Харлан Кобен - Всего один взгляд
— Почему вы мне сразу не сказали?
— Ну кто же с места в карьер выкладывает, что его выставили с работы… У меня остались связи, знакомства. Честно говоря, все, что я делаю, — неофициально.
Их взгляды встретились. Грейс нарушила паузу:
— Вы не все сказали.
Он колебался.
— Я жду.
— Давайте договоримся с самого начала. — Дункан немного отвернулся от Грейс и рассеянно пригладил волосы. — Сейчас мы ищем вашего мужа, поэтому у нас временный союз. Но не буду лгать, на повестке дня у нас разные пункты. Что будет, когда Джек Лоусон найдется? Вы захотите выяснять дальше?
— Мне только нужен мой муж.
Дункан кивнул:
— Вот я и говорю — у нас разные цели. И альянс временный. Вы хотите найти своего мужа, я — убийцу сестры.
По лицу Грейс Дункан прочел, что она принимает его условия.
— Ну допустим, а пока что? — спросила Грейс.
Дункан слабо улыбнулся. Он вынул из кармана копию той самой таинственной фотографии:
— Я узнал, как зовут эту рыжую.
Грейс ждала.
— Шейла Ламберт. Училась в Вермонтском университете в то же время, что и ваш супруг… — он ткнул в Джека и перевел палец вправо, — с Шейном Олуортом.
— А где она сейчас?
— В том-то и штука — никто не знает.
Грейс закрыла глаза, стараясь сдержать противную дрожь.
— Я послал фотографию в университет. Рыжую узнал прежний декан, который уже на пенсии. Я проверил, она как в воду канула. За десять лет — ни единого свидетельства существования Шейлы Ламберт: ни налогов, ни номера социальной страховки, ничего.
— Как у Шейна Олуорта.
— В точности.
Грейс попыталась подвести итог:
— Значит, из пяти человек на фотографии одна — ваша сестра — убита. Двое других, Шейн Олуорт и Шейла Ламберт, бесследно исчезли десять лет назад. Четвертый, мой муж, в то время спешно уехал за границу, а сейчас пропал. Последняя девушка нам неизвестна.
Дункан кивнул.
— И что будем делать?
— Помните, я говорил о матери Олуорта?
— Которая считает, что Амазонка в Мексике?
— Когда впервые к ней приехал, я не знал об этой фотографии, о вашем муже и вообще об этом деле. Я хочу проверить ее реакцию. И хочу, чтобы вы там были.
— Я-то вам зачем?
— Эвелин Олуорт уже в преклонных годах, очень эмоциональная и, по-моему, чего-то боится. В первый раз я приезжал как полицейский, ведущий расследование, и ничего не добился. Может, при виде отчаявшейся женщины у нее дрогнет сердце?
Грейс колебалась.
— Где она живет?
— В Бедминстере. Полчаса езды.
За окном снова появился Крам. Скотт Дункан кивнул в его сторону:
— Так кто это пугало?
— Я не поеду.
— Почему?
— Детей оставить не с кем.
— Берите их с собой. Там есть игровая площадка, мы быстро обернемся.
Крам вышел на порог и поманил Грейс. Она извинилась перед Скоттом и пошла к Краму. Дункан остался сидеть, где сидел.
— Что случилось?
— Эмма плачет у себя в комнате.
Дочь лежала в классической позиции для истерики — ничком на кровати, с подушкой на голове. Давненько Эмма так не плакала. Грейс присела на край кровати, уже понимая, к чему идет дело. Наконец Эмма выплакалась и смогла говорить. «Где папа?» — спросила она. Грейс ответила: «В командировке». Эмма заявила, что не верит, что это ложь, и потребовала правды. Грейс повторила, что Джек просто в командировке и все замечательно. Эмма не сдавалась: а где в командировке? И почему папа не звонит? А когда он приедет домой? Грейс придумывала рациональные объяснения, казавшиеся ей самой вполне правдоподобными — папа очень занят, он в Европе. Сейчас в Лондоне. Сколько пробудет в отъезде, и сам не знает. Почему не звонил — звонил, просто Эмма спала, ведь Лондон в другом часовом поясе.
Поверила ли Эмма? Кто знает…
Специалисты по воспитанию детей, эти слащаво-сентиментальные креатуры с университетским дипломом и голосом перенесших лоботомию, вещающие по кабельным каналам, укоризненно зацокали бы языком, но Грейс не собиралась вываливать на дочь всю правду — Эмма еще слишком мала, вот и все. Частью родительских обязанностей является обман. Впрочем, может, она и ошибается, но тут уж никуда не денешься. Старая поговорка права: к детям инструкция не прилагается. От ошибок никто не застрахован, а уж воспитание — чистая импровизация.
Через несколько минут Грейс велела Максу и Эмме собираться: они едут на прогулку. Брат и сестра похватали свои «Геймбои» и забрались назад. Скотт Дункан двинулся к пассажирскому сиденью, но его остановил Крам.
— В чем проблема? — осведомился Дункан.
— Я хочу переговорить с миссис Лоусон до того, как вы уедете. Стойте здесь.
Скотт саркастически взял под невидимый козырек. Крам посмотрел на него тяжелым взглядом, способным остановить атмосферный фронт, и увел Грейс в дальнюю комнату.
— Вы понимаете, что не должны с ним ехать?
— Это необходимо.
Крам пожевал нижнюю губу. Он не одобрял, но понимал.
— Сумочку с собой берете?
— Да.
— Дайте посмотреть.
Грейс отдала Краму сумку. Тот вынул из-за пояса брюк пистолет — маленький, словно игрушечный.
— Это девятимиллиметровый «глок» двадцать шестой модели.
Грейс замахала руками:
— Что вы, не надо!
— Спрячьте в сумку. Можете носить в специальной кобуре на голени, но это под широкие брюки.
— Я в жизни не стреляла из пистолета!
— А тут не нужно особого опыта — цельтесь в середину груди и нажимайте на спусковой крючок. Ничего сложного.
— Я не люблю огнестрельного оружия!
Крам только головой покрутил.
— В чем дело?
— Если я не ошибаюсь, сегодня кто-то угрожал вашей дочери?
Это заставило Грейс замолчать. Крам опустил пистолет в сумку, и Грейс ему не препятствовала.
— Когда вернетесь? — спросил Крам.
— Через пару часов.
— Мистер Веспа приедет в семь. Он сказал, у него к вам важный разговор.
— Я буду.
— Вы точно доверяете этому Дункану?
— Сомнения у меня остались, но, по-моему, с ним мы в безопасности.
Крам кивнул.
— Все же нелишне подстраховаться.
— Каким образом?
Крам не ответил и проводил Грейс до машины. Скотт Дункан говорил по телефону. Грейс не понравилось выражение его лица. Заметив их, он сложил трубку.
— Что-нибудь случилось?
Дункан покачал головой и, в свою очередь, спросил:
— Теперь можно ехать?
Крам пошел на него. Дункан не попятился, но ощутимо напрягся. Крам подошел вплотную и, протянув руку, сказал:
— Дай-ка свои документы.
— Чего?!
— Я не люблю повторять.
Скотт Дункан взглянул на Грейс. Она кивнула. Крам ждал. Дункан подал ему бумажник. Крам отнес его на стол, присел и принялся быстро перебирать все, что там лежало, делая записи.
— Вы что? — опешил Дункан.
— Пока вы ездите, мистер Дункан, я все о вас выясню, — поднял глаза Крам. — И если миссис Лоусон будет причинен хоть малейший вред, моя реакция будет… — Крам посмотрел вверх, словно подыскивая слово, — несоразмерно жесткой. Я понятно говорю?
Дункан обратился к Грейс:
— Да кто это такой, черт побери?
Грейс уже шла к выходу.
— Все будет в порядке, Крам.
Тот пожал плечами и бросил бумажник Дункану:
— Приятнейшей поездки.
Первые пять минут в машине царило молчание. Макс и Эмма в наушниках увлеченно играли в «Геймбой» (наушники были недавним приобретением Грейс, которую безумно раздражали писк, жужжание и крики Луиджи «Мамма миа!»), а Дункан сидел неподвижно, положив руки на колени.
— Кто звонил? — спросила наконец Грейс.
— Коронер. Помните, я рассказывал, что затребовал эксгумацию тела сестры?
— Да.
— Полиция не увидела в этом необходимости, к тому же дело это накладное. В какой-то мере их можно понять. Я оплатил эксгумацию из собственных средств и обратился к знакомому судмедэксперту, который выполняет аутопсии в частном порядке.
— Это он вам звонил?
— Она. Ее зовут Салли Ли.
— И?..
— Сказала, что хочет срочно меня видеть. — Дункан повернул голову к Грейс. — Ее офис в Ливингстоне, можно заехать на обратном пути. Я прошу вас пойти со мной, — закончил он, уже глядя вперед.
— В морг?!
— Бог мой, нет, конечно. Аутопсия проводится в больнице Сент-Барнабас, а мы заедем в офис, где у Салли все бумаги. Дети подождут в приемной.
Грейс промолчала.
Бедминстерские кондоминиумы очень хотелось назвать дженериками — они походили друг на друга, как близнецы, эти облицованные светло-коричневым алюминиевым сайдингом трехэтажные здания с подземными гаражами. Жилой комплекс занимал огромную территорию, словно паводок светло-коричневого цвета, затопивший все вокруг.
Грейс дорога была знакома — здесь Джек ездил на работу. Когда-то они — правда, недолго — обсуждали переезд в такой район: оба супруга мало на что годились по хозяйству и не были фанатами всяких шоу типа «сделай конфетку из старого дома». Кондоминиумы в этом отношении очень хороши: внеси фиксированную ежемесячную оплату — и можешь не волноваться насчет протекающей крыши, пристроек, ландшафтного дизайна и тому подобного; плюс тут тебе и теннисные корты, и бассейн, и детская площадка. Но невыносимое однообразие перевесило. Пригороды давно превратились в обособленный мирок одинаковости, так зачем добавлять к побоям оскорбление, еще и поселившись в типовом доме?
