Роберт Бирн - Плотина
– Ну, и куда теперь, шеф?
– В среднеобразовательную гимназию, это в Стерлинг-Сити. Поедешь по Сто девяносто второму шоссе. Не возвращайся по Главной улице. Слишком большое движение, да и люди повсюду шныряют. Нет ли у тебя там Фила Крамера?
Водитель повернулся на сиденье.
– Ребята, тут среди вас...
– Я Крамер, – сказал Фил, пробираясь вперед.
Раздвижная дверь открылась, и охранник отступил в сторонку, пропуская Фила, а потом угрожающе навел автомат на остальных пассажиров, ибо кое-кто уже привстал, явно намереваясь двинуться следом. А Филу, когда он увидел поджидающего его полисмена Саймона, стало не по себе. Он протянул ему руку:
– Я хочу снова извиниться за...
Саймон, ухватив за запястье и подмышки, поволок его вокруг передней части автобуса.
– Эй, что это вы? – запротестовал Фил.
Но прежде чем успел сказать что-нибудь еще, ощутил пожатие руки какого-то седовласого полисмена с весьма мощной лапой и знакомым голосом.
– Уилсон Хартли, начальник полиции. Нам следовало выслушать вас прошлой ночью.
– Ну, я же...
– Все обвинения против вас сняты. Нужна ваша помощь.
– В самом деле?
– Мне сказали, что, пока важные особы не доберутся сюда, вы больше всех знаете, что происходит.
– Но ведь я...
– Для начала необходим ваш прогноз. Как долго еще может продержаться плотина?
Фил в изумлении покачал головой, а затем попытался говорить в профессиональной манере:
– Я должен посмотреть, насколько течь стала хуже. Вы можете доставить меня на место, откуда я смог бы увидеть это? Как насчет автостоянки при электростанции?
Его перебили громкий хлопок и скрежет со стороны реки. Все повернулись в ту сторону. Вода докатилась по обеим сторонам Главной улицы до нижней части моста, и сила ее давления разрушила опорные балки двух центральных пролетов и устой, на котором они покоились. Проезжая часть наклонилась влево, и весь мост начал содрогаться. В этот момент какой-то мотоцикл с ревом влетел на его дальний конец.
– Посмотрите на этого чокнутого ублюдка! – закричал кто-то. – Ему же нипочем не переехать!
Поток воды толщиной в несколько сантиметров уже переливался через тротуар второго пролета. Мотоцикл пересек его, словно глиссер, отбросив волны в обе стороны. Мост уже накренился на тридцать сантиметров в сторону течения, когда мотоцикл достиг четвертого пролета, почти свалившись на него, но мотоциклист, резко выбросив ноги, сумел удержать равновесие. Выскочив на твердую почву, он резко свернул, тормозя, и врезался в баррикаду.
– Ты, идиот проклятый! – заорал Хартли. – Ты что, не видел дорожных заграждений на той стороне? Ты совсем со своего проклятого ума сошел?
Норман Кингвелл посмотрел на начальника с полуулыбкой.
– Этот дьявол заставил меня, – сказал он, тыча большим пальцем через плечо.
Позади Кингвелла сползала с сиденья офицер управления контроля над катастрофами округа Каспар.
– Вот это да! – сказала она.
– Миссис Лехман!
– Все в порядке, Уилсон. Это я приказала перевезти меня. Все, что нужно, в моем автомобиле, так что надо было до него добраться. А вот и мост поехал...
Вода накатывалась на проезжую часть моста от одного устоя до другого, перехлестывая через перила. С низким щемящим звуком два центральных пролета начали соскальзывать с опор. Почтенный старый мост, казалось, изо всех сил старался удержаться, но все же сдался, когда по нему ударило скопление плывущих деревьев и обломков. Центральные пролеты в замедленном движении сложились вместе, потянув за собой боковые пролеты и скатываясь под воду. За одну минуту все исчезло из виду, и единственным указанием на то, что здесь когда-то стоял мост, были три расположенные на равном расстоянии выемки от верхнего крепления каждого устоя.
Элизабет Лехман снова водрузилась на мотоцикл позади своего подростка-водителя.
– Мне надо переместить повыше автофургон с радио, – сказала она Хартли. – На правой смотровой площадке будет безопасно, а?
Хартли посмотрел на Фила, который заверил их обоих, что правая смотровая площадка на прочной скале в полном порядке. Миссис Лехман в первый раз обратила внимание на Фила, внимательно разглядывая его рабочий комбинезон и сапоги.
– А вы кто?
– На данный момент, – ответил на ее вопрос Хартли, – технический эксперт по тому, что происходит. Надо исполнять все, что он скажет.
– Ну, тогда, значит, правая смотровая площадка. Поехали, Норман! Нам предстоит кое-что сделать.
Кингвелл толчком ноги привел мотоцикл в действие и с шумом врубил двигатель, а женщина за его спиной обхватила его за талию. Норман сорвался с места с ревом, улыбаясь и подняв большой палец. Впервые в жизни он выполнял поручение в качестве официального лица.
* * *«Сессна» быстро взлетела с шоссе и накренилась вправо.
– Полечу западнее города, – сказал Фредди Хассет. – Чтобы сбить с толку любого, кто, может быть, наблюдает, а потом развернусь вокруг подножия холма.
Сидя на заднем сиденье, его отец показывал через открытую дверцу на бронированный грузовичок, который он бросил на обочине шоссе.
– Грузовичок, конечно, выглядит маленьким, словно жук. – Он улыбнулся, обнажив ряд квадратных, пожелтевших от курева зубов. – Посмотри-ка, и нигде никакой машины! И никто за мной не гонится. Удрал чистеньким, без всякого хвоста! – Он захихикал. – Тебе надо было видеть Ллойда, когда я покатил прочь, бросив его у пристани! Сказал, надо, мол, выполнить одно поручение, через минуту вернусь. О Господи! Я видел в зеркало заднего обзора: он пробежал несколько шагов туда-сюда. Думал: не бредит ли? А потом остановился, расставив ноги и раскинув руки, будто готовился поймать мешок с помидорами. Господи, ну и потеха была! Я так сильно хохотал, что люди с тротуара пялились. Бьюсь об заклад, этот тупой ублюдок все еще ждет там меня или думает, куда еще, черт подери, я поехал на грузовике, набитом деньгами. – Он повернулся и похлопал по двум серым холщовым мешкам, которые принес с собой. – Там, должно быть, сотни тысяч внутри, Фредди, мальчик мой, а может, и больше. Там главным образом двадцатки и мельче.
И он принялся петь, выводя нечто совершенно не похожее на правильный мотив:
– "Я денежки достал! Я денежки достал!" Извини, Фредди, надо ведь петь так: «Мы денежки достали! Мы денежки достали!» Как там дальше-то, а? Какой следующий куплет? «День хорош, чтобы легавых подразнить, день хорош, чтобы чего-нибудь попить».
Он шлепнул сына по колену. Фредди не разделял радости отца. Он держал руки на рычагах управления, глядя прямо перед собой.
– Что случилось? Ты должен быть так же счастлив, как и я. Мы богаты! Мы это сделали! Мы удрали!
– Никуда мы пока не удрали. Не удрали совсем, – мрачно сказал Фредди. – Надо еще отыскать эту чертову лачугу с воздуха, надо сперва сбросить тебя, потом надо надеяться, что самолет полетит сам по себе еще хотя бы сто шестьдесят километров. Потом надо надеяться, что никто не заметит парашютов и не станет задавать вопросы, а потом еще надо надеяться, что мы кое-как проживем вместе несколько месяцев, не пристукнув друг друга. А ты думал, что мы уже удрали? Черта с два!
– Ну, будь повеселее, повеселее. Все окончится просто замечательно. Не бойся, со мной не будет трудно жить, я теперь другой. Деньги переделывают людей. И оттого, что разбогател, я люблю всех, даже тебя, моего собственного сына, который никогда не доставлял мне ничего, кроме неприятностей. Ха-ха! Конечно, я тебя немножко шлепал в прежние дни, но ты же этого заслуживал! Ну, давай улыбнемся! Ладно, не хочешь, не улыбайся. Тебе все равно не испортить мне этот день. А знаешь что, Фредди? Я никогда не был так счастлив за всю свою проклятую жизнь. Это правда! И не только из-за денег. Больше из-за того, как я наколол эту чертову компанию. Ох, как это здорово!
Эмиль Хассет расстегнул воротничок и снова разразился чем-то отдаленно напоминающим песню:
Хорошие деньки настали снова,
И пиво нам на небе уж готово,
Давай же веселиться, право слово!
Хорошие деньки настали снова.
– Господи, как бы мне хотелось знать слова всех этих знаменитых старых песенок, потому что мне здорово хочется петь.
Самолет завершил длинный поворот на восток и взял курс прямо на утреннее солнце. Глаза пилота сощурились, руки твердо сжимали штурвал.
Фил Крамер стоял вместе с группой мужчин на углу автостоянки при электростанции, рассматривая в бинокль нижнюю часть плотины. Место прорыва было заметнее, чем когда Морт Купер стоял на этом самом месте часом раньше. Теперь струя превратилась в поток, бьющий из отверстия диаметром десять метров. Поток прорыл канавку по склону холма, к реке.
Фил отрегулировал фокусировку.
– Часа два назад это было едва ли больше грязной лужицы, а теперь взгляните-ка. Должно быть, оттуда извергаются десятки кубометров в секунду.
