Шесть убийственных причин - Спейн Джо

Теперь Роб говорил с ней еще мягче; видимо, заметив покрасневшее лицо, он догадывался о ее слезах. Пожалуй, говорил он даже мягче, чем следовало. Это было простительно: ведь он ее знал. Знал в полном смысле слова и помнил, насколько она уязвима. С тех пор она стала жестче, но Роб Даунс помнил ее другой.

— Мне это не нравится, — сказал он, подталкивая к ней чашку свежего кофе, и, кивая, предлагал ей попить. Она не могла. У нее опухло горло, даже глотать было больно, не говоря уже о питье.

— Ты все не так понял, Роб, — вяло проговорила Клио. — Мы столько всего пережили. Сегодня… ну просто мы так себя ведем. Да, мы перессорились, но в нашей семье это мало что значит.

— Клио, ты сама сказала: когда Джеймс вернулся на палубу, он ударил Адама. Никто из вас не может вспомнить, где он находился, после того как все разошлись…

— Роб, я тоже стояла на палубе одна. Со мной рядом никого не было. Это что, означает, что я убила папу?

— Тебя видел Адам, Клио.

— Это безумие, — возмутилась она.

— Достаточно легко выяснить, есть ли у твоего брата проблемы с деньгами. Предположим, твой отец отказал ему в займе. А вечером он объявляет, что даже наследства никто не получит. Разве Джеймс не мог просто сорваться? Точно так же, как он сорвался на Адама. Вполне возможно, он вовсе не хотел, чтобы отец утонул. Просто ударил. А когда тот потерял сознание, впал в панику.

Клио продолжала недоверчиво качать головой.

— Мы все в какой-то момент своей жизни ссорились с отцом. И все ругались с ним в этот уик-энд, по разным причинам. Я вчера тоже наговорила ему всякого насчет того, как он обращался с матерью тогда, несколько лет назад. Но даже если ты прав и Джеймс его ударил, как ты собираешься это доказать, Роб? Учитывая, что Джеймс все отрицает.

— Я не могу отпустить вас домой вместе с убийцей, Клио, — сказал Роб. — Как ты думаешь, какого черта я тут всех держу?

Откинувшись на стуле, он уперся в нее взглядом. Клио почувствовала, что краснеет.

— Как ты считаешь, твой отец заслуживал смерти, Клио? — спросил следователь Даунс.

— Не говори глупостей. Я…

— Пожалуйста, скажи мне правду. Я не прошу тебя признать вину. Просто честно скажи, что ты думаешь.

— Да.

Клио резко вдохнула. Слово вылетело прежде, чем она успела остановиться.

— В смысле… просто неправильно, что мама умерла первой. Должно было случиться наоборот. Он не был хорошим человеком.

— Это ничего. Понятное чувство, — Роб замялся. — И несмотря на все твои проблемы с братьями и сестрами, ты все равно их любишь, правда?

— Да, — Клио энергично кивнула. — Они, конечно, бесят просто дико, но это родня. Я… зла на Адама. За то, что он сделал. Но я помню, как было раньше, когда мы были ближе друг к другу. Мама старалась изо всех сил, но у нас дома иногда бывало… трудно.

— О’кей, — остановил ее Роб. — Это уже теплее. Дело в том, Клио, что при моей работе чего только не увидишь. Пару лет назад я расследовал убийство в Вексфорде. Я тогда только начинал; у меня был наставник, весь замученный, он только и думал, как бы побыстрее скинуть дело. Погиб мужчина, его нашли мертвым под лестницей перед квартирой. Вскрытие показало, что он был в задницу пьян, вполне мог и сам упасть. Но криминалисты сказали, что он упал навзничь и, судя по следам на ступеньках и перилах, его могли толкнуть. Однако были свидетели, которые утверждали, что он упал сам. Его жена и соседка.

Клио пожала плечами, не понимая, к чему он клонит.

— У нас на него было дело: бытовое насилие. Пару раз арестовывали, жена не вылезала из городской больницы в Вексфорде. Мой босс решил, что жена его толкнула, а соседка, которая годами слышала, как ту избивают, решила ее покрыть. Мы закрыли дело. Смерть в результате несчастного случая. А теперь я кое-что скажу — возможно, я не должен этого говорить, но мы с тобой давно друг друга знаем, и это важно.

— Роб, я…

— Просто послушай. Ты считаешь, что твой отец не был хорошим человеком. Это совершенно не обязательно означает, что ты хотела его смерти. Но ты любишь братьев и сестер. И если ты видела, как кто-то из них что-то сделал отцу, вполне естественно, что ты предпочитаешь молчать. Из опасения, из страха или… любви.

У Клио задрожали руки.

— Клио, у меня уже есть свидетель, который видел, как Джеймс ругался с отцом.

От удивления она даже открыла рот.

— Дэнни был впереди — он видел всю яхту. А ты была сзади. Если бы ты повернула голову хотя бы раз и посмотрела вдоль борта, ты бы увидела то же самое.

Роб сверлил ее взглядом, ожидая признания. Клио сникла. Она отвернулась, скрыв от него лицо.

— Дэнни был лучшим другом вашего отца, — продолжал Роб. — Он не член семьи. У него теплые чувства к вам, но, честно говоря, похоже, он не слишком любит Джеймса… И он не будет оберегать ваши секреты. Особенно когда ему угрожает ответственность за препятствование следствию.

Она сглотнула.

— Он видел, как Фрейзер и Джеймс препирались, Клио. Он на пару минут спустился вниз, а когда поднялся, ни того ни другого уже не было. После этого вашего отца никто не видел. Когда его видели в последний раз, он спорил с Джеймсом на борту — там, где пролилась кровь.

— Зачем ему… — Клио не находила слов. Она взглянула на Роба. — Ты веришь Дэнни?

— У меня нет причин ему не верить.

Следователь молча ждал.

— Я не могу обвинить собственного брата, — сказала Клио, выдохнув. И спросила: — А что говорит Джеймс?

— Он прямо заявил, что не сказал отцу ни слова после того, как вечеринка закончилась. Я уже поймал его на лжи.

Клио пожала плечами, но лицо начинало ее выдавать.

— Если ты что-то видела, Клио, но скрываешь, я не смогу тебя защитить. Возможно, ваш отец был не слишком приятным человеком, но если Джеймс его убил, на самозащиту это не тянет. Джеймс не был жертвой. Ему это с рук — не сойдет.

Клио подняла руки к лицу и закрыла глаза.

— Я ненавидела папу, Роб, — сказала она, громко всхлипнув. — Почему же мне так плохо?

Она не видела его, но почувствовала его руки на своих плечах.

— Потому что ты человек, — сказал он. — И, Клио, мы не можем решать, кому жить, а кому умереть. Какие бы чувства мы ни испытывали.

Она кивнула.

— Я видела, как они ругались, — прошептала она. — Обернулась и увидела, что они о чем-то спорят. Слов не могла разобрать из-за музыки. Джеймс толкнул папу. Я отвернулась. Мне уже хватило драмы, и мне было все равно, ударит его Джеймс или нет. Думала, папа как-нибудь и сам справится. Потом все снова вернулись туда, на корму, и Джеймс тоже. Папу я больше не видела.

Роб напрягся, а потом отпустил ее. Он улыбнулся и кивнул: получил то, что нужно.

Когда он ушел, Клио по-настоящему затрясло. Отец погиб, ее брат убийца. Что теперь делать семье?

Когда она вернулась к остальным, Кэйт все еще не взяла себя в руки. Джеймса не было — Роб снова его вызвал.

— Что? — спросила Кэйт. — О чем он тебя спрашивал? Он тебя тоже расспрашивал про Джеймса? Адам говорит, что он спрашивает про Джеймса. Ты что-нибудь видела?

Клио опустила голову. Кэйт ахнула.

— Не может быть, — простонала она. — Джеймс ничего бы не сделал папе, разве это возможно? О боже, кажется, меня сейчас стошнит.

Кэйт резко встала и в тесном помещении извергла из себя все съеденное и выпитое за день. Остальные поджали ноги, а Кэйт рыдала и извинялась между спазмами.

— Ничего страшного, — сказала Клио, гладя ее по спине. Элен тоже встала и оправила волосы сестры.

— Ты, наверное, подхватила какую-то заразу, — заметила Элен. — Тебя никогда так не тошнило.

— Это не зараза, — всхлипнула Кэйт. — Невероятно, так не вовремя… боже мой, только не сейчас, — она покачала головой. — Он не мог. Я знаю, папа был… он был… но Джеймс?

Кэйт выпрямилась и стерла струйку желчи с подбородка тыльной стороной ладони. Сейчас выплывут все секреты, поняла Клио. Кэйт и не подозревала, на что был способен отец.