Михаил Март - Покрась в черное
— Это нетрудно. Мы получали из МВД ежедневную сводку происшествий, а главная редакция получает сводки с Петровки. Надо установить дни гибели мужчин, и мы сможем узнать подробности в деталях. Это не проблема.
— Объемная работенка, Гриша. У нас в руках семнадцать писем с именами жертв. Это семнадцать семей, о которых мы должны знать все.
— Может, нам привлечь людей в помощь?
— Я уже думала об этом. Только не журналистов. Они слишком любопытны и болтливы. Надо найти частное сыскное агентство.
— Это же бешеные деньги. Сыщики берут по пятьсот долларов за день работы.
— Когда следят за неверными женами и предоставляют доказательства в виде фотографий порнографического толка. Мы закупаем все агентство оптом дня на три, и работа им предстоит не пыльная. Добыть семейные фотографии, где есть снимки детей и отцов, а также медицинские карточки ребят. В конце концов, деньги для нас не имеют решающего значения.
— Ты миллионерша?
— Господь Бог выдал мне кредит на решение поставленной задачи. И я пушу все эти деньги на установление истины и наказание преступников. Лично мне ничего не нужно. На жизнь я себе всегда заработаю своим умом или танцами.
— Танцами?
— Но если не умом, то чем еще! Шутка. Кстати, у меня тоже высшее юридическое образование. Не пропаду, если только не загремлю в тюрьму раньше времени. Этого я позволить себе не могу, пока не доведу дело до конца. А потом хоть на каторгу. Мне не привыкать. А в зоне преступники говорят по-русски, и магаданский климат с его холодом мне ближе, чем тропическая жара.
— Я давно догадывался, что ты знакома с Иорданией не понаслышке. Сама прошла через все круги ада?
— Не будем вдаваться в детали. Сердце начинает покалывать.
— У меня есть идея. Предположим, что мы доведем дело до конца и, может быть, покончим с бандой. Хотя в такое чудо трудно поверить. Но я считаю, что конечная цель нашей работы — это не просто наказание преступников, заслуживающих высшей меры, и урок другим. Мы должны предостеречь наших наивных дурех от глупых, невзвешенных решений. Но как? Если мы пойдем с нашими материалами к следователю или в суд, то дело замнут, а нас посадят. Это же международный скандал. Мы обвиняем не только наших мафиози, но и арабов. Израиль, я думаю, тоже в стороне не останется. Огласки дело не получит. Сто процентов. А потому я считаю, что нужно написать книгу. Документальный роман или роман в документах, где рассказать всю правду без купюр. При хорошем пиаре книгу можно раскрутить и наделать такого шума, что ни одна правовая контора и ни один чиновник не смогут прикрыть скандал. А если еще и киношников подключить к делу, то мы достигнем своей цели в полном объеме.
— Идея интересная. Пиар и раскрутка дело дорогое. Придется внести и эту статью в предстоящие расходы.
— Издатели — народ скупой, они перелистывают страницы рукописи, словно купюры считают, а не текст читают. Если отказаться от гонорара в пользу пиара, это им понравится. Платить никто не любит, зато халяву все обожают.
— Возьмем твою идею на заметку, но сейчас нам надо думать о другом. Тебе задачи понятны?
— Вопросов нет.
— Теперь нам нужна новая квартира. Профессор второго трупа в доме не переживет. С него хватит и одного. Нам нужен одинокий человек, живущий на отшибе и с минимальным количеством соседей.
Я уже нашел такого. Хорошая дача в лесу с огромным участком. Дом утопает в зелени, его с дороги даже не видно. Проблемой может стать только собака.
— Собак мы убивать не будем. Они ни в чем не виноваты.
— Убивать не нужно. Можно на время усыпить. Я знаю, как это сделать.
— И все-то ты знаешь, Гриша. Бесценный партнер.
— Служу Отечеству!
9
Карим Осипович Рамазанов оказался очень любвеобильным типом. Наташа познакомилась с ним в кафе за обедом, куда он ходил постоянно во время перерыва. Умел ухаживать и нравиться женщинам. Довел свое ремесло до совершенства. Тут комар носа не подточит. Понятное дело, опыт. За четыре года усердного соблазнения молодых вдов чему только не научишься. Поди, не менее пятнадцати вылазок сделал в Иорданию. Наташа смотрела на него, пропуская слащавую болтовню мимо ушей, и думала: «Интересно, этот бабник собирает письма или нет? Ну если не письма, то хотя бы фотографии своих жертв. Эти мерзавцы так тщеславны, самодовольны, ногти на руках полируют, странно, что еще ресницы не красят. Карим представился своим собственным именем. Уже хорошо, значит, он решил заполучить Наташу в собственную коллекцию, а не готовить ее к выезду. Хотя вряд ли он сам выбирал кандидаток.
Почему он назвался своим именем, стало ясно после предложения поехать к нему на дачу подышать свежим воздухом и пожарить шашлыки. Там с ним живет отец и соседей в поселке хватает. Странно будет, если его кто-нибудь окликнет и назовет Каримом, а не Сашей Маркиным, под именем которого он знакомился со своими жертвами.
Наташа вела себя непринужденно и отвечала на все его вопросы. В частности, Карима интересовало, есть ли у нее муж и дети. Оказалось, что рыжеволосая длинноногая красавица недавно развелась и свободна как птица.
Немного подумав, она согласилась поехать к нему на дачу, но предупредила, что не любит шумных компаний и занудливых любопытных родителей. Карим не ожидал такого подарка и поклялся, что они будут вдвоем. Шашлыки, вино, море цветов в саду. Он обещал показать ей кино из своего архива, снятое во время поездок в разные страны. Карим не страдал скромностью и выдал себя за дипломата.
Пусть хоть дворник, ей все равно. Важно другое. Парень собирался очистить площадку для интимного свидания, а больше его ничего не интересовало.
Вечером того же дня Гриша Толстиков получил задание.
— Завтра поедешь на дачу к Рамазанову. Ты там уже бывал и с отцом его беседовал. Но завтра на даче никого не будет. Сделаешь обыск. Найди его паспорта, фотографии и забери все видеокассеты. Теперь мы наткнулись на кинолюбителя. Привезешь все на нашу точку. — Помолчав, Наташа спросила: — Что ты так уставился на меня? Ты понял,что я сказала?
— Извини. Но ты сегодня в рыжем парике, и он тебе безумно идет. Ты неотразима, Наталья. От тебя глаз не оторвешь!
— Еще один донжуан! У меня уже уши вянут от всей этой дребедени. Два часа выслушивала. Знал бы ты, как мне хотелось расцарапать его рожу. Жаль, ногти наклеенные, а не настоящие.
— Если я заберу видеокассеты, он заметит пропажу, — с сомнением заметил Гриша. — С паспортами и фотографиями проще.
— Делай, как я тебе сказала.
В тот же вечер Наташа позвонила в Москву Борису. Он был очень взволнован. Говорил, что беспокоится за нее и ждет. У него набралось много новостей. Наташа пообещала приехать через два-три дня и попросила поискать пути к документации Детского медицинского центра по реабилитации, где работает жена Георгия Пекарева, хозяина «Магда-тур».
Сыскное агентство, нанятое приятелем Толстикова, работало в полную силу. Заказчик не пожелал назвать своего имени, но отвалил крупную сумму. Сыщики не сочли задание сложным и не видели ничего противозаконного в заказе, а потому, получив солидный куш, принялись за работу, на которую им отвели трое суток.
Сложность заключалась в том, что было непонятно, где искать семейные архивы. Самих членов семьи, фотографии которых требовалось добыть, в стране нет, квартиры, в которых они жили, уже проданы, родственники некоторых уже умерли, а у кого-то их и не было.
Карим встретил Наташу букетом шикарных роз. Она выглядела сногсшибательно. Аромат ее духов кружил Кариму голову. Ему не терпелось затащить эту секс-бомбу в постель. Пожалуй, таких женщин он еще не встречал.
— Вы неотразимы, Маша!
Он не ошибся. Наташа назвалась Марией. Она действовала от имени Марии Самойловой, распятой на кресте в иорданском лагере суррогатных матерей, от имени Мары Бронштейн, погибшей в гостинице, и от имени Мари, графини Марии Терезии Чафалу, убитой на яхте и оставившей ей в наследство бриллиантовый португальский портвейн. Каждая из этих женщин могла остаться живой и быть по-своему счастливой.
— Я должна вас расстроить, Карим. К сожалению, я не смогу сегодня поехать к вам на дачу. Так сложились обстоятельства.
— Умоляю, не убивайте меня своим отказом. Нас ждет шикарный стол и незабываемый вечер.
— Мне самой неприятно. Но ко мне должны приехать люди из Москвы за документами. Это связано с моей работой. Я могла бы встретить их у поезда и передать папку с бумагами, но не успею. Документы на даче.
— Господи! У меня же машина. Поедем к вам на дачу и заберем папку, какие проблемы?
— Не хотелось бы затруднять вас, может, перенесем встречу?
— Ерунда. Поехали. Я целый день не находил себе места, ждал вечера, мечтал вас увидеть… Слов нет.
— Хорошо, поехали. Правда, на даче моего деда шашлыков не готовят. Но там уютно.
— И дед тоже там?
