Джеймс Роллинс - Линия крови
Слова Петры до сих пор звучали в ушах:
Расслаблюсь только тогда, когда плод будет лежать на столе, в лаборатории для вивисекции.
Аманда не сводила глаз с подноса с острыми инструментами из нержавеющей стали. Колени стали ватными, она пошатнулась.
Почему? За что? Зачем понадобился ее ребенок этим чудовищам? Что они собираются отыскать в его крохотном тельце?
Петра подошла к лабораторному столу и поставила на него поднос. Стук стали о сталь — он прозвучал как выстрел.
И труп открыл глаза.
Мертвые его зрачки смотрели прямо на Аманду.
Она закричала — все виденные ею сегодня ужасы вылились в этом безумном крике. А потом упала на колени. Внутри словно что-то надорвалось, по внутренним сторонам бедер потекла теплая жидкость.
Доктор Блейк опустился рядом с ней, обхватил ее за талию.
— Воды отходят! — крикнул он Петре через стекло, затем снова окинул Аманду сочувственным взглядом и похлопал ее по ноге. — Ничего, теперь уже недолго.
Аманда закрыла глаза. Лишь сейчас она окончательно поняла, где оказалась.
Я в аду.
23 часа 45 минут
— Она на небесах, — сказал Грей Пейнтеру по рации. Вся его группа собралась в номере.
Не выпуская из рук спутникового телефона, он подошел к огромному окну, из которого открывался вид на город и береговую линию. Вдалеке, возле самого горизонта, посреди темного ночного моря сиял и переливался какой-то блик, похожий на отражение луны. Но он не был ни отражением, ни луной. Больше походил на еще одно небесное тело.
Грей дохнул на стекло и принялся рисовать пальцем по запотевшей поверхности.
Пятиконечная звезда.
— Там находится новый остров Утопия в форме морской звезды, — сказал Грей, обернувшись к своим товарищам, Пейнтер продолжал слушать его по телефону. — Тот мальчик в Сомали сказал, что Аманду забрали на небеса. Возможно, так он истолковал слово «утопия», перевел название этого места как нечто божественное, райское, небесное. Или же просто услышал от похитителей, что они направляются на остров в форме звезды и что там настоящий рай.
— Или же ты просто цепляешься за соломинку, — заметил Ковальски.
Сейхан стояла, скрестив руки на груди; похоже, версия Грея на нее тоже не произвела впечатления.
Пирс вспомнил миг их волшебной близости в ванной. В тот момент все семейные проблемы словно отлетели куда-то и ответственность за выполнение задания отошла на задний план. Он окунулся в чистоту и блаженство прикосновений. Сознание было ничем не замутнено — и вот он пришел, момент истины, и все стало понятным и ясным. Грей догадался, он понял, в чем состоит правда.
Однако, похоже, убедить остальных ему пока не удалось. Даже Пейнтер отнесся к этому его откровению скептически.
— Ладно, попробую проверить, а там видно будет. Может, с утра…
— Никак нельзя ждать до утра. Аманду могут опять куда-то перевезти или причинить ей вред. Надо воспользоваться одним небольшим преимуществом — темнотой. У нас всего несколько часов.
— Но это требует подключения немалых ресурсов, — возразил Пейнтер. — И потом, вы можете выдать себя, и о том, что Аманда жива, узнают те, кому не следует. И все ради чего?
— Я уверен в своей правоте, — сказал Грей.
— С чего это вдруг? — спросила Сейхан.
Грей вернулся к окну.
— Да с того, что волнорез вокруг Утопии в точности такой же, как волнорезы, окружающие пальмовые острова.
Он снова дохнул на стекло и нарисовал пальцем карту Утопии, а затем изобразил вокруг этого острова в виде звезды волнорез в форме полумесяца.
— Луна и звезда, — Грей указал на символы.
Сейхан тихо ахнула.
Ковальски чертыхнулся.
Такер пожал плечами.
— Что-то я не понимаю…
Грей взглянул на него и только сейчас вспомнил, что этому человеку ничего не известно о «Гильдии».
— Это главный символ тайной организации, которая совершает террористические операции по всему миру. Директор уже подозревает, что именно эти люди могут стоять за похищением Аманды.
— Ну, вот на тебе, новости, — проворчал Ковальски. — Знал бы я об этом с самого начала, не торчал бы тут сложа руки.
Такер недоверчиво покачал головой.
— Полумесяц и луна… Да эту эмблему можно увидеть на флагах большинства арабских государств. Эмираты — страна мусульманская. Потому и искусственные острова повторяют по своей форме мусульманские символы.
Пейнтер согласился с ним.
— Такер прав, Грей. Но ты убедил меня в том, что к этому островку следует присмотреться повнимательней… Ладно, созову команду, пусть соберут и обобщат все имеющиеся по Утопии разведданные. Я уже скачал изобразительный материал из Интернета, снимки с башнями в стадии строительства главного острова. Впечатляет. Несколько зданий уже заняты деловыми представительствами, оставшиеся зарезервированы за корпорациями со всего мира. И, насколько я могу судить, охраняется этот остров весьма тщательно.
— Поэтому и хочу отправиться туда ночью. В темноте.
— Ничего не получится, — сказал Пейнтер. — Вокруг всего острова возведена замкнутая радарная система наблюдения. О вашем приближении они за милю узнают.
— Тогда подберемся как можно ближе, а затем используем маски и баллоны для подводного плавания и…
— Могу предложить кое-что получше, — вздохнув, сказал Пейнтер. — Есть в том районе один человечек. Попробую с ним связаться. Имя его всплыло во время первоначального сбора разведывательных данных о Дубае. Занимается работами на больших глубинах. У него имеется пара подводных аппаратов; возможно, на одном из них можно будет доставить вашу команду на Утопию. Вообще-то он инженер и обследует дно, пока идет подготовка к строительству подводной гостиницы.
— «Гидрополису», — сказал Грей, вспомнив о последних планах по созданию этого уникального сооружения близ города.
— Верно.
По голосу директора Грей понял, что Пейнтеру совсем не хочется привлекать к операции третью сторону, в особенности именно этого человека.
— Послушайте, директор, если не доверяете этому парню…
— Дело не в том. Доверять ему можно. Создал немало проектов для нашего правительства, обеспечивающих наивысшую степень безопасности, даже на военных тоже работал.
— Тогда в чем проблема?
Снова тяжкий вздох.
— Просто он бывший парень Лизы.
Ковальски отвернулся и тихо пробормотал себе под нос:
— Подумаешь, тоже мне, проблема…
ГЛАВА 20
2 июля, 16 часов 34 минуты
по восточному поясному времени
Чарльстон, Южная Каролина
— А Джек согласен помочь? — спросила Лиза.
Она стояла у открытой балконной двери, на втором этаже гостиницы «Арборвью», в самом центре Чарльстона. С балкона открывался вид на реку и парк вдоль ее берегов.
— Согласен, — ответил Пейнтер. — Даже готов сохранить в тайне эту ночную вылазку от остальных членов его команды на судне под названием «Глубоководный Фантом». Сам будет управлять субмариной.
Она закрыла застекленные двери на балкон и погрузилась в приятную прохладу номера. Номер был роскошный, с огромной кроватью под балдахином, другой старинной мебелью, вполне настоящим камином и стенами красного кирпича — все это было призвано подчеркнуть ее высокий статус, выбранный для прикрытия.
О Джеке Киркленде Лиза и думать забыла. Познакомились они после того, как она, окончив медицинский факультет Калифорнийского университета, получила грант и приступила к работе в Национальном научном фонде, где изучала физиологические воздействия глубоководных погружений на организм человека. Джек тогда был капитаном спасательного судна водоизмещением в восемьдесят футов под названием «Глубоководный Фантом», и в команду его входили не только ученые, но и охотники за сокровищами. У них сразу начался бурный роман, который так же быстро и закончился. Их тянуло друг к другу чисто физически, и не то чтобы они не хотели как-то развить и упрочить отношения. Нет, им было просто не до того; они только и знали, что заниматься любовью по многу раз на дню. При воспоминании об этом Лиза улыбнулась. С тех пор прошло уже почти десять лет. Но казалось, что целая вечность.
Что же случилось с длинноногой, бронзовой от загара девушкой в бикини?
И тут ей почему-то стало грустно.
Но Пейнтер вернул ее к реальности, заставив снова занервничать:
— Что, Кэт до сих пор не появилась?
— Нет. — Лиза взглянула на часы.
Уже почти пять. Сама она вернулась в гостиницу больше двух часов назад и думала, что вскоре появится и Кэт. Они не должны были связываться и общаться друг с другом, держаться на расстоянии — вплоть до возвращения в гостиницу.
