Эми Гутман - Чего боятся женщины
— Почему ты мне не рассказала? — прошептал он. Что ж, она ждала этого вопроса.
— Не знаю. Правда, не знаю. Я не очень доверяю людям, особенно мужчинам. Поверь, ты самый близкий мне человек за очень долгое время. У тебя ведь тоже была тайна, так что в каком-то смысле мы квиты.
— Это разные вещи, — заметил Рик. — Я тебе солгал, а ты… Ты и вовсе ничего не сказала.
— Мы с тобой по-разному смотрим на такие вещи, — промолвила Келли. — Я недавно разговаривала со знакомым юристом. Так вот, она мне сказала, что замалчивание фактов приравнивается к даче ложных показаний. По-моему, это правильно.
— Мы же люди, просто люди! Нам свойственно ошибаться!
— Любая ошибка влечет за собой непредсказуемые последствия.
Рик вздрогнул, словно от внезапной боли.
— Я не хотела, — поспешно исправилась Келли. — Я имела в виду… Ты понимаешь?
Повисла тишина, нарушаемая лишь мерным стуком дождя по жестяному карнизу.
— Нет, не понимаю, — признался наконец Рик. — Я не понимаю, почему ты мне не сказала. Я же тебя знаю, ты не любишь вранья, тебе тяжело жить с тайной от любимого человека. Именно поэтому я и мучился, когда пришлось лгать.
— Не так уж хорошо ты меня и знаешь, — усмехнулась она. — Разве не ясно теперь?
— Думаю, все-таки знаю, — настойчиво повторил Рик. — Может, даже лучше, чем ты сама себя знаешь. Врать… О нет, это не в твоем вкусе.
Келли напряглась. Впереди опасность…
— Уже поздно, — сказала она, многозначительно поглядывая на дверь.
Рик не двинулся с места.
— Анна, — твердо сказал он. — Дело в Анне, да?
— О чем ты? — недоверчиво прошептала Келли. Глаза ее собеседника широко раскрылись. Он все знал.
Он видел правду.
— Анна — дочь Стивена Гейджа. Ты не хотела ей говорить, но это так.
В сердце Келли гулял ледяной ветер. Тысяча закоулков, и в каждом — пустота. Как он догадался?
* * *Тяжелое полотнище дождя скрывало дорогу, свет фар беспомощно таял в ночи. Майк Джеймисон гнал в темноте по незнакомому шоссе. Проворные «дворники» метались, безуспешно сражаясь с нескончаемыми потоками воды.
И все же Майк думал не о погоде, а о Лестере Крейне. Лестер Крейн за решеткой. Невероятно. Его арестовали той же ночью — проехал на красный свет. Крейн не остановился, полицейские пустились в погоню и поймали его.
Лестер ехал на «тойоте», заявленной в угон, и предъявил фальшивое удостоверение личности. По удостоверению выходило, что зовут его Питер Уэлш; Крейна опознали по отпечаткам пальцев.
Джеймисон прошел через полицейскую парковку — во второй раз за день. Странно, телевизионщики еще не примчались. Крейн попался за нарушение правил дорожного движения! Репортеры позеленеют от зависти, когда узнают, какой сюжет упустили.
Майк показал удостоверение дежурному и беспрепятственно вошел в комнату за зеркальным стеклом. С прозрачной стороны стекла толпилось уже немало наблюдателей. Он узнал Ламберта, другой, в строгом пиджаке, кажется, был из ФБР. В комнате стояла одна женщина, фигуру ее ловко скрывал брючный костюм, глаза внимательно поблескивали из-за очков в роговой оправе. Женщина напомнила Майку Мелани.
С другой стороны стекла сидел Лестер Крейн. Лестер Крейн — в заштатном полицейском участке крошечного городка. Он — которого годами искали лучшие детективы страны, искали и не могли найти. Он — и так глупо попался.
Лестер Крейн: ямочка на подбородке, мелкие черты лица, взгляд хорька. Ничего особенного. Обычный опустившийся бродяга. Давно не стираная майка, заскорузлые волосы.
Эд Фаррелл, полицейский из местных, стоял возле Крейна, и лицо его не предвещало ничего хорошего.
— Ты сам себе вредишь, Лестер, — вкрадчиво повторял Фаррелл. — Мы знаем, что ты лжешь.
— Я не лгу, — пробормотал Крейн. — Ни фига вы не понимаете.
Преступник вжался в кресло и закусил нижнюю губу.
— Идиоты, — сказал он тихо, вроде ни к кому не обращаясь.
— Привет! — На плечо Джеймисону легла рука. Майк обернулся — за спиной у него стоял Ламберт.
— Поздравляю, — прошептал Джеймисон.
— Да уж спасибо. Видишь, как оно вышло? Майк ошарашенно покачал головой.
— Как допрос?
— Пока многое неясно, — ответил Ламберт. — До твоего прихода он нам крови изрядно попортил. Говорит, что к смерти Пози Киш отношения не имеет. Зато сознался в убийстве Дианы Мейси и похищении Анны Тэйер.
Джеймисон молчал, пытаясь осознать только что услышанное. Если бы Крейн и впрямь похитил девочку, в живых она бы не осталась.
— Лжет, — вынес Майк вердикт. — Он лжет. Нам известно, что Киш убита Лестером. За это говорит все: и тест ДНК, и почерк. Однако Крейн не убивал Мейси, Анну он тоже не похищал. Почему же он хочет нас обмануть?
С той стороны зеркала снова раздался голос Фаррелла:
— Ладно, допустим, ты действительно убил Диану Мейси. Расскажи мне поподробнее, Лестер. Расскажи, как это произошло.
Тонкие брови Крейна сошлись на переносице.
— Я ударил ее, — задумчиво проговорил он. — Я напился и ударил ее чем-то, что нашел прямо там. Я точно не помню.
— Не помнишь! — воскликнул Эд. — Так с какой стати я должен тебе верить?
Крейн не ответил на вопрос.
— А потом я задушил ее, — прошептал он.
— Задушил? — переспросил Фаррелл. — И чем же ты задушил Диану Мейси?
— Чем-то типа эластичной повязки.
— Очень интересно, — усмехнулся полицейский.
— Я задушил ее черными колготками! — внезапно воскликнул преступник.
Джеймисон недоверчиво покачал головой.
— Об этом писали все газеты, — шепнул он Ламберту. — Крейн прочел статью об убийстве.
— Какого размера были колготки? — спросил Фаррелл.
— Понятия не имею.
— Какой фирмы?
— Откуда мне знать, я же не носить их собирался.
— Где ты их купил?
— Не помню, они у меня довольно давно валялись.
— Давно? Несколько недель? Месяцев? Лет?
— Да.
— Так сколько?
— Не помню.
Джеймисон недовольно скривился:
— Он не сознается, потому что знает только то, что выведали газетчики. Черные колготки… А размер, марка? Об этом репортеры не говорили, вот Крейн и молчит.
— Может, и впрямь забыл? — предположил Ламберт.
— Нет, это на него не похоже.
— Зачем ему лгать? Зачем брать на себя чужое преступление?
— Крейну жаль, что Мейси убил не он, — пояснил Майк.
— Скорее всего так.
Такое впечатление, что убийца слышал их разговор. До сих пор Лестер сидел, вперив взгляд в пол, теперь он поднял глаза и посмотрел сквозь зеркало — прямо на полицейских.
— Я порезал ей руки, — тихо, но совершенно отчетливо сказал он.
Джеймисон замер. Впервые с начала допроса Крейн заговорил о деталях, которые держались в тайне. Держались в тайне именно для того, чтобы отличить истинные показания от ложных.
— Порезал руки? Как именно? — уточнил Фаррелл.
— Я взял нож и разрезал обе руки вдоль, начиная с ладоней.
Ламберт схватил Майка за плечо.
— Господи, Келли Тэйер была права. Мейси убил Лестер Крейн!
Джеймисон промолчал. Что он мог сказать? Все его логические построения обрушились в одночасье.
— Я разрезал обе руки от ладоней, — повторил преступник.
Мог ли кто-нибудь рассказать об этом Крейну? Вряд ли. Но как же он узнал? Как? Такие подробности известны лишь самому убийце. Впервые за все расследование Майка терзали сомнения. Неужели гордыня ослепила его? Неужели высокомерие заслонило правду?
— Чем ты порезал ей руки? — спросил Фаррелл. Крейн усмехнулся. Похоже, переполох в участке доставлял ему истинное наслаждение.
— Что вам еще от меня надо? Я и так сказал достаточно. Вы же полицейские, так делайте свою работу, зачем мне вам помогать?
Фаррелл сел в кресло напротив Лестера.
— Ты посылал Диане какое-нибудь предупреждение? Она понимала, что находится в опасности?
— Он говорит о записке, — прошептал Джеймисон.
— Вы что, не поняли? — рассмеялся Крейн. — Я все сказал, больше вы от меня признаний не дождетесь. Не верите, что я убил Мейси? Так отпустите меня!
— А та девочка — Анна Тэйер? Почему ты ее не убил? Лестер только сверкнул глазами.
— Давай вернемся к Пози Киш, девушке из колледжа.
— А хрен я вам что-нибудь скажу.
Фаррелл демонстративно потянулся:
— Ничего, подождем. Уверяю тебя, до утра я совершенно свободен. К тому же заплатят за сверхурочные.
Крейн нахмурился и отвернулся к стене. Воцарилась гнетущая тишина.
— Кажется, на сегодня все, — резюмировал Ламберт двумя минутами позже. — Майк, а ты что скажешь?
— Не знаю… — Джеймисон задумчиво поскреб подбородок. — По-моему, Мейси он все же не убивал.
— Но он ведь знал о порезах, — возразил Ламберт.
— Тело долго пролежало на месте преступления.
