Евгений Сивков - Советник
– И что там, в коробочке было?
– Двести оловянных солдатиков! Шотландские гайлендеры, французские гренадёры, русские драгуны… Кого только не было. Я, конечно, поревела, коробку эту под кроватью лет пять хранила. Недавно в шкафу нашла, посмотрела, а потом в интернете справилась. Представь: такая коллекция тысяч на пять долларов сегодня тянет!
– Да, интересный подарок получился.
– Это – только начало. В восемнадцать лет я просто расцвела. Красоты была неземной! – бабуля задумчиво хрустнула суставами пальцев. – Ноги от подбородка, шея лебединая, коса до попы. И попа эта была, я вам доложу… Знатоки говорили – в тройку лучших по Москве входила. И никакого целлюлита.
– А кто рейтинги по дамским попам тогда выводил? – поинтересовался Стас.
– Были эксперты с огромным опытом. Один из таких знатоков за мной сильно тогда ухаживал. Шурман Лев Исаакович. Доцент консерватории. Мужчина типа «дефлорация на марше»: пятьдесят лет, высоченный лоб, орлиный нос, копна иссиня чёрных волос, импозантные седые пряди. Рост – гвардейский. Плечи как у шахтера, а ноги – как у балеруна. Самый знаменитый столичный ловелас тех времен. Розы охапками дарил, на премьеры водил постоянно, с Арно Бабаджаняном меня познакомил.
– И что дальше?
– Невинности меня лишил, проказник сладкий. В правительственной ложе Большого театра под арию Тоски, – с армейской прямотой сообщила Серафима Герасимовна.
Стас почувствовал, что у него начали краснеть уши.
– Потом ещё пару раз мы с ним встречались в интимной обстановке. Очень сильный мужчина оказался. Это я уже потом поняла, когда было, с кем сравнить. А тогда, дурочка молодая, решила, что так со всеми будет. Одна опера – пять оргазмов! И тут, как раз, будущий Олин дед объявился. Я доцента в отставку и отправила.
– И он застрелился! – восторженно предположил Стас.
– Нет, повесился, – остудила его банкирша. – На рояльной струне, эстет! А через неделю мне бандероль по почте приходит. Там, как водится, записка: любил, хотел ради меня в четвёртый раз разводиться, прощай. Интеллигентно очень. И подарочек посмертный. Трусики кружевные. С вышивкой: «Да здравствует мировая революция!»
– Может быть, нужно было не «мировая», а «сексуальная»? – предположил Стас.
– Первая хозяйка панталончиков между этими понятиями разницы не проводила. Знаешь, чьи трусы мне Лёва прислал? Александры Коллонтай! Он по молодости с ней на гастролях в Мексике пересёкся.
– Вы их до сих пор храните? – благоговейно поинтересовался Стас.
– Надеваю только в самых торжественных случаях. Вышивка задницу натирает. И вот сегодня я их как раз надела.
Савельев представил революционную надпись на седалище престарелой банкирши, и уши его запылали светофорным огнём.
Серафима Геннадьевна издала мощное лошадиное ржание, сверкнув стройным клавишным рядом фарфоровых зубов.
– И этот наш дурень шотландский Пристли – тоже учудил. Пригласили меня на оглашение завещания. Родня покойного, естественно, косится. Дошли до меня. Всё, как обычно: парадный ассегай его величества зулусского короля Чаки производства начала XIX века, оригинал сонета какого-то поэта озёрной школы, посвящённый его бабушке. С автографом, разумеется. А потом – бац! Контрольный пакет компании «B&E». Родня его в шоке, грозят мне парламентским расследованием. Он мне ведь не только компанию, а всё состояние оставил, до копеечки. Теперь уж мне точно обеспечена безбедная старость. Только с судами повозиться нужно. Родня Пристли просто так не отстанет.
Но мне адвокат сказал: шансов у них нет абсолютно, всё чисто, завещание оспорить невозможно. Так что, Стас, вот тебе и поле деятельности. Пост генерального директора за тобой, как и договаривались. Я начала рвать английский флаг на мелкие кусочки, и это у меня получилось быстрее, Стасик, чем у тебя! – бабуля опять заржала.
– Вообще-то, Серафима Геннадьевна, к вашим приключениям с благополучным концом и я кое-какое отношение имею. Но я благодарен вам за столь щедрое приглашение. Надеюсь, вы ещё вернётесь в нашу команду. Я в этом уверен. Вы не из тех, кого устроит жизнь рантье. Судитесь в своё удовольствие – и снова в бой!
Глава 32. Резкая смена курса
Изобретательность настолько же необходима для достижения успеха, сколько и отвага. Мореплаватели на протяжении тысячелетий вынуждены были жаться к побережью и не осмеливались пускаться в океанские просторы до тех пор, пока в чью-то светлую голову не пришла идея использовать комбинированное парусное вооружение. Прямоугольные паруса поднимаются при попутном ветре, а треугольные латинские паруса позволяют лавировать и идти даже при ветре встречном. Умение вовремя менять галсы полезно не только в мореплавании. Любой успешный карьерист должен владеть подобным искусством.
После того, как Савельев понял, что ступеньки служебной лестницы в администрации президента перед ним чья-то заботливая рука обильно поливает маслом, он решился на резкую смену курса. Международный бизнес – увлекательнейшее и полное опасных приключений занятие. «Управдома из меня не получилось. Пора переквалифицироваться в графа Монте-Кристо», – думал Стас, входя в кабинет директора «B&E». Заявление на бессрочный отпуск было отправлено главе президентской администрации.
Савельев больше ничего не ждал на чиновничьем поприще, а перед консалтинговой компанией перспективы открывались неплохие: оптимизация налогообложения, вывод денежных средств с территории России, привлечение иностранных инвестиций.
Почему-то он вспомнил последнюю часть своего доклада, где говорилось о том, что Россия – рентное государство. Чиновники не заинтересованы в развитии бизнеса, они просто сидят на своих местах и взимают плату за всё: за регистрацию, перерегистрацию, всевозможные разрешения и согласования. Даже когда обычные граждане платят за техосмотр машины, чем не рента? А надо бы госаппарат завязать на прибыль! Есть прибыль у бизнеса – законная премия чиновникам.
«Тогда они бы и поняли, что такое на хлеб насущный в поте лица своего зарабатывать!» – улыбнулся про себя Стас.
Как ни странно, именно последнее направление давало «B&E» максимальные доходы. Иностранцы имеют привычку активно инвестировать деньги в высокотехнологические компании России, а затем продавать их конкурентам.
С одной стороны это выглядит недружественным поглощением. Но с другой стороны, русский менеджмент получает деньги на развитие производства и в собственный карман, плюс иностранные технологии. А убирать этих людей с руководящих постов иностранные хозяева боятся.
Со времён Тютчева им крепко вбили в головы мысль о том, что Россию умом не понять. Услуги отечественного менеджмента для выживания в этой загадочной стране просто незаменимы. Кадры решают всё, значит – да здравствуют кадры!
Понимая, что со штатом «СтартБанка» и аудиторской фирмы «Фронда» сразу на двух направлениях не вырулить, новоявленный директор решил сосредоточить усилия именно на подборе персонала. Этой теме должно быть посвящено его сегодняшнее совещание с Ольгой Кузнецовой. Так решил Стас. Хотя, надо признаться, он немного лукавил. В последнее время Савельев всё чаще вспоминал свою подругу, с которой он не виделся уже довольно давно. И сильно соскучился. Пусть это будет не просто совещание, а деловая встреча. Или свидание? Деловое. А может и не совсем. Стас заказал столик на двоих в приличном ресторане.
– Кухня, интерьер, музыка – всё должно быть на самом высоком джентльменском уровне, – предупредил он менеджера и погрузился в изучение документов. До шести вечера ещё было довольно много времени.
Из динамиков, скрытых в уютном полумраке, о чём-то нежно ворковал Стинг. Стас, развалившись в удобном кресле, поправил манжеты рубашки, чтобы они одинаково выглядывали из-под рукавов пиджака (и, кстати, чтобы виднелись стильные запонки), чуть ослабил слегка ассиметричный «полувиндзор» шёлкового галстука и углубился в изучение меню. Не каждому мужчине атлетического сложения удаётся непринуждённо носить классические деловые костюмы. Самое нелепое в мире зрелище – Шварценеггер в смокинге. Любой бурёнке черкесское седло, пожалуй, идёт гораздо больше. Но Савельеву удалось освоить эту премудрость, в костюмах его внушительная фигура не выглядела шифоньером. И сейчас Стас был уверен, что приталенный пиджак стального цвета сидит на нём идеально, и рубашка, цвет которой девушка-консультант в салоне обозначила как «ниагара», вполне ему подходит. Внезапно его накрыло облачко парфюма неуловимо-приятного цветочного оттенка. Чьи-то нежные пальцы закрыли его глаза.
– Тебе идёт этот цвет. Кто присоветовал? Назови мне её имя. Буду поминать в своих молитвах.
Савельев переместил Ольгины руки чуть пониже и поочередно расцеловал обе её ладошки.
– Как я по тебе соскучился, подруга! Кто бы знал! – Савельев галантно отодвинул кресло и пригласил даму к столу.
