Аллан Фолсом - Изгнанник
Реймонд перевел ничего не выражающий взгляд на часы.
3.12
Итак, предчувствие не обмануло его: полиция Лос-Анджелеса и впрямь вышла через его пистолет на убийства в Чикаго. А вот как они узнали про Альфреда Нойса? Поскольку они были в его магазине, им известно, что Нойс улетел в Лондон, и, скорее всего, они постараются связаться с лондонской полицией, а англичане допросят Нойса. Отъезд Нойса в Лондон сам по себе являлся большой неприятностью, но, если его станут допрашивать и он разговорится, все окажется гораздо хуже.
Реймонд опять посмотрел на часы: 3.14.
— Сейчас тебе позвонят по сотовому телефону.
— Что?
— Твоя домашняя линия находится под прослушкой. Ты хотел определить мое местонахождение, когда я снова позвоню тебе.
Надо же! Мало того что Реймонд проскользнул мимо всех ловушек, расставленных для него полицией, ухитрился проникнуть в его дом и завладеть — уже не в первый раз — его оружием. Более того, ему даже было известно о том, что телефон поставлен на прослушивание! Он по-прежнему опережал их на несколько ходов.
— Кто будет звонить?
— Твой очень хороший друг. Дэн Форд из «Лос-Анджелес таймс». В половине двенадцатого я послал ему по твоей электронной почте сообщение, в котором написал, что к тебе неожиданно приехала сестра и ты должен отвезти ее обратно в пансионат, а также попросил, чтобы он перезвонил тебе на мобильник ровно в три двадцать. Он ответил, что так и сделает.
— А что заставляет тебя думать, что он — мой друг?
— То же, что помогло мне понять, что молодая девушка, находившаяся здесь, твоя сестра. Я наблюдал за ней, когда она смотрела телевизор, а потом уснула на диване. А у тебя на кухне стоит фотография, на которой запечатлены вы трое: ты, она и Форд. Я читал статьи этого репортера обо мне, и еще я дважды видел его в твоей компании. Один раз в аэропорту Лос-Анджелеса и еще раньше, когда вы увозили меня из гаража после убийства Фрэнка Донлана.
Так вот почему Реймонд пришел к нему! С самого начала он рассматривал его в качестве спасательного круга. Именно поэтому после задержания, в Паркер-центре, он заставил Джона разозлиться и выдать свои истинные чувства. А теперь Реймонд снова пытается использовать его, чтобы спастись от погони.
— Фрэнк Донлан застрелился, — ничего не выражающим тоном проговорил Бэррон.
В улыбке «гостя» сквозило превосходство.
— Для полицейского ты слишком неуклюже врешь. И раньше не умел, и теперь не научился.
Цифры на панели будильника сменились и теперь показывали 3.20. В спальне повисла тишина, которую очень скоро нарушил звонок сотового телефона Бэррона. Реймонд опять скривил губы в улыбке.
— Может, спросим, что думает о произошедшем с Донланом мистер Форд?
Телефон снова заверещал.
— Возьми трубку и попроси его подождать, — последовал приказ, — а затем передай трубку мне.
Джон колебался, и тогда Реймонд поднял кольт.
— Пистолет — не для того, чтобы стрелять в тебя, Джон. Он нужен мне лишь для того, чтобы ты на меня не бросился. Если тебе и стоит чего-то опасаться, то только своей совести.
Прозвучал третий по счету звонок. Реймонд кивнул в сторону телефона, и Бэррон взял трубку.
— Дэнни, спасибо, что позвонил, — спокойным тоном заговорил он. — Я понимаю, уже очень поздно, но… Ребекка? Да, приезжала. Она беспокоилась за меня. Просто села на автобус и приехала сюда. Да, с ней все в порядке. Я отвез ее обратно в пансионат. Да, я тоже в порядке. А ты?.. Хорошо. Можешь минутку подождать?
Бэррон протянул трубку Реймонду. Тот взял ее и прижал микрофоном к груди, чтобы Форд не мог слышать его.
— План таков, Джон. Сейчас мы сядем в твою машину. Я спрячусь на заднем сиденье на тот случай, если на улице дежурят полицейские, в чем я почти не сомневаюсь. Наверняка твои коллеги прислали группу прикрытия, чтобы защитить тебя, если я вслед за телефонным звонком нанесу тебе персональный визит. Ты остановишься рядом с их машиной, скажешь, что тебе не спится и ты решил поработать. Затем ты вежливо поблагодаришь их и поедешь дальше. Реймонд помолчал и продолжил: — Мистер Форд будет моей страховкой того, что ты сделаешь все как надо.
— Каким образом?
— Правда о том, что на самом деле произошло с Фрэнком Донланом. — Реймонд снова улыбнулся. — Ты ведь не хочешь поставить его в такое положение, чтобы ему пришлось лично заняться расследованием этого дела, в котором замешан и ты? Скажи ему, что у тебя есть очень важная информация и ты хочешь встретиться с ним через полчаса, поскольку это не телефонный разговор.
— Где именно мы должны будем встретиться?
— В авиацентре «Меркурий» аэропорта Боба Хоупа. Ровно через полчаса. Туда за мной должен прилететь чартерный самолет. Звучит невероятно, но так и есть. Скажи ему.
Резким движением Реймонд протянул ему трубку. Джон немного помешкал, но все же заговорил:
— Дэнни! Нам с тобой нужно кое-что обсудить, но сделать это можно только при личной встрече. Авиацентр «Меркурий» аэропорта Боба Хоупа. Через полчаса. Сможешь туда подъехать? — Форд ответил утвердительно, и Бэррон кивнул. — Спасибо, Дэнни.
Затем Джон отключил связь и посмотрел на Реймонда.
— В аэропорту полицейские.
— Я знаю. Вы с мистером Фордом сумеете провести меня мимо них так, чтобы не возникло никаких осложнений.
Двумя минутами позже они вышли через черный ход, спустились в гараж. Перед уходом Реймонд предъявил еще одно требование, и теперь под крахмальной сорочкой и льняным пиджаком, который он позаимствовал в гардеробе Альфреда Нойса, его тело защищал бронежилет детектива.
67
3.33
Бэррон вывел «мустанг» из гаража и медленно двинулся по дорожке вдоль высоких зарослей бугенвиллей. Реймонд скорчился на заднем сиденье, но Бэррон ни на секунду не сомневался, что либо кольт, либо «беретта», либо оба ствола направлены ему в спину. На улице, слева от его дома, он увидел машину с Гримсли и Вермеером. Они, наверное, уже заметили его автомобиль и теперь недоумевают, что, собственно, происходит.
Бэррон повернул в ту сторону и, доехав до полицейских, остановился.
— Не могу заснуть, — заговорил он, в точности следуя инструкциям, полученным от Реймонда. — Слишком много всего в голове вертится. Поеду поработаю, чем валяться без сна. Может, и вам, ребята, сняться да разъехаться по домам?
— Как скажешь, — широко зевнув, ответил Гримсли.
— Еще раз спасибо, — бросил на прощание Бэррон и тронулся с места.
— Хорошо, — подал сзади голос пассажир. — Пока все хорошо.
Всего несколько минут назад он сказал, что Бэррон должен бояться не пистолета, а собственной совести. Но он подстраховался еще одним способом — по крайней мере, так следовало с его слов. Эта страховка выражалась в целой серии подготовленных им так называемых отложенных сообщений, которые в определенный час будут автоматически направлены по электронной почте окружному прокурору Лос-Анджелеса, в редакцию «Лос-Анджелес таймс», в Американский союз защиты гражданских свобод Южной Калифорнии, в лос-анджелесское отделение ФБР, штаб-квартиру телекомпании Си-эн-эн в Атланте и губернатору Калифорнии.
В этих сообщениях Реймонд объяснял, кто он такой и что произошло с Фрэнком Донланом после того, как их задержала полиция. Также шла речь о том, что в течение некоторого времени он являлся заложником Донлана и может засвидетельствовать, что единственным оружием последнего был пистолет, из которого тот стрелял в поезде. Тот самый пистолет, который Донлан в конце концов бросил полицейским в гараже, прежде чем выйти к ним обнаженным, чтобы продемонстрировать, что он безоружен.
Бэррону Реймонд сказал, что удалит все эти отложенные сообщения сразу же после того, как окажется в безопасности, на борту взлетевшего самолета.
Реймонд, если не соврал, рассчитал все совершенно верно. В случае получения властями подобных сообщений членам бригады 5–2 придется предстать пред большим жюри,[13] которое будет решать, достаточно ли имеется улик для предания их суду за убийство Фрэнка Донлана. И тогда, что бы ни говорили остальные, стремясь защитить себя и бригаду, Джон, будучи приведен к присяге, не сможет не сказать правду. Реймонд это знал. Бэррон — тоже.
Но, с другой стороны, что будет, если Реймонду удастся улизнуть? Человек, хладнокровно убивший Рыжего Макклэтчи, пятерых сотрудников полиции, консультанта из Нью-Джерси и немецкого юношу, останется на свободе и сможет продолжить свой кровавый путь, какие бы обстоятельства ни лежали в основе его действий. Сколько еще невинных людей погибнет, прежде чем он достигнет своей неведомой цели? И не станет ли одним из них Альфред Нойс?
Да, Реймонд прав, тут главным судьей действительно должна стать совесть. И именно поэтому несколькими минутами раньше, в телефонном разговоре с Фордом он несколько раз назвал его Дэнни. В последний раз он сделал это, когда им было по девять лет, и тогда его друг с негодованием заявил, что ненавидит это обращение и требует, чтобы его называли исключительно Дэн. Джон рассмеялся: «Ну ты и придурок!» и снова назвал его Дэнни, после чего юный Форд изо всех сил заехал ему кулаком в нос. Размазывая по лицу кровь и слезы, Джон убежал жаловаться маме. С тех пор он ни разу не назвал друга ненавистным именем. Ни разу… до сегодняшнего дня. Он намеренно использовал это обращение, надеясь, что Дэн поймет: приятель попал в беду и просит помощи.
