Т. Паркер - Маленький Сайгон
— Спасибо. Еще одна вещь, Шелли. Не говори мистеру Маку, что я был здесь и задавал тебе вопросы.
— Ну, об этом можете не беспокоиться.
Фраю на секунду даже захотелось ее обнять и попросить прощения.
— Приходи в «Мега» когда захочешь. Получишь доску. Возьмешь любую, какая понравится. И «Мегакостюм» впридачу. Бесплатно. Билл заартачится, а ты заставь его позвонить мне. Мой номер найдешь в телефонном справочнике.
Она повеселела и опять начала расчесывать волосы.
— Мой тоже. Шелли Моррис. Спасибо за доску, Чак! Мне всегда нравилась больше всех «Мега», жаль только, что у вас нет товаров для девушек.
— Сейчас мы как раз над этим думаем.
Он выдал ей два билета на субботний просмотр. Она приняла их в смуглую чистую ладошку.
— Но ты ему все-таки скажи, что я заходил сюда по поводу рекламы в «Леджере». Ты поняла: я приходил сюда не задавать вопросы, а по поводу рекламы?
— Может, я легкомысленная, но не совсем дура. Я напишу вот на этом листке, что вы были здесь по вопросу рекламы. И все.
— Не забудь же, приходи за доской.
— Спасибо, Чак. Вам правда хочется знать, бывает ли здесь мистер Мак?
— Правда.
Она что-то взвешивала.
— Я могла бы позвонить вам тайком, когда он будет в офисе.
— Только осторожно.
— Увидимся в субботу вечером. Если мои приятели увидят, что мы знакомы, они меня сразу зауважают.
— Ты настоящий друг, Шелли. «Элит» выставил кого-нибудь на сегодняшние бои в «Шеррингтоне»?
— Двух боксеров.
— Мистер Мак там будет?
— Он всегда бывает, когда выступает кто-то из его ребят. — Она улыбнулась, и тут зазвонил телефон. Настенные часы показывали ровно час дня. — Теперь вам лучше уйти.
Фрай кивнул и направился к лестнице. На бензоколонке он позвонил Даяне Ресник и спросил, видела ли она хоть раз мистера Мака из «Элит Менеджмент». Не видела.
Не видел его также и Рональд Биллингем, который принял отказ от рекламы «Элит» по телефону.
Глава 16
Кристобель стояла в патио, когда он подъехал к своему пещерному дому. В одной руке она держала роскошный букет огненно-рыжих гладиолусов, в другой — конверт. Она была в коротком платье, у нее были красивые ноги и стояла она как женщина, прекрасно знающая об этом. На плече у нее висела дамская сумочка. У Фрая запрыгало сердце.
Она наблюдала, как он подходит по дорожке к дому.
— Я выпивши, — сказала она. — Это вам. За то, что возвратили Бластера.
Словно по команде, собака показалась из-за угла, помочилась на столбик почтового ящика Фрая и посмотрела на него, как будто видела впервые в жизни.
— Ваш пес необыкновенно туп. Мне он нравится.
— Осторожней! Он — мой единственный мужчина.
— Хотел бы я иметь такого. Спасибо. Чудесные цветы.
Фрай отворил дверь и впустил их. Когда Кристобель проходила мимо него, он почувствовал запах алкоголя.
Кристобель села на диван, пока Фрай ставил цветы в вазу. Подрезая стебли, он наблюдал за ней.
— У вас есть выбор между чаем и водкой.
— Чаю.
Они сидели в гостиной. Кристобель сняла темные очки. Она посмотрела на Фрая, потом на цветы, потом — где собака, потом — на кофейный столик перед собой.
— Так вот как у тебя.
— Ты нервничаешь?
— Нисколько. С чего бы?
— У тебя такие глаза. Не волнуйся. Я начал наше знакомство с неудачных слов.
— Предпочитаю обойти сейчас эту тему.
— Как скажешь.
Она выпила полчашки и взглянула на часы.
— Как продвигается расследование? Есть новости о Ли?
Фрай покачал головой.
— Отдельные ниточки, из которых не свяжешь веревки.
— Например?
— О том, чем занимались она и мой брат. Об этом коротко не расскажешь.
— В полиции умеют раскручивать.
Фрай пытался представить, на какой бюрократической дыбе растягивали Кристобель полицейские. Четверо мужчин. Фрай внутренне содрогнулся.
— Я слышал, что иногда излечение бывает хуже болезни.
— Я бы не стала это утверждать.
Фрай посмотрел на нее, спрашивая себя, как можно вынести подобное расследование.
— Ну вот, что ни скажу — все невпопад.
— А ты ничего не говори.
— Так лучше?
— Боюсь, что да.
— Что, если мне, просто, скажем, в порядке беседы, захочется узнать о тебе побольше?
— Читай между строк. Это самый верный способ.
Фрай кивнул.
— Эту птицу я нашел в Санта-Ана. Она упала с дерева. Гнезда я обнаружить не смог, поэтому взял ее. Маленький комочек плоти без перьев и огромные глаза, словно из параллельного мира. Так вот, я положил ее в коробку и кормил каждые два часа из пипетки.
— Что потом?
— Она погибла после третьей кормежки.
— И где мораль?
— Не знаю. Это были черные дни.
Кристобель улыбнулась, но невесело. Рассказ ее не развлек.
— Мне надо идти. Я просто хотела сказать спасибо.
Фрай проводил ее до передней. Она постояла, надев черные очки и скрестив руки.
— Мне нелегко. Я впервые в таком положении. И оно мне противно.
— Знаете, где я живу.
— Это приглашение?
— Да.
Она протянула руку и дотронулась до его лица, потом поднесла свои губы к его губам. Фрай услышал, как у нее с плеча соскользнула сумка и повисла на локте. То был один из тех поцелуев, что изолируют внешний мир и создают новый, лучший, — в котором существуют только двое. У него звенело в голове. Запылали уши. Она была здесь, но неуловимая, полная желания, но осторожная. Она вздохнула в него и отошла.
— Прости, — сказала она.
— Не надо.
Она опять прикоснулась к его лицу.
— Ты ничего не понимаешь.
— Может быть.
— Это просто путь из пункта А в пункт Б, — сказала она, но мне нравятся длинные прямые линии.
Фрай улыбнулся.
— Сегодня вечером я иду на бокс. Хочешь пойти?
Она беспокойно посмотрела на него.
— Я собиралась посмотреть новый фильм Стива Мартина. Но, ладно, пойду.
— Заеду за тобой в семь.
Кристобель кивнула. Бластер крутился сбоку и вел ее по дорожке к ее «Фольксвагену».
Фрай сел на кухонный стол и раскрыл конверт. На карточке была фотография накатывающей волны. Фрай зримо представлял, как он входит в эту волну. Похоже, снято где-нибудь в Африке — в Дурбане, или на мысе Сент-Фрэнсис. Внутри открытки было написано: «Спасибо. Вы спросили меня на берегу, чего я хочу. Я хочу верить хотя бы во что-нибудь. Всего наилучшего, Кристобель».
Он сидел в патио и держал перед собой рукопись Стэнли Смита. Посмотрел на часы. До боев в «Шеррингтоне» два часа. Объясню мистеру Маку, что я могу дать опровержение статьи, опубликовать извинения, — все, что он захочет. Человеку нужна работа. Раньше я мог использовать пропуск для прессы, бесплатно проходить в некоторые кинотеатры, пользоваться информационными каналами.
Он нашел то место, где остановился в прошлый раз, и продолжил чтение истории Ли:
«Хьонг Лам, лейтенант Фрай и я начали встречаться раз в неделю во внутреннем дворике на плантации. Часто на этих встречах присутствовал рядовой Кроули. Иногда Тони, связной Лама. Лейтенант всегда приходил с блокнотом, но редко что-то записывал. Он всегда бывал доволен моей информацией. Иногда она была особого свойства, например, имена вьетконговских лидеров, места, где их можно найти, точное местонахождения входов в новые туннели, которые выкапывали постоянно. А иногда у меня было всего лишь предчувствие, словно что-то должно было произойти. Не раз эти предположения оказывались верными. По нервозности бойцов, которых я развлекала, я порой чувствовала, что готовится нечто значительное.
В конце нашей четвертой встречи, когда Лам отделился от нас, направляясь к джипу, лейтенант Фрай вырвал листок из блокнота и вложил мне в ладонь. Когда я прочла это поздно ночью, у себя дома при свете свечи, там были слова: „Ли, ты кажешься мне прекрасной“.
Я думала о нем всю ночь, лежа на своей дощатой койке. Я видела его глаза, синие, как оперение птицы шай.
Примерно в это же время Лам начал оказывать мне знаки внимания. Когда мы встречали джип, он норовил взять мою руку. Часто приходил ко мне в хижину раньше условленного времени. И недвусмысленно на меня смотрел. Женщина всегда поймет. Он однажды принес мне букет лилий, совершенно очаровательных. Но я приняла их только из вежливости. Я испытывала к нему добрые чувства, но не любовь.
Вскоре мы стали брать на наши встречи еду. Я приносила батат, нежные побеги бамбука и баклажаны. Лам всегда привозил французское шампанское — две бутылки — но не говорил, где он его достает. Я знала, что он покупает его за большие деньги на черном рынке. Он гордился тем, что обеспечивает нас такой роскошью. Лейтенант Фрай приносил свежий хлеб и часто — мясо, как я понимала, дорогостоящего сорта. Потом Лам начал привозить по три бутылки. Он рассматривал это как соревнование с лейтенантом Фраем. Мы расстилали на траве брезент, если была хорошая погода, а если было дождливо, мы заходили во флигель».
