Стивен Кинг - Кто нашел, берет себе
«Это дает нам немного времени», - полагает Ходжес.
- Тина, я хочу, чтобы ты еще раз это все рассказала для Холли. Она моя помощница и умный человек. Плюс умеет хранить тайны.
Тина снова рассказывает свою историю, теперь она спокойна, и вспоминает новые подробности. Холли внимательно слушает, ее аспергеровский тик почти не проявляется, как обычно бывает, когда она чем-то очень увлечена. Только пальцы тревожно двигаются, барабаня по бедрам, как будто она набирает текст на невидимой клавиатуре.
Когда Тина заканчивает, Холли спрашивает:
- Да, деньги начали поступать в феврале 2010?
- В феврале или марте, - говорит Тина. - Я помню, потому что наши родители тогда постоянно ссорились. Папа остался без работы … И с ногами у него было очень плохо … И мама кричала на него за то, что он курит, считала, сколько стоят сигареты …
- Я ненавижу, когда кричат, - деловито произносит Холли. - Меня воротит от этого.
Тина бросает на нее благодарный взгляд.
- А этот разговор о дублонах, - вставляет Ходжес. - Он была до или после того, как пошел денежный поезд?
- До. Но незадолго. - Отвечает она без колебаний.
- И пять сотен поступали ежемесячно, - уточняет Холли.
- Иногда чуть быстрее, недели за три, иногда дольше. Когда денег не было больше месяца, родители начинали думать, что это все. Однажды, помню, мы ждали недель шесть, и папа тогда еще сказал маме: «Хорошенького понемногу, и на том спасибо».
- Когда это было? - Холли подается вперед, глаза горят, пальцы замерли. Ходжес обожает, когда она такова.
- М-м-м … - Тина морщит лоб. - Точно, около дня моего рождения. Когда мне исполнилось двенадцать. Пит тогда на мой праздник не пришел, потому что это было на весенних каникулах, и его друг Рори пригласил его поехать в Дисней Ворлд. Это был плохой день рождения, я ему завидовала, что он уехал, а я …
Она замолкает, смотрит сначала на Барбару, затем на Ходжеса, наконец на Холли, которую она, похоже, уже назначила мамой-уткой.
- Поэтому деньги задержались! Так? Потому что он был во Флориде!
Холли смотрит на Ходжеса, едва заметная улыбка трогает уголки ее губ, потом она снова сосредоточивает внимание на Тине.
- Вероятно. И всегда двадцатками и полтинник?
- Да, я много раз видела эти деньги.
- И когда они перестали поступать?
- В прошлом сентябре. Предположительно, когда в школе начались занятия. Тогда пришла еще и записка, нечто вроде: «Это последнее, к сожалению, больше не будет».
- А как ты сказала брату о своих подозрениях относительно него?
- Вскоре после этого. Он так и не признался, но я знаю, что это он. Возможно, это я виновата со своей болтовней о Чапел-ридж … А он говорил, жаль, что денег нет, и как он хотел бы, чтобы я поступила … Наверное, он что-то натворил и теперь жалеет, но уже слишком поздно о -о!
Она снова начинает плакать. Барбара занимает ее и что-то успокаивающе мычит. Пальцы Холли снова начинают двигаться, но больше ничем своей озабоченности она не выдает, она погружена в размышления. Ходжес так и представляет, как в ее голове вращаются шестеренки. У него есть свои вопросы, но пока он предпочитает, чтобы разговор вела Холли.
Когда плач Тины успокоился до шмыганья носом, Холли заговорила:
- Ты сказала, что когда однажды вечером зашла к нему, он сидел с записной книжкой и странно себя повел. Он положил его под подушку?
- Да.
- Это было ближе к окончанию денег?
- Думаю да.
- Это был его школьный блокнот?
- Нет. Он был черного цвета и довольно дорогой на вид. На нем еще была такая резиновая полоска, которая его снаружи охватывала.
- У Джерома есть такие, - говорит Барбара. - Они сделаны из молескина. Можно мне еще батончик?
- Хватай - позволяет Ходжес. Он берет со стола планшет и быстро вбивает в поисковик слово «молескин». Потом снова смотрит на Тину. - Может, это была бухгалтерская книга?
Тина хмурится, разворачивая батончик.
- Не понимаю.
- Вдруг он к ней записывал, сколько и когда денег выплачено и сколько осталось?
- Может быть. Но это больше похоже на дневник.
Холли смотрит на Ходжеса. Он кивает ей: продолжай.
- Отлично, Тина. Ты - потрясающий свидетель. Правда, Билл?
Он кивает.
- Да, хорошо. Когда он отпустил себе усы?
- В прошлом месяце. Хотя, может, и в конце апреля. Мама с папой говорили ему, что это глупо, а папа сказал, что он выглядит, как пижон - не знаю, что это такое, - но он отказался их брить. Я думала, это у него переходный период. - Она возвращается к Барбаре. - Ну, помнишь, как, когда мы были маленькими, ты пыталась обрезать себе волосы, чтобы быть похожей на Ханну Монтану.
Барбара кривится.
- Лучше не вспоминай. - И Ходжесу - У моей мамы тогда от этого крышу снесло.
- И с тех пор он не в себе, - продолжает Холли. - После этих усов.
- Сначала не так сильно, хотя даже я тогда видела, что он нервничает. Эти последние две недели он такой напуганный. А пока и я напугана. Мне, действительно, по-настоящему страшно!
Ходжес смотрит на Холли, проверяя, не хочет ли она еще что-то добавить. Она глазами показывает ему - твоя очередь.
- Тина, я готов взяться за это, но сначала придется поговорить с твоим братом. Ты же понимаешь это, да?
- Да, - шепчет она и осторожно кладет свой второй энергетический батончик, укусив только раз, на ручку кушетки. - Господи, он меня убьет.
- Тебя это, возможно, удивит, - говорит Холли, - но он, наверное, будет только рад, если кто-то посторонний разберется с его делом.
Ходжес знает, о чем Холли говорит, имея в виду его опыт.
- Думаете? - Тихим голосом произносит Тина.
- Да. - Холли коротко кивает.
- Хорошо, только в эти выходные не получится, он едет на взлет к «Ривер-бэнд». Там собираются классные старосты, а его на следующий год выбрали вице-президентом. Если он еще будет учится в школе в следующем году. - Тина прикладывает ладонь ко лбу с таким взрослым жестом отчаяния, что Ходжесу становится ее жалко. - Если его не посадят в тюрьму. За кражу.
На лице Холли такой же грусть, которую Ходжес чувствует в душе, но она не из тех, кто умеет утешить в трудную минуту, а Барбара слишком испугана этой идеей, чтобы проявить материнскую заботу. Придется это сделать. Он тянется к ней и берет маленькие ручонки Тины в свои большие.
- Не думаю, что такое произойдет. Но я думаю, что Питу может понадобиться помощь. Когда он возвращается в город?
- Вечером в воскресенье.
- Если я встречу его в понедельник после школы? Это поможет?
- Думаю, да. - Тина выглядит абсолютно обессиленной. - Он обычно ездит на автобусе, но вы, наверное, можете его перехватить, когда он будет выходить.
- За тебя, Тина, в эти выходные можно не волноваться?
- Я за ней присмотрю, - говорит Барбара и чмокает в другую в щеку. Тина отвечает слабой улыбкой.
- Что сейчас будете делать? - Спрашивает Ходжес. - В кино идти уже, наверное поздно.
- Поедем ко мне домой, - решает Барбара. - Скажем маме, решили не идти в кино. Ведь это не ложь, не так ли?
- Не ложь, - соглашается Ходжес. - У вас денег хватит на такси?
- Если не хватит, я могу вас отвезти, - предлагает Холли.
- Поедем на автобусе, - говорит Барбара. - У нас проездные. Сюда мы на такси ехали только потому, что спешили. Так, Тина?
- Да. - Она смотрит на Ходжеса, потом опять на Холли. - Я так за него волнуюсь. Только родителям нашим не рассказывайте, хорошо? По крайней мере, пока.
Ходжес обещает обоим, не расскажет. Ничего плохого в этом он не видит, если мальчик проведет уикенд не в городе вместе с другими школьниками. Он просит Холли сходить с девочками и посадить их на автобус до Вест Сайда.
Она соглашается. И заставляет их забрать остальные энергетические батончики. Их осталось не менее дюжины.
21
Возвращается Холли с айподом в руках.
- Миссия выполнена. Они едут на Тибери-лейн четвертым автобусом.
- Как девочка Сауберс?
- Намного лучше. Пока мы ждали автобус, они с Барбарой тренировались делать какие-то танцевальные движения, которые по телевизору увидели. И меня пытались заставить.
- А что ты?
- Нет. Домашняя девочка не танцует.
Она не улыбается, когда говорит это. Но это может быть шуткой. Он знает, что в последнее время она стала иногда шутить, только это трудно определить. Многое в Холли Джибни для Ходжеса до сих пор остается загадкой, и ему кажется, что так будет всегда.
- Как думаешь, мама Барбары узнает? Она женщина проницательная, а неделя - это большой срок, когда в тебе сидит большая тайна.
- Возможно, но не думаю, - говорит Холли. - Облегчив душу, Тина почти успокоилась, по ней видно.
Ходжес улыбается.
- Думаю да, если она танцевала на автобусной остановке. Итак, что ты об этом думаешь, Холли?
- О какой части?
- Начнем с денег.
Она бегает пальцами по айподу, задумчиво убирая прядь волос, упавшую на глаза.
