Джузеппе Д'Агата - Тайна Бутлегера, или Операция "Ноктюрн"
— Юрек, ответь! Я попала в тебя?
Поискала ощупью выключатель, но прежде, чем успела зажечь свет, услышала шум льющейся воды в ванной. Она зажгла свет и поразилась, увидев свое отражение в огромном зеркале рядом с кроватью: голая, на коленях, с пистолетом в руке, со спутанными черными волосами, спадающими на лицо. Зрелище это вернуло ее к действительности. Она прошла в ванную. Юрек стоял под душем.
— Ты даже не слышал выстрелов?
Юрек не ответил. Она положила пистолет на полку, уставленную разной косметикой, и тоже встала под душ. Вода была горячая, отрезвляющая.
Они долго стояли обнявшись под ласковыми струями. Наконец Юрек вышел из-под душа и, начав вытираться, заметил пистолет.
— Уже четыре часа. Пора действовать.
Из-за шума воды Мерилен не расслышала его слова:
— Что ты сказал?
— Ничего.
Она закрыла глаза, подставив лицо сильной струе, а он снова взглянул на пистолет и на большие ножницы, лежавшие на полке. Он взял их, подошел к Мерилен, погладил одной рукой ее плечи и шею, вдруг неожиданно крепко схватил за волосы и другой рукой принялся решительно отрезать их.
Мерилен попыталась высвободиться, но не могла.
— Боже мой, что ты делаешь! Прекрати!
— Нет, не прекращу, — сказал Юрек, упрямо продолжая свое дело.
Мерилен смотрела, как падают отрезанные пряди, ненадолго прилипая к влажной коже, и как вода уносит их прочь.
— Боже мой…
— Дальше действуй сама. — Юрек вручил ей ножницы. — Измени лицо. Стань блондинкой. Косметики тут достаточно. — Он отошел, чтобы получше осмотреть ее. Короткие волосы уже изменили облик Мерилен. — Измени линию бровей, а помадой — форму губ. Подожди…
Он вышел из ванной, оставив Мерилен с расческой и ножницами в руках перед зеркалом, в изумлении рассматривавшую свое новое отражение, и вскоре вернулся с несколькими паспортами.
— Я нашел их в ящике. — Он протянул документ Мерилен. — Смотри внимательно. Ты должна стать вот такой.
Мерилен посмотрела на фотографию в паспорте, где была изображена молодая женщина с короткими светлыми волосами.
— Это же Оливия Уолкрот, няня, которую приглашают к детям посла.
— Постарайся походить на нее.
Мерилен сравнила свое отражение в зеркале с фотографией.
— А если я разонравлюсь тебе в таком виде?
— Сейчас для тебя важно только одно — остаться в живых.
Мерилен вздрогнула и, продолжая отрезать волосы, с тревогой посмотрела на Юрека:
— А ты? Ты позволишь расправиться с собой?
— Я? Ну нет, для этого я еще слишком трезвый.
Уже одетый, он отправился в спальню поискать водку. Мерилен прошла за ним.
— Если не поедешь со мной, я ведь пропаду.
Юрек наполнил рюмки.
— Давай гримируйся побыстрее. У нас мало времени.
— Не говори даже в шутку, что не поедешь со мной. Что я смогу сделать одна?
— Выпей-ка. — Он протянул ей рюмку и набросил на плечи халат, выпил сам и заставил Мерилен вернуться в ванную.
— У тебя будет много денег, тебе надо только найти надежное место.
— Где?
— Ты же взрослый человек, хотя сейчас и похожа на девчонку. Выбери какое-нибудь спокойное, приятное место… — Он с иронией посмотрел на нее. — Монте-Карло?
Мерилен отрезала себе челку и действительно стала похожа на Оливию Уолкрот.
— Монте-Карло. Интересно, что Контатти тоже мне предложил это.
— Я так и знал. У нас с ним одинаковые вкусы. Старый стиль. Нет. Никаких Монте-Карло. Разведчики любят рулетку. Поезжай на Таити.
— А ты приедешь ко мне туда?
— Посмотрим.
Мерилен принялась поправлять новую прическу перед зеркалом.
— Без тебя я никуда не поеду. Лучше останусь тут, в распоряжении твоих жестоких… товарищей или кого-нибудь другого, кто хочет видеть меня мертвой. — Она обвила его шею руками. — Останусь одна, меня схватят сразу же, и дня не пройдет. Поэтому пусть будет то, чего не миновать.
— Думаешь, я могу предать свою родину, друзей, семью?
— Своей жене ты ведь изменил, не так ли?
— Это не измена…
— Друзья расстреляют тебя, ты сам сказал. Ты обрек на несчастья свою страну, не можешь туда вернуться.
Юрек мягко отстранился и налил водки. Мерилен протянула свою рюмку.
— Контатти принесет деньги?
— Миллион, разумеется, не принесет. Он хитер и думает, что обманул тебя. Но полмиллиона принесет, ведь он не знает, получил я твои пленки или нет. — Он посмотрел на пустую рюмку. — Так что я буду гарантом для обеих сторон. Останусь с ними, но ты получишь деньги и спасешься. А потом видно будет.
— Когда они придут?
— Шабе нашел нас. Наверное, уже позвал Контатти. Старик здесь, где-то рядом, я знаю. Только и ждет подходящего момента, — Юрек увидел испуг на лице Мерилен. — Но сейчас ночь, а ночью я сильнее.
— Убей их, Юрек.
— Ты такая кровожадная?
— Учусь.
— У меня?
— У всех.
Юрек улыбнулся:
— Спущусь вниз, посмотрю.
— Я с тобой.
— Не бойся, я не уйду.
— Я верю тебе, Юрек.
— Поторопись. Опустоши все эти шкафы. Когда будешь готова — станешь блондинкой, закутанной в меха, — спустись вниз, я буду там.
Юрек вышел на улицу. Кошачьи глаза его увидели сад, ворота, дорогу, призрачный, мрачный силуэт ожидавшего Шабе. Послышался шум двигателя, и из-за поворота появился «мерседес», возле ворот он остановился. Выйдя из машины, Контатти направился к Шабе.
С короткой стрижкой и светлыми волосами, с совсем другой линией бровей и иным рисунком густо накрашенных губ, Мерилен сделалась почти неузнаваемой. Она была очень красива, по-прежнему обаятельна, но совсем другая. Взгляд ее стал тревожным, настороженным.
Юрек подошел к окну в гостиной и, отодвинув занавеску, посмотрел во двор. Услышав шаги Мерилен на лестнице, он обернулся. В роскошном меховом манто она выглядела совсем по-новому.
— Оливия Уолкрот. Идеально.
— Скажи, нравлюсь я тебе в таком виде?
Юрек указал за окно:
— Они уже там, нервничают, вооружены…
Мерилен прильнула к нему:
— Меня это не тревожит. Дай мне еще раз прикоснуться к тебе, почувствовать твое тепло…
— Они беспокоятся, сомневаются во мне…
Мерилен подарила ему долгий поцелуй. Юрек улыбнулся:
— Мы с тобой — живое доказательство, что старик Фрейд был прав. Эрос и Танатос — любовь и смерть — соединяются в нас.
— Это верно. Я никогда еще не была так возбуждена. — Она говорила почти шепотом. — Юрек, мне так страшно и в то же время я так хочу тебя.
Снаружи донеслись какие-то неясные звуки.
— Слышала?
Она кивнула:
— Ох, поцелуй меня, Юрек!
Раздался звонок. Юрек погасил свет, нажатием кнопки открыл ворота и прошел к стеклянной двери на террасу, чтобы отпереть и ее.
— Пока что побудь там и не показывайся в таком виде! — велел он Мерилен. — Когда позову, подойди и постой сзади.
Он вышел на террасу и услышал, как щелкнул замок захлопнувшихся ворот.
— Идите, идите, друзья, — пригласил он. — И не забывайте, что у меня есть преимущество: я вас вижу, а вы меня нет.
Шабе, следовавший за Контатти, включил электрический фонарик. Они направлялись к террасе.
— А зачем тебе это преимущество, товарищ? — спросил Контатти.
— Чтобы навязать вам свою точку зрения.
— И что тогда?
— Мерилен возвратила мне документы и теперь уходит. Невредимая. С деньгами.
Контатти остановился.
— Ты прекрасно знаешь, что у нас нет миллиона долларов.
— Но половина есть, — возразил Юрек. — И они лежат у тебя в машине. Пойди и принеси их.
— Хорошо, — ответил Контатти, немного поколебавшись. — Если это приказ…
Он быстро вернулся к воротам, открыл их и исчез в темноте.
Шабе подошел ближе, осмотрел террасу и, увидев Юрека, направил луч фонарика вверх так, чтобы слабый желтый свет освещал их обоих.
— Давай посмотрим друг другу в глаза, — сказал он. — Ты назвал нас сейчас друзьями. Ты уверен, что мы все еще друзья?
— Это мы обсудим. И скажем друг другу… правду.
— Рудинский, ты ренегат.
Юрек обернулся к открытой балконной двери и позвал:
— Иди сюда, Мерилен. Слышишь?
Мерилен вышла. Лицо ее почти до глаз было закрыто платком, к тому же она оставалась в тени за спиной Юрека. Он притянул ее к себе и указал на Шабе:
— Он был одним из моих матросов. Строптивый, непослушный, дерзкий. На борту, во время войны, мы были с ним на «ты». Это со мной-то, офицером, знатным аристократом. — Он иронически улыбнулся. — Он говорил тогда о равенстве, о мировой революции, о советской России. Говорил о Ленине, Сталине…
— О партии, граф Рудинский, — с неожиданным волнением уточнил Шабе.
— Видишь? — обратился Юрек к Мерилен. — Он возвратил мне мой титул.
— Чтобы упростить наши отношения и прояснить некоторые детали.
