в вестибюль сквозь распахнувшиеся двери.
— Не возражаете, если я повешу здесь это? — Вода закапала с его дождевика на деревянный пол. — Или я опять оставлю горничную без работы?
— Я же сказал, что сейчас неподходящее время, — настойчиво повторил Льюис.
— Оно для всех неподходящее.
— Что вы хотите сказать?
Холл оказался не слишком просторным. По примерным подсчетам, между ними происходило личное общение. Пандер понизил голос до шепота и нагнулся к Льюису, который был ниже его ростом.
— У меня есть основания полагать, что вашу жену убил не Человек с мачете.
Одна тысяча раз, одна тысяча два, одна тыс…
— А кто же тогда?
— Насколько хорошо вы знаете ваших ближайших соседей — Эппов?
Одна тысяча раз, одна тысяча два, одна тысяча три, одна тысяча четыре…
Шах и мат: допрос в гостиной. Под предлогом того, что он хочет почистить сиденье своего неудобного стула, Пандер подвинул его поближе к обитому шелком стулу Апгарда и установил его под углом в сорок пять градусов.
— Что вы можете рассказать мне об Эппах?
— Они снимают у меня жилье уже шесть или семь лет. Я знаю, что они изучают кости. Когда-то они жили в Калифорнии и провели прошлые выходные в Пуэрто-Рико на каком-то собрании.
— А что вы знаете о Бенни?
— Об их слуге? Немного. Он индонезиец. Кажется, с острова, который называется Ниас.
— По-вашему, он умеет пользоваться мачете?
— Бенни? Да он совершенно безобидный.
— С чего вы взяли?
— Просто у меня создалось такое впечатление.
«К Апгарду стало возвращаться его хладнокровие, — подумал Пандер. — Пора сделать еще один смелый ход».
— А если я сообщу вам, что отпечаток, принадлежащий… — Пандер вытащил блокнот из внутреннего кармана своей клетчатой спортивной куртки, открыл его наугад, словно сверяя данные, — Бенни Сукарто…
Он взял фамилию из головы. Сукарто и Сухарто — так звали двух последних индонезийских диктаторов, и это были единственные индонезийские фамилии, которые знал Пандер. Он надеялся, что Льюису была неизвестна настоящая фамилия Бенни.
— …был обнаружен на мачете, которое нашли в лаймовой роще?
— Я… черт побери, я… подождите, вы в этом уверены?
«Так-так, — подумал Пандер. — Джон Кью Ситизен сказал бы сейчас, что это известие его удивило и шокировало. Или не сказал бы. Так или иначе, Джон Кью вряд ли стал бы вступать в мнимую словесную дуэль со своим собеседником. Отвечать вопросом на вопрос. Однако теперь нужно вести игру очень осторожно. Нельзя, чтобы он решил, будто ты подозреваешь его. Вместо этого привлеки его к сотрудничеству».
— Мы все еще ждем подтверждения от Интерпола. Запрос должен прийти завтра утром, затем мы предъявим ему обвинение. Сейчас я хотел бы услышать ваше мнение как человека, имевшего с ними дело продолжительное время. Стоит ли нам задержать и Эппов?
— Конечно, — проговорил Апгард после такой длинной паузы, что Пандер устал считать. — Арестуйте их всех. Проверьте их на детекторе лжи, узнайте у них всю правду. У вас есть что-нибудь еще?..
— Пока ничего. — Пандер встал. — Спасибо, что уделили мне время.
Апгард продолжал сидеть.
— Вы знаете дорогу назад.
3Сидя в гостиной, Льюис слышал, как открылись, а потом захлопнулись двери. Завелся двигатель, шины зашуршали по гравию. Затем наступила тишина, нарушаемая только тиканьем дедушкиных часов и стуком дождя. Он развалился на стуле. «Конец, — было первое слово, которое пришло ему в голову. — Мне крышка». Он не стал провожать Пандера, поскольку боялся, что не устоит на ногах. Он также испытал кратковременное головокружение, когда Пандер упомянул в холле фамилию Эппов. Льюис боялся, что изрыгнет калалу, как говорили на Сент-Люке.
«Один отпечаток. Один маленький беспечный человек, один отпечаток — и моя жизнь разрушена. Последний из проклятого рода Апгардов». Он обвел глазами стены гостиной. Атласные темно-зеленые обои, позолоченные панели и карнизы. Величественные дедушкины часы, бронзовый маятник которых, с изображением луны и солнца, отсчитывал секунды. А над камином — старые датчане не представляли себе дома без камина, даже в тропиках — висели портреты предков.
«Только не говори слова „висели“. Даже не думай о том, что на Сент-Люке до сих пор существует смертная казнь через повешение. Всех убийц из „Синей долины“ повесили одного за другим». Губ описывал процесс в деталях, когда Льюис приехал на весенние каникулы после второго года обучения в частной школе. В тот год это была первая казнь. С первым осужденным у палача вышла промашка — парень задыхался в петле. Казалось, это длилось вечность. Он обделался и кончил. «Это внушает людям страх перед Богом. Поверь мне, сынок», — говорил Льюису Губ.
Страх перед Богом. Губ всегда говорил о том, что людям нужно внушать страх перед Богом. Льюис не боялся Бога, потому что не верил в него. Но, Боже всемогущий, как же он боялся виселицы!
Льюис поднялся со стула, пересек комнату и подошел к камину, его шаги заглушал толстый ковер. Он посмотрел на написанный маслом портрет своего прапрадеда Клауса Апгарда. Говорят, что Льюис был похож на него, поэтому его портрет все еще висел на почетном месте, в центре, над каминной доской. У Клауса были такие же бирюзовые глаза, как и у Льюиса, и казалось, что они следят за каждым его перемещением по комнате. В детстве Льюис часто пугался этих страшных глаз.
Клаус тоже знавал трудные времена, думал Льюис. Он пережил восстание рабов, а затем наблюдал, как его состояние тает после отмены рабства и крушения индустрии сахарного тростника.
Слева от Клауса висел портрет прадедушки Христиана — последнего датского губернатора острова. Он женился на богатой американке, чтобы поправить пошатнувшееся состояние Апгардов, и убедил датское правительство включить Сент-Люк в качестве бонуса в договор о продаже Соединенным Штатам Виргинских островов: Сент-Круа, Сент-Джона и Сент-Томаса — в 1916 году.
Справа от Клауса висел портрет дедушки Клиффорда Б. Апгарда-старшего — первого губернатора новой территории США. Его любимой песней была «Ублюдочный король Англии». Льюис всегда ассоциировал первую строфу песни с первым Губом — он правил островом железной рукой, хотя его собственные моральные принципы не выдерживали никакой критики. И напротив, его сын — отец Льюиса, чей портрет красовался над лестницей, — считался образцом нравственности.
Пять поколений Апгардов, думал Льюис, отворачиваясь от камина и глядя на свое отражение в висевшем на стене зеркале в позолоченной раме. Плантатор, три губернатора и висельник.
Но у него еще было время. Если Эппы и Бенни исчезнут прежде, чем их арестуют, просто возьмут и пропадут без вести, никто не заподозрит Льюиса в причастности к их действиям. Он подумал о двух ручных гранатах в своей спальне и вспомнил слова Бунгало Билла: «Вытаскиваешь чеку, бросаешь гранату. Ни тебе пещеры, ни вьетнамцев».
Поднимаясь по лестнице, он прошел мимо портрета отца. Старый человек по-прежнему хмурил брови. «Не волнуйся, Губ, — прошептал Льюис. — Семейная честь…»
«Не будет запятнана», — хотел он сказать. Но тут ему в голову пришла еще одна мысль. А что, если Пандер заподозрил его? У Эппов было алиби на момент убийства Бендта, и Пандер мог догадаться, что Льюис замешан в деле. Однако не существовало улик, которые могли бы связать Льюиса с Эппами. Возможно, Пандер пытался перехитрить Льюиса, вызвать у него панику, чтобы тот сделал то, что собирался сейчас сделать: пойти к Эппам и Бенни, сказать им, что скоро их могут арестовать, и предложить им спрятаться в пещере, пока он не найдет способ увезти их с острова. Бум — и все.
В таком случае полицейские могут устроить засаду на дороге. Ему не удастся проехать мимо них с Эппами и Бенни в машине — именно этого и хотел добиться Пандер.
Чем больше Льюис думал об этом, тем более осмысленным казался ему подобный план. С какой стати Пандер рассказал ему про отпечаток и попросил его совета?
Но если Пандер пытался поймать Льюиса в ловушку, то ему нужно как можно скорее избавиться от Эппов. Что же делать? Что же делать? Что делать? Как заманить Эппов в пещеру, но сделать это так, чтобы его не видели вместе с ними? Если они поедут одни, за ними могут следить или задержать их, и они сдадут Льюиса. Если он поедет с ними, за ними опять же могут установить слежку, и тогда Льюис выдаст сам себя.
