Линвуд Баркли - Бойся самого худшего
Постепенно дыхание успокоилось. Перестаю бешено колотиться сердце.
Я завел двигатель и выехал на дорогу.
На звонок в дверь никто не отозвался. Похоже, в доме никого не было. Я решил оставить записку и полез в карман за ручкой, когда рядом с «жуком» встал потрепанный «форд-таурус» середины девяностых.
Из машины вылезла женщина лет сорока. Взяла с сиденья рядом сумочку, два магазинных пакета с продуктами и, покачиваясь на высоких каблуках босоножек, двинулась ко мне.
Приблизившись, она сняла огромные солнечные очки и вгляделась.
— Вы мама Патти? — спросил я.
— Да, а в чем?.. — Кэрол Суэйн замолкла. Я никогда с ней не встречался, но мне показалось, что она меня узнала. Правда, ее, возможно, удивил мой синяк под глазом и заклеенный пластырем нос.
— Я Тим Блейк. — Я сошел со ступенек и протянул руку взять у нее сумки.
Когда-то она, наверное, была красотка. Фигура, ноги (на ней были шорты) по-прежнему впечатляли, но лицо красноречиво выдавало: женщине за сорок, и она любительница выпить. Блондинка, высокие скулы, темные глаза. В ее чертах смутно угадывалась Патти.
Она отдала мне сумки. В одной звякнули бутылки.
— Я подумала вначале, что вы из полиции, пока хорошенько вас не разглядела, — проговорила Кэрол, отпирая дверь.
— Видимо, я не похож на полицейского?
— Не в этом дело. — Она взяла у меня сумки и быстро прошла вперед на кухню, подняв по пути с пола прихожей несколько пустых бутылок. Мне было предложено пройти в гостиную. — В последние пару дней у меня не было времени убраться в доме, — произнесла Кэрол извиняющимся тоном, садясь напротив меня в кресло. Мне показалось, что она не занималась здесь уборкой по меньшей мере года два. — Так что у вас?
— Вам Патти звонила? — спросил я.
Она пожала плечами:
— Нет. Но почему вас это заинтересовало?
— Моя дочь Сидни уже несколько недель как пропала. — Я чувствовал, что мой голос подрагивает, но, наверное, не так сильно, чтобы она заметила. — Патти — близкая ее приятельница. И теперь вот уже два дня как от нее нет известий.
— Да, из полиции мне звонили, спрашивали, но я не знаю, где она, — сказала Кэрол Суэйн безразличным тоном. — А насчет вашей дочери… хм… я даже не знала, что они знакомы.
— Неужели? — удивился я. — Они дружат уже больше года. Разве Патти вам не говорила?
— Патти никогда мне ничего не рассказывает, — вздохнула в ответ Кэрол. — Ни чем занимается, ни с кем встречается, и я совершенно уверена, что никто из ее приятелей понятия обо мне не имеет. — Она усмехнулась. — А если что и знают, то не очень для меня приятное.
— Похоже, вы со своей дочкой не сильно близки, — сказал я.
— Да уж точно не как «Девочки Гилмор».[11] — Она рассмеялась. — Хотите выпить? Пива или еще чего-нибудь?
Я отказался. Конечно, рюмочка-другая мне бы сейчас не помешала: помогла бы снять напряжение, успокоиться, — но ясность в голове была важнее.
— Патти не говорила вам, что одна из ее подруг пропала?
— Да, что-то говорила, я припоминаю, — ответила Кэрол. — Но имя не называла. — Она посмотрела на меня: — Вы не возражаете, если я чуточку себе налью?
— Ради Бога, не стесняйтесь, — поощрил ее я.
Кэрол Суэйн пошла на кухню и вернулась с бутылкой пива «Сэм Адамс».
— Значит, Патти водила компанию с вашей дочерью? И, вы говорите, больше года?
— Да, — подтвердил я.
Она тряхнула головой:
— Надо же.
— Вас это удивляет?
Кэрол вскинула на меня глаза.
— Конечно. — Она налила себе в бокал пива. — Но моя девочка… молоток, верно?
— Да, — согласился я. — Молоток. Независимая личность.
— Станешь тут независимой с таким отцом, — мрачно проговорила Кэрол. — Прохвостом.
— Он не очень интересуется дочкой?
— Так, появлялся время от времени, часто неожиданно, без предупреждения, но, слава Богу, ненадолго. И то когда Патти была поменьше. — Она глотнула пива. — Хм… это забавно, что она снюхалась с вашей дочерью. И где же они познакомились?
— На летних курсах, — ответил я. — На занятиях по математике.
— На летних курсах? — Кэрол удивленно вскинула брови. — На математике?
— Да.
— Странно. По математике у Патти всегда были хорошие отметки.
— Сид тоже не сильно отставала в математике, — заметил я, — но запустила домашние задания. И не была аттестована.
— Просто не верится. — Она глотнула еще пива. — Вы говорите, они подошли друг к другу?
— Да.
Кэрол задумалась.
— Наверное, так оно и должно быть.
Я не понял, что она имела в виду.
— Мне нравится Патти. Она хорошая девочка.
— Ну, чтобы узнать ее как следует, нужно больше чем год. — Кэрол Суэйн нахмурилась. — Одному Богу известно, сколько я вложила в этого ребенка. И что теперь? Одни неприятности. — Она вздохнула. — Сегодня ко мне на работу приезжала женшина-коп. Кажется, ее фамилия Дженнингз. Сказала, что говорила с вами и что вы последний, кто видел Патти.
— Похоже, что так, — согласился я.
— Патти говорила вам, что собирается свалить? — Кэрол снова приложилась к пиву.
— Нет. Если бы я знал, то сразу бы сообщил в полицию. И вам тоже.
— Она вроде раньше никуда не сбегала. Ну на день, может, на два. Очень странно, что дочка не вышла на работу. Ей почти все было по барабану, но к работе она относилась серьезно. Опаздывала, но всегда приходила и работала как следует, даже если перед этим ночь гуляла по-черному. Вот там, где я работаю, если вы опоздаете, это вычтут из жалованья. И никакие уважительные причины не учитывают. Заболела, не заболела — им все по фигу.
— Когда Патти не пришла ночевать, а потом утром не позвонила, вы что, не встревожились?
— Нет.
— Не могу поверить.
— А вы тревожились, когда вам дочь не звонила?
— А как же. Очень.
— Вот видите, какие мы с вами разные. Но кое-что общее у нас есть, о чем вы даже не догадываетесь.
— Возможно, — сказал я, не очень задумываясь над ее словами. — Ведь наши дочери подруги. А к вам я приехал, потому что подумал: может быть, у вас есть какие-то предположения, что могло случиться с Патти. Ведь то же самое могло случиться и с Сидни.
— Я скажу вам одно. — Она откинулась на спинку кресла. — Патти вполне могла влипнуть в какое-нибудь дерьмо.
У меня похолодело сердце.
— Что это значит?
— А то, что моя девочка всегда была впереди всех. Во что другие подростки впутывались рано или поздно, она всегда впутывалась на год раньше. А ведь я вначале на нее чуть ли не молилась. Во-первых, сделала все, чтобы она родилась. Это был мне подарок от Бога, понимаете? Я не думала, что вообще смогу завести ребенка, но он откликнулся на мои молитвы. — Она замолчала. — А потом я все испортила.
— Как испортили?
— Не надо было мне вообще связываться с этим Роналдом, понимаете?
— Каким Роналдом?
— Ну, с мужем. — Кэрол глотнула пива. — Какой из него отец. — Она посмотрела на меня: — Знаете, как трудно растить ребенка одной?
— Двоим нелегко, — ответил я. — А уж одной и подавно.
— И вдобавок надо было зарабатывать на жизнь и следить за домом. — Кэрол налила себе еще пива и поставила бутылку на край столика. Бутылка опрокинулась, но она молниеносно ее подхватила, не дав вытечь ни капли жидкости. Откинувшись на спинку кресла, Кэрол пой мата мой взгляд и усмехнулась, видимо, неправильно его истолковав. — Да, сейчас я уже не та. Но были времена, когда…
— Патти очень на вас похожа, — прервал я ее.
Она кивнула:
— Да. Хотя, должна вам сказать, у девочки есть кое-что и от отца.
— Как вы думаете, где она может сейчас быть?
Кэрол пожала плечами:
— Эта женщина из полиции тоже сильно допытывалась. Но откуда мне знать. Может, встретила парня и сбежала с ним на неделю или больше. А потом надоест, и вернется.
Она поставила бокал с пивом и вгляделась в меня.
— А вы красивый мужчина. Даже с разбитым носом.
Я не знал, что на это ответить, и потому промолчал.
— Вы, наверное, думаете, что я к вам кадрюсь, да? — спросила Кэрол.
— Не знаю, что и думать, — искренне признался я. На меня снова начала накатывать тоска.
Она хмыкнула:
— Нет, поверьте, я не кадрюсь. Просто заметила это, когда удалось в первый раз вас внимательно разглядеть. — Заметив в моем взгляде недоумение, она продолжила: — Я однажды приходила посмотреть на вас туда, где вы работали. Это было лет десять назад. — Я тогда продавал «тойоты». — Вы были там один из самых успешных продавцов, да?
— Значит, мы уже встречались? — спросил я, понятия не имея, куда она клонит. — Вы тогда купили у меня машину? Странно, обычно я очень хорошо запоминаю лица, но вас, извините, не помню.
— И не могли запомнить. Потому что машину я не покупала. А просто вошла в демонстрационный зал, посмотрела на вас, как вы сидите за столом, и ушла. Вначале, правда, хотела подойти и поговорить. Но потом струсила.
