Дениз Вудз - Ночной поезд в Инсбрук
— Меня зовут Ричард Кин. Я близкий друг Фрэн.
— Ах да. Ричард. Привет. Как у тебя дела?
— Я, ну, мне хотелось узнать, не звонила ли тебе часом Фрэнсис?
Пауза.
— Она ведь с тобой, верно?
— Была со мной, ага, но так получилось, что мы разминулись, путешествуя вдоль Нила. Мне казалось, она могла позвонить тебе.
На том конце провода повисла тяжелая тишина. Ричард представил, как она в раздумье качает головой. «Значит, она все-таки это сделала».
— Карен?
— Извини, но она мне не звонила. А что произошло?
Ричард снова, уже в который раз, перечислил недавние события. Чем больше он рассказывал, тем глупее ему казалось собственное предположение, что Фрэнсис когда-нибудь захочет жить с ним оседлой жизнью.
— А что ее мама? — спросила Карен. — Ты связался с ней?
— Я не хочу ее беспокоить. Она живет в своем мире и…
— Тогда с ее сестрой?
— Вот поэтому я и звоню. Не могу вспомнить ее фамилию. Может, ты знаешь?
— Господи, откуда мне знать.
— А Фрэн не давала тебе свой почтовый адрес, когда уезжала из Рима?
— Как ты себе это представляешь? Вы же еще не знали, где будете жить. Она сказала, что пошлет мне адрес, как только вы устроитесь.
— Черт… Послушай, я буду искать ее здесь…
— Правильно. Такие города, как Каир, ей нравятся.
— А если ты узнаешь что-нибудь, позвонишь мне?
И он дал ей свой номер телефона.
— Надеюсь, с ней ничего не случилось, — сказала Карен. — Она ведь не лежит где-нибудь больная и хворая, как ты думаешь?
— Судя по всему, она села на паром и отбыла в Египет, а это может означать только одно.
— Она дала деру.
Ричарда перекосило от ее слов.
В Каире стало жарче. Под нещадно палящим солнцем он прочесывал одну за другой языковые школы. Он ходил по западным благотворительным фондам, по авиакомпаниям, международным банкам, турагентствам и подолгу просиживал в «Лонгчампс» в ожидании чуда. Не сводя глаз с лифта. В конце концов, после шести дней поисков и трех с половиной недель, прошедших с момента их расставания, он позвонил по старому номеру ее мамы. Новые жильцы дали ему другой номер. Когда он дозвонился, помехи на линии не сделали разговор легче.
— Фрэнсис? — громко сказала ее мама. — Нет, я не знаю, где она. Я никогда не знаю, где может быть эта девчонка. Она где-то болтается со своим другом. А кто говорит?
— Ее друг. Это я, Ричард.
— А-а, Ричард.
Короткая пауза, а затем:
— Бросила тебя, так ведь?
Ричарду показалось, что она сказала это с гордостью в голосе. Если он когда-нибудь снова встретит Фрэнсис, надо не забыть сказать ей, что ее мама ее на самом деле любит — и даже одобряет ее образ жизни.
— Я знала, что так будет, — сказала она ему. — Ты зря потратил время, пытаясь заставить ее жить на одном месте. Ты сам затянул петлю у себя на шее.
В ее голосе слышалось сдержанное удовлетворение, просачивалась родительская гордость: «Я ведь говорила тебе». Ричард боролся с собой. Он мог попросить ее передать Фрэнсис, что он звонил, но самолюбие одержало верх. Он и так уже выглядел достаточно жалко в глазах миссис Диллон, и он не хотел умолять ее о помощи. И кроме того, она была права. Фрэнсис его бросила. И бог с ней.
Он попрощался и повесил трубку. Довольно за ней бегать.
13От холодного тона Фрэнни образ жаркого, потного Каира сразу развеялся.
— Ради бога, не надо, — нетерпеливо произнесла она.
Ее голос заставил меня вздрогнуть в душе. Я так увлеклась рассказом Ричарда о поисках, что забыла, где нахожусь. Они снова забрались наверх и сидели на его полке.
— Tы сказал что-то о письме, — сказала она. — Может, сразу перейдем к нему?
— Твоя мама говорила тебе, что я звонил?
— Да, как-то раз упомянула. Сказала, что ты позвонил и попросил передать, что с тобой все в порядке. Как того и следовало ожидать, мне стало намного легче. Ну, так что с письмом?
— Это случилось месяцем позже. Мы с Карен поддерживали связь, и тут пришло письмо…
— Она тебе написала?
— Нет. Ты ей написала, помнишь?
Тишина наверху свидетельствовала о том, что Фрэнсис действительно помнила.
Ричард продолжал:
— Карен позвонила мне и сказала, что получила от тебя известие, что у тебя все хорошо, и даже более того, что ты живешь в Лондоне. Она мне и адрес твой дала.
— Господи, значит, ты знал?! Tы знал, где меня искать и не приехал ко мне? Боже, почему? Даже если мы не сошлись бы снова, мы, по крайней мере, могли бы покончить с этой нервотрепкой. Неужели я не заслужила того, чтобы ты приехал ко мне и успокоил?
— Я не мог.
— Почему?
— Потому что… потому что я все еще был в Каире.
От удивления у меня полезли брови наверх.
У Фрэнсис, должно быть, тоже.
— Месяц спустя? Что ты там делал?
Голос Ричарда дрогнул, когда он сказал:
— Я там работал.
— Работал? Что значит — работал?
— Это значит, что я жил там. Я так и не уехал.
— …Ты живешь в Египте?
— Да.
— Ты меня разыгрываешь.
— Не-а.
— А как же твоя драгоценная карьера? Эта высокооплачиваемая работа?
— Они дали мне последнюю отсрочку. А я опоздал.
— И тебя уволили?
— Я же сказал, что опоздал к назначенному времени. Я уже и так задержался в отпуске больше чем надо.
— Но ты обожал эту работу. Ты не хотел отказываться от нее даже ради меня.
— Судя по всему, в конце концов, я все-таки бросил ее ради тебя.
— Не понимаю.
— Конечно, это было так не похоже на меня, — во всяком случае, на того человека, которого ты хорошо знала. Но мой успех и все эти «бабки», — кому они были нужны? Ну, купил бы я квартиру и приходил бы каждый день в пустой дом? Покупал бы дорогостоящие туры для холостяков в «Клаб-мед синглз»? Я создавал все это для нас обоих, Фрэн. Мне нужно было все или ничего.
— Боже мой, но ведь я не единственная женщина в мире!
— Для меня ты была единственной. Но были и другие причины. Когда мы встретились в Египте перед нашим последним путешествием, я и в самом деле думал, что достиг всего, чего хотел. К двадцати пяти годам у меня была классная работа, достаточно хорошо оплачиваемая, чтобы купить себе квартиру и жить в ней с женщиной, которую люблю. И всего этого я достиг с закрытыми глазами. Я даже по миру путешествовал, ничего не замечая, — я смотрел только на твои белокурые локоны. Я был ведомым, плыл по течению. Сначала колледж, по окончании колледжа — работа, затем ты. Но в Судане мне представилась возможность заглянуть в себя поглубже, и знаешь что? Меня будто током ударило. Вернуться в Лондон — это означало вернуться к прежней жизни, а мне все это постыло. Пока я искал тебя, познакомился с разными людьми. Я узнал тот Каир, о котором и не подозревал, когда мы путешествовали галопом по Европам… То есть по Африкам. А к тому времени я провел в Африке уже два месяца, и я… ну, Лондон в сравнении казался мне серым. Скучным. Таким, как ты мне его всегда расписывала. И еще, меня в пот бросало от мысли, что я вернусь с поджатым хвостом. Известив всех о том, что я наконец-то уговорил тебя жить со мной, я бы вернулся без тебя, а мне не очень-то этого хотелось.
— Охотник без добычи?
— Да, я был молодым и самолюбивым, и что с того? В общем, за два дня до отъезда я встретил одного англичанина в отеле, и передо мной будто открылась дверь. Он жил в Каире, а парень, с которым они снимали квартиру, уезжал домой, и ему требовалась замена. Прежде чем я мог сообразить, что делаю, у меня было жилье и работа в одной из языковых школ, которые я обходил в поисках тебя. Я как будто позаимствовал страничку в твоей жизненной книге.
Немного погодя Фрэнсис тихо сказала:
— Ты всю мою жизненную книгу отобрал.
— Я не хотел.
— Ты украл мой образ жизни, заставив меня отказаться от него! Я согласилась отказаться от путешествий, потому что именно ты хотел прожить всю жизнь в пугающем своей тишиной и спокойствием Патни, и все ради чего? Ради большого удовольствия быть брошенной и пустить свою жизнь под откос? Я не должна была сдаваться. Мне надо было настоять на своем! Я не могу поверить, что после того, как ты запретил мне жить так, как мне хочется, ты сам начал жить так же!
Она соскочила вниз и встала к нам спиной у дверей.
— Почему ты уехала на пароме? — прошептал ей вслед Ричард. — Мы могли бы друг друга найти, если бы ты ждала меня. Или поехала бы обратно!
— О, но тогда я бы прервала твой роман с моей жизнью!
— Мы могли бы жить в Каире вместе.
— Я потратила год на то, чтобы убедить тебя в этом. Ты не слушал меня. Ты сказал мне, что ты не можешь позволить себе такого перерыва в своей карьере, что ты не переживешь, если я поставлю ее под угрозу. А в итоге ты забросил свою работу после разговора с человеком, которого видел впервые в жизни! Tы умудрился отобрать у меня все, что так много для меня значило, включая себя!
