Кровь отверженных - Слотер Карин

Джеффри взял телефон и набрал номер Ника Шелтона. Ник снял трубку и удивил Джеффри: агента редко можно было застать на рабочем месте.

– Ник? Это Джеффри Толливер.

– Привет, шеф, – сказал Ник.

Специфический выговор немного резал уши Джеффри.

– Неужто ты сегодня оседлал стол? – воскликнул Джеффри.

– Кто-то должен наконец заняться бумагами, – сказал Ник. – Есть новости насчет пропавшей девочки?

– Нет, – вздохнул Джеффри. – А что нового насчет автомобиля?

– Ничего. Я бы помог, если бы ты сообщил его лицензионный номер.

– Он был слишком далеко. Никто не разглядел.

Ник тоже вздохнул.

– Я сообщил данные компьютерщикам. Неизвестно, когда они смогут этим заняться. Это дело не первой важности: пока ведь ничего не случилось.

– Знаю, – сказал Джеффри.

В деле должна была появиться какая-то зацепка, с которой можно было бы работать, вот тогда бы большие чины зашевелились. В данный момент они стояли, засунув руки в карманы.

– Неужели ничего нельзя сделать? Господи, Ник, ведь ребенка похитили на глазах Сары и Лены.

– Знаешь, сколько детей пропало за последние двенадцать часов?

– И все же…

– Послушай, – Ник понизил голос. – Я говорил со специалистом в области преступлений, связанных с детьми. Он пообещал мне кое-куда позвонить и посодействовать, чтобы на это похищение обратили внимание в первую очередь.

– Спасибо, Ник.

– А ты прикажи своим ребятам – пусть отследят ответы на разосланные тобой факсы.

Ник, конечно, прав, подумал Джеффри, но через офисные факсы проходит столько мусора, что понадобится не один час, чтобы во всем этом разобраться.

– А что если девочку спас какой-нибудь доброжелатель? – спросил Ник.

– Ну откуда я знаю, Ник?! – воскликнул Джеффри.

– Может, у кого-нибудь из твоих сотрудников есть черный «сандерберд»?

– Нет, – сказал Джеффри.

Они проверили автомобили всех, кто хоть отдаленно мог быть связан с делом. В городе не было зарегистрировано ни одного старого «форда сандерберда».

– Ну а сейчас, – сказал Ник, – что я могу для тебя сделать?

– Чистота, – сказал Джеффри. – Скажи, что означает это слово в связи с педофилией?

– Понятия не имею, – ответил Ник. – Я пропущу его через компьютеры и дам знать.

– Буду рад.

– Твоя дама говорила сегодня со мной по телефону о пресловутой чистоте, – сказал Ник. – Речь идет о кастрации, я так понимаю?

– Да, – подтвердил Джеффри.

– Ну что тебе сказать? Кастрация в большинстве случаев имеет религиозный смысл. Ее делают, чтобы девочка сохранила девственность.

– Дженни не была девственницей.

– Да, знаю, – согласился Ник. – Я слышал, она перепихнулась с группой парней. Возможно, что и не раз.

Джеффри постарался не реагировать на эти слова, однако высказывание Ника о ребенке даже ему показалось слишком грубым. Люди из силовых структур не отличались деликатностью в этих вопросах, и Джеффри не являлся исключением. Если бы он не убил девочку, то, возможно, рассмеялся бы. А сейчас он только сказал:

– Я сообщу тебе имя, которое нужно пропустить через компьютер.

– Давай, – сказал Ник.

– Артур Прюнн, – сказал Джеффри и произнес фамилию по буквам.

Это был человек, которого он утром чуть не прикончил за магазином Опоссума.

Ник что-то пробормотал. Очевидно, повторял имя.

– Это что за фамилия такая? Польская, что ли?

– Понятия не имею, – сказал Джеффри. – У него татуировка такая, как я тебе послал.

– Что я должен искать?

– Он крутился возле детского центра, когда я обратил на него внимание.

– За это его вряд ли можно арестовать, – сказал Ник, хотя и знал, что это и так ясно.

– У него дома есть компьютер. Возможно, через него он общается с другими педофилами, – сказал Джеффри. – Сказал, что любит девочек.

– Как я ненавижу эту фразу! – вздохнул Ник.

– Мы могли бы провести поиск и у нас в участке, но, сказать по правде, Ник, не думаю, что кто-нибудь из нас знает, как к этому подступиться.

– У федералов этим занимается целый отдел. Хорошо, что мы знаем фамилию. Может, удастся выкачать из этого парня информацию.

– Весьма вероятно, – сказал Джеффри. – Он трусоват. Ради спасения собственной шкуры вполне может выдать своих приятелей.

– Так ты с ним говорил? – хихикнул Ник. – Он знает, что ты коп?

Джеффри улыбнулся. Ника можно было обвинить в чем угодно, но только не в глупости.

– Скажем так: у нас был разговор. На этом и закончим.

Ник снова рассмеялся.

– Как скоро ты ждешь от меня ответа?

– Чем быстрее, тем лучше, – сказал Джеффри.

Ему не хотелось, чтобы Прюнн оказался менее невинным, чем выглядел на первый взгляд.

– Тогда я немедленно обращусь к парням из Алабамы, – сказал Ник. – Мы только что обнаружили кое-что в Огасте. Возможно, тебя это заинтересует.

– Что именно?

– Копы Огасты арестовали одного парня в отеле за сбыт наркотиков. При этом наткнулись на кучу нелегальных журналов.

– Порнография? – спросил Джеффри.

– Детское порно, – ответил Ник. – Та еще гадость.

– В Огасте? – спросил Джеффри, удивившись, что ничего об этом не слышал: ведь до Огасты рукой подать, и полицейские всегда обменивались друг с другом информацией.

– Мы взялись за это дело, – сказал Ник. – Хотим взять за холку важных людей.

– Преступник сообщил какие-то сведения? – спросил Джеффри.

– Раскололся быстрее двухдолларовой проститутки, – сказал Ник. – Опережаю твой вопрос: о черном «сандерберде» и пропавшей девочке он ничего не знает.

– Уверен?

– На все сто.

Джеффри нахмурился, хотя вряд ли сейчас мог ощущать свое превосходство.

– Спасибо, что проверил.

– Не обижайся, шеф, но моли бога, чтобы она сейчас не оказалась с одним из этих парней. Они торгуют детьми, как когда-то мы с тобой – билетами на бейсбол.

– Знаю, – сказал Джеффри.

Сказать по правде, знать ему этого не хотелось. Когда он представлял себе Лэйси Паттерсон в компании с человеком, таким, как Прюнн, становилось тошно.

– Во всяком случае, – вздохнул Ник, – сегодня или завтра должен выйти новый номер журнала. Очевидно, на юго-востоке Огаста играет роль распределительного пункта.

– Не могу поверить, что они до сих пор публикуют эту дрянь, когда ее свободно можно увидеть в Интернете.

– Можешь, кстати, и в Интернет заглянуть, – напомнил Ник. – Если хочешь, сообщу, когда выйдет журнал.

– У тебя есть номер моего мобильника?

– Да. Думаешь, этот Прюнн активный педофил?

– Нет, – сказал Джеффри, потому что, на его взгляд, Артур Прюнн был из разряда тех педофилов, которым достаточно смотреть на фотографии и фантазировать. – Я, правда, не знаю, как долго это продлится.

– Боится, что ему постучат в дверь? – спросил Ник.

– Думаю, он всю жизнь этого боялся, – ответил Джеффри, поднял глаза и увидел стоящую в дверях Лену. – Мне нужно идти, Ник. Позвони, когда что-нибудь узнаешь, хорошо?

– Будет сделано, шеф.

Они закончили разговор, и Джеффри жестом пригласил Лену войти. Она выглядела ужасно. Должно быть, она долго плакала: глаза и нос покраснели и распухли.

– Хочешь поговорить? – Джеффри указал на стул.

Она посмотрела на него, словно не поняла, что он сказал. Спросила:

– О Лэйси ничего не слышно?

– Ничего, – ответил Джеффри. – Ты сделала то, о чем мы с тобой говорили?

Лена прикусила нижнюю губу.

– У меня не было времени.

– Найди время, – сказал он.

– Да, сэр.

Джеффри откинулся на спинку кресла и спросил:

– Скажи, что произошло, когда ты поймала Марка. Он что-нибудь сказал?

– Молчал, словно немой, – сказала Лена. – Не проронил ни слова.

– Адвоката пригласили?

– Да, Бадди Конфорда, – сказала Лена. – Не будет ли в этом случае конфликта интересов?

Джеффри задумался. Бадди будет представлять округ, если Дотти Уивер подаст в суд на Джеффри.

– Бадди знает, что есть связь между Марком и тем, что случилось с Дженни Уивер?