Бентли Литтл - Возвращение
монстр
…не сбежало. Кэмерон хотел сделать снимок, чтобы потом доказать, что он не лжет и не сошел с ума.
Если наступит это потом.
Когда он вернулся, существо по-прежнему стояло на кровати. Кэмерон трясущимися руками поднял фотоаппарат и нажал кнопку.
На бегу он оторвал снимок, хотя толком не мог рассмотреть его, ослепленный вспышкой, и бросился бежать по темному коридору. Потом выскочил из парадной двери дома и через несколько секунд уже пересек лужайку и оказался на тротуаре. Опустив взгляд на снимок в своей руке, Кэмерон увидел, что тот еще не до конца проявился, но на нем уже проступало изображение монстра с торчащими волосами над слегка размытой, не в фокусе, кроватью.
Получилось!
Кэмерон сунул снимок в карман и оглянулся. Как он и надеялся, погони не было. Существо осталось в доме. Улица перед ним была пустой. Осмотревшись, он увидел, что у всех соседей открыты двери.
Похоже на ночной кошмар. Так не бывает.
Но все происходило наяву, и Кэмерон задумался, стоят ли монстры на кроватях во всех домах.
Он понятия не имел, что делать дальше, и побежал домой, на противоположную сторону улицы. Слава богу, дверь была закрыта и оставалась в том же положении, в каком он ее оставил, когда уходил. По крайней мере, можно быть уверенным, что в его доме монстров нет. Он позвонит в службу спасения, позвонит в полицию, расскажет обо всем, что видел, и через пару минут они, наверное, пришлют кого-нибудь. На индейских руинах у них есть люди. Нужно только послать одного на их улицу…
Едва переступив порог, он понял, что в доме кто-то есть. И сразу почувствовал облегчение, потому что увидел родителей, сидевших на диване перед телевизором.
Только телевизор был выключен.
Они смотрели на погасший экран.
Облегчение мгновенно сменилось страхом. Кэмерон хотел окликнуть родителей, хотел побежать к ним, убедиться, что с ними все в порядке. Но боялся. Они были какими-то странными. Что-то было не так, и это пугало его, а он даже не мог позвонить в полицию, потому что телефон стоял по другую сторону дивана.
Мать кивнула, указывая на пустой экран. Отец рассмеялся.
Может у него получится добежать до полиции.
Кэмерон, пятясь, вышел из дома, закрыл за собой дверь и бегом бросился по пустой улице мимо домов с открытыми дверьми к Кэмелбэк-роуд и руинам, к полиции и людям из реального мира.
Он смог миновать только два квартала — дальше дороги не было. Кэмерон добежал до второго перекрестка, до улицы Кларк, и резко остановился на краю тротуара. На асфальте танцевали два пыльных вихря, невероятно высокие и тонкие воронки из песка, вершины которых уходили высоко в небо, насколько хватало глаз.
Пыльные вихри.
Они синхронно перемещались от одной стороны улицы до другой и обратно, перегораживая ему путь.
У пыльных вихрей были лица. Лица его родителей. Нет, это совсем не похоже на игру «Трон» в автоматах торгового центра. Лица не выглядели растянутыми, как плоские маски, надетые на нижнюю часть воронки пыльного вихря. Они были более подвижными и в то же время более реальными — трехмерные изображения, образованные вращающимся песком, листьями и мусором.
Кэмерон стоял, тяжело дыша, весь мокрый от пота. Встречный ветер, горячий и колючий, коснулся его щек, взъерошил волосы.
Лицо матери кивнуло ему. Отец рассмеялся, и этот звук слился со свистом ветра. Точно так же они реагировали на темный экран телевизора в гостиной. Кэмерон сел на тротуар. Ему хотелось заплакать, признать свое поражение. Пыльные вихри перемещались по асфальту, медленно и целенаправленно, и когда он поднял голову и посмотрел на них, оба лица исказились от гнева и открыли рты, готовые то ли закричать на него, то ли проглотить.
Страх победил. Отчаяние исчезло так же быстро, как появилось, и Кэмерон вскочил и бросился назад, тем же путем, отчаянно пытаясь убежать от пыльных вихрей, от этого района — от всего. От невероятного напряжения мышцы ног пронзила резкая боль. Двери домов захлопывались, когда он пробегал мимо, но дверь его дома, которую он закрыл за собой, была широко распахнута.
Кэмерон притормозил, потом остановился. Совершенно очевидно, что ему не давали уйти. Неведомая сила будет возводить препятствия у него на пути, чтобы направить туда, куда нужно, — как лабораторную крысу в лабиринте.
Кроме того, куда еще он мог пойти? И разве не сюда он направлялся? Его дом уже не такой, каким должен быть: безопасным, вселяющим уверенность. Кэмерон это понимал, но поддался инстинктивному желанию вернуться.
Он заглянул в открытую дверь, попутно слыша похожие на звуки маракасов хлопки закрывающихся дверей на обеих сторонах улицы. Кэмерон подумал о родителях и понял, что должен проверить, как там они, посмотреть, что с ними стало.
Он осторожно вошел в дом, готовый ко всему. Никто на него не прыгал, не бросался, никаких странных звуков тоже не было слышно, но когда он заглянул в гостиную, родителей там не было.
На диване на их месте лежали две коричневые морковки.
Потрясенный, онемевший и растерянный, Кэмерон с трудом дотащился до дивана.
Может, он видел вовсе не два пыльных вихря? Может, это были гигантские морковки?
Тут имелась какая-то связь, но Кэмерон не мог ее понять. Он протянул руку и дотронулся до левой морковки. Под его пальцем она треснула, как дешевый фарфор, и рассыпалась в пыль. В кучке пыли лежал один белый зуб. Зуб его матери. Верхний передний, по форме немного отличавшийся от остальных.
Кэмерон знал, что его принуждают прикоснуться к другой морковке, разбить ее и увидеть внутри что-то от папы, но у него просто не поднималась рука. Он смотрел на зуб, ослепительно-белый среди коричневой пыли, и впервые осознал, что мамы больше нет. Конечно, он уже догадывался, но шок испытал только теперь. Тот факт, что у нее вырвали зуб, что у нее — где бы ни было тело — больше нет переднего зуба, заставил его поверить, что мать убили.
Кэмерон посмотрел на другую морковку.
И отца тоже…
Кто-то позвонил в дверь.
Интересно, что на этот раз? Родители, превратившиеся в троллей? Мертвый Джей, который хочет позвать его на улицу? То существо с торчащими волосами?
Снова звонок.
Собравшись с духом, мальчик открыл дверь.
— Кэмерон?
— Дядя Винс! — с облегчением выдохнул он.
И заплакал.
Глава 11
Оно исчезло так же быстро, как и появилось.
Вот только Глен не был уверен, что оно действительно исчезло. Ему казалось, что просто передвинулось.
Они с Мелани стояли на парковке у Пима-Хаус, а Маккормак, несколько полицейских и группа ученых с разным электронным оборудованием курсировали по дорожкам среди развалин. За барьером, как всегда, собралась огромная толпа, но теперь люди выглядели обеспокоенными и разочарованными. В небе висели вертолеты службы телевизионных новостей.
Никто не знал, когда это прекратилось. Но рано утром один из полицейских, охранявших периметр, сам бросился к развалинам. Товарищи побежали за ним, пытаясь поймать его, пока он не исчез.
А он не исчез.
Миновал место, где все исчезали, поднялся на небольшой холмик чуть в стороне от главного строения и в растерянности остановился. Преследователи остановились гораздо раньше, боясь, что исчезнут сами, и с нескрываемым изумлением смотрели на него.
Через час дорожки археологического парка заполнили полицейские и ученые, которые пытались выяснить, исчезла ли «воронка» — так стали называть это явление — совсем или просто уменьшилась в размерах.
— Как ты думаешь, что это значит? — прерывающимся шепотом спросила Мелани.
— Понятия не имею, — признался Глен.
— Такое внезапное исчезновение выглядит зловеще. Как будто это была только прелюдия, а основное шоу еще и не начиналось.
Совершенно верно, подумал Глен. Он не понимал, почему последние изменения вызывали у него беспокойство — ведь это хорошо, что воронка исчезла, разве нет? — и Мелани попала с самую точку. Исчезновения в Бауэре, здешняя аномалия, скульптуры из костей и ожившие древности — все это предвестники чего-то более серьезного. Первый акт пьесы заканчивался, и скоро должен начаться второй.
Мелани хотела что-то сказать, но у нее зазвонил сотовый телефон. Она ответила и тут же передала трубку Глену. Винс звонил из дома сестры. Кое-что произошло, сказал он, и поэтому сегодняшняя встреча не состоится. Завтра он перезвонит. Глен спросил, что случилось, но Винс уже повесил трубку.
— Что? — спросила Мелани, увидев его лицо.
Глен покачал головой.
— Не знаю.
— Он тут, в Долине?
— Да, но сказал, что сегодня не сможет — что-то произошло. И голос у него был… — Глен задумался. — Испуганный.
— Что теперь? — устало спросила Мелани и вздохнула. Этот вздох очень точно отражал ее чувства.
