Антон Сибиряков - В поисках любви
Раскрываю глаза.
В белой комнате плачет ребенок. Младенец, который только что вышел из материнского чрева. Запачканный родовой слизью, он кричит, и в криках этих слышится просьба вернуть его обратно, в мир радости и тепла. Но безжалостные врачи режут пуповину, отрезая обратный путь. Приспешники Бога, который велел бросить еще одного страдальца в клетку к безжалостным львам. От страха и беспомощности ребенок кричит, сжимая липкие кулачки, но вдруг замолкает. Как только мамины руки прижимают сына к себе. Она смотрит на него, а он тянется к ней пытаясь стать еще ближе, быть частью той силы, которая подарила ему жизнь. И слезы выступают на глазах у мужчины, стоящего в дверях палаты. Это отец. Он улыбается свету, пришедшему в его мрачную жизнь, и греется в солнечных лучах, впервые за долгие годы прорвавшихся сквозь пелену туч.
Новая жизнь. Какой она станет? В каком из миров породит двойников или останется единой? Начало этому пути положат родители. Они помогут сыну идти, придерживая его за руки. Научат…жить.
Смотрю на малыша. Шепчу онемевшими губами.
У тебя все будет хорошо.
Опускаюсь на илистое дно, вздымая грязь.
Тебя здесь любят и ждут.
Все закончилось.
Открываю глаза. Вижу небо. Оно проплывает мимо нас, а мы пытаемся его догнать. Так было всегда. И так будет. Мир стал больше. Он вырвался из плена моего окна, показав, наконец, свою силу. Выпрямился в полный рост, и я увидела, какой он огромный. Почти бескрайний.
Волшебник гонит джип во весь опор. Думает, я умираю. Ошибается. Я только начинаю жить.
Усаживаюсь на заднем сидении, и он замечает меня в зеркальце. Успокаивается.
— Не гоните так. Нам спешить некуда.
Улыбается.
— Как вы?
— В порядке.
Это взрослый мир и иногда приходится лгать во имя спасения.
— Вы меня напугали.
— Я сама испугалась. Вы его видели?
— Кого?
Трогаю грязными ладонями шею. Важно ли это? Остатки видений будут преследовать меня долгие годы. Излечиться сразу нельзя. Так бывает только в сказках. А в них я больше не верю.
— Паука. Огромного паука.
— Господи…Это он вас так?
Смеется.
— Угу.
Да. Иногда приходится врать.
— Кстати, — Волшебник сбавляет ход и оборачивается ко мне, — заглянул я под лестницу. Ну и дела там творятся…
Сердце в груди ударяет всего лишь раз, но так, что эхо разносится по всей земле.
— …как будто время и не касалось этого места. Состояние не идеальное, но вполне терпимое. А я-то думал, мне придется вскрывать все ступени…
— Там…было что-то?
— Только паутина. Которую, видимо, и сплел тот огромный паук, что напал на вас.
— Да… — пытаюсь улыбнуться. — Да…да.
Так и должно быть.
Сердце успокаивается, и я вдруг понимаю, что счастлива. Улыбаюсь глазами. Тому миру, что бежит рядом за окнами, радуясь долгожданной свободе. Он протягивает мне руку, и я хватаюсь за нее. Не знаю, что будет дальше. Пути судьбы начертаны не нами. Но мы должны идти по ним, назло всем бедам. И рано или поздно они отступят, освобождая место свету.
— Веди меня.
Мир улыбается моему шепоту и сжимает руку сильней.
— Не отпускай больше. Ни за что не отпускай.
Часть 3
Отражение жизни и смерти
«В тебе еще осталось хоть что-то человеческое?»
Холодные пальцы касаются лица.
Открываю глаза, оглядываясь в темной пустоте.
— Кто здесь?
«Герой, иди на свет»
Шепот удаляется, сливаясь со звуками осенней ночи.
Поднимаюсь с твердой скамьи. Разминаю затекшую шею. Хруст позвонков разливает по телу тепло. Оно так нужно моей замерзшей крови. Моему сердцу, вынесшему столько страданий за один лишь день, превратившийся в целую жизнь. Я постарел за эти часы. Прожил годы.
Протираю липкие глаза пальцами. Оборачиваюсь к свету.
Его источник мне не виден, я слишком далеко. Но тусклое свечение пробивается сквозь преграды, указывая путь. Туда я должен идти. Там найти свет принцессы и победить инкуба.
Миры стали единым целым. Я видел, как они соприкасались, погружая меня во тьму. В доме, где я потерял Леру. И в морге, где убил одно из чудовищ, оказавшееся Волшебником. В этой темноте не было людей. Но что-то там обитало. Я видел лишь часть кошмара. Но не его суть.
Мы сами открываем двери в чужие миры. В мир тьмы, и в мир света. Так было всегда, но на этот раз демоны вселились в людей. И распахнули ворота в зазеркалье. Параллельные Земли прекратили вращение и сошлись в одной точке, отразившись друг в друге. Судьбы всех воплощений людей переплелись в стальной канат, и ударили с размаху по замкам, сдерживающим зло. И началась война, не знающая конца, но знавшая начало — точку пересечения, которая даст нам шанс все исправить.
На ощупь выбираюсь из беседки. Вдыхаю аромат дождя. Его капли еще совсем недавно пели здесь, разбиваясь нотами о земную твердь. И музыка эта уносилась волнами к звездам, даруя наслаждение живому космосу.
Поднимаю глаза к небу. Его черная пасть раскрыта. В нее нам суждено упасть.
Ни единой надежды на свет.
Выхожу с кладбища, за гранитный забор, и встречаюсь со скалами города лицом к лицу. Они высятся над землей, но сейчас походят больше на тени от картонных коробок, которые можно раздавить ногой.
Свет зовет меня. Тянет к себе. Город погас и только одна его часть светится изнутри. Как пульсирующее сердце, или как упавшая с неба звезда. Надежда на исцеление всего мира. И меня одного.
Вера принцессы…Оксаны. Той девочки, что погибла под колесами моего джипа. Дочери Волшебника…Вся она кроется там. В самом сердце мирозданья.
Не вижу людей. Мир зазеркалья отгородил меня от них, бросив блуждать среди отражений.
«Освободи нас»
Девушки, погребенные под центнерами земли. Их души требуют отмщения. Просят свободы.
Разве ты герой?
Стою посреди пустынной дороги, по которой два года назад шагала странная девушка по имени Оксана.
Голос из бездны. Это я…
Ты не сможешь! Ты же видел, кто убил Леру. Ты не сможешь его остановить. У тебя не хватит сил.
Сжимаю кулаки. Челюсть ноет от боли, но от этого во мне лишь закипает злость.
Сплевываю кровью на асфальт.
— Я тот, кто несет свет.
Нет, Боже мой, нет…
Голос смеется. Глядит на меня из темноты.
Ты, правда, веришь в это? Ты даже не представляешь, что тебя там ждет. Свет несет боль.
— Я готов к боли.
Шагаю навстречу городу. Принцесса мертва и инкуб попытается уйти через мир зазеркалья. Мне нужно торопиться. Я должен его остановить!
Бегу. Отдаю последние силы дороге. А она награждает меня жаром, плавящим усталые ступни. И это тоже цена победы. За все приходится платить.
Остановись, что ты делаешь?
Вожак стаи. Его глаза налиты злобой.
— Я…разгоняю…тьму.
Ты сходишь с ума.
Они все ненастоящие. Голоса. Отражения, искаженные зазеркальем. Все они служат демону. Служат тьме.
Ты сразишься с Инкубом на границе миров. Но сможешь ли победить?
Разбрасываю грязные капли из-под ног. Разбиваю темные лужи на сотни осколков.
— Этих тварей можно убить. Я убил!
Ты ведь видел, кто он. Там, в доме, где потерял любимую.
Молчу, прислушиваясь к собственному дыханию.
Скажи мне Антон, хватит ли у тебя силы убить того, кого ты так долго ждал?
— Это не он. Уже не он.
Инкуб. Насильник женщин. Тварь, которую вернули из небытия и наделили вечным голодом.
Ты отомстил за него. Ведь ты знаешь, кто вернул его к жизни.
— Да…
Визг твари, изливающий фонтаны крови из горла, до сих пор звучит в моем мозгу. Эта память превратится в кошмар. Будет вечной.
Если только вечность не закончится сегодня.
Ты сам все увидишь, она ведь дала тебе ключ. Ты знаешь, где искать ответы.
— Да, знаю.
Тогда ты готов.
— Кто ты? Почему ты живешь внутри меня?
Твоя светлая половина. Представь теперь, какая темная.
— Я выжгу эту тьму.
Жечь придется себя.
— Да, я знаю.
Словно нож, взрезаю чрево города. Проникаю внутрь, не различая улиц и домов. Все застыло в черной гуще бесчисленных отражений. С неба льется ночь, превращая знакомую местность в лабиринт, не имеющий выхода.
Я не остановлюсь. Я верю.
Грязь стекает из подмышек горячими струями. Дыхание разрывает холодную грудь.
Ничего…ничего…Я почти у цели.
Уже сейчас я слышу, как где-то впереди гудят сотни планет, заключенных в тусклое свечение галактик. Они сталкиваются, разрушая своды неустойчивых миров. И становятся единым существом, подчиненным демону.
Позади меня рушится город. Земля, со стоном, поднимается пластами, раскрывая дымящуюся пасть. Поглощает куски камней, пережевывая их в пыль. Темный асфальт под ногами разбегается кривыми трещинами, пытаясь откинуть меня назад, в смертельную бездну. Перепрыгиваю разломы. Цепляюсь за точку пульсирующего света. Она где-то там, за тенями домов, искривившихся над дорогой. Вижу бледные лучи, ползущие по изгибам улиц. Тянусь к ним, стараясь не оглядываться назад. Мир, каким он был, больше не вернется. Злое иго раздавило ему грудь, вывернув наизнанку ребра. И теперь наше рабство в оковах тьмы продлится еще тысячи лет.
