Андреас Винкельман - Слепой инстинкт
Но дверь нигде не хлопала.
Франциска начала красться вперед. Стеллажи были настолько высокими, что она не могла заглянуть за них. На полках валялся всякий хлам. Только сейчас она заметила, что они покрыты толстым слоем пыли. Этот магазин напоминал могилу, в которой Эдуарда Саутера похоронили заживо. И как он может прожить на доход от такой лавки? Сюда же ни один клиент не зайдет.
В конце прохода Готтлоб остановилась. Нужно было решить, идти направо или налево. Или же пробежать пару шагов до выхода. Там можно будет вызвать подкрепление. Внутри магазина комиссар не решалась достать из сумочки мобильный. Так она отвлечется и станет легкой добычей для преступника.
Не успев остановиться, Франциска услышала сзади какой-то звук и обернулась.
Звук доносился из глубин лавки, оттуда, куда Саутер не хотел пропускать ее.
Как он сумел так быстро проскочить мимо нее? Но сейчас это неважно. Если она хочет найти Сару живой, ни в коем случае нельзя позволять Саутеру уйти!
Сжимая в руках пистолет, Франциска побежала по проходу обратно, мимо толстых довольных кроликов, мимо поддонов с кормом, мимо прилавка, на котором громоздилась куча клеток для птиц.
Можно было пройти направо, в узкий темный коридор, заканчивавшийся закрытой дверью, или же свернуть налево, в соседнюю комнату, где у стены на специальных крепежах висело множество разных удочек.
Еще там стояли полки, забитые снаряжением для рыбной ловли. Пол, покрытый полосатым линолеумом, был устелен потертыми коврами. В комнате виднелась дверь. Франциска вспомнила, что раньше она была полуоткрыта. Дверь на склад!
Готтлоб больше не сомневалась. Пробежав по комнате с удочками, — Саутеру здесь негде было спрятаться, — она направилась к двери, целясь в ту сторону из пистолета. Толстые ковры приглушали ее шаги. Вот почему она ничего не слышала! Франциска настолько сосредоточилась на двери, за которой, как она полагала, скрывался Саутер, что не успела отреагировать, когда пол под ней провалился. Готтлоб полетела куда-то вниз.
Глава 52
Послышался грохот и короткий вскрик, затем воцарилась тишина. Спрятавшись за дверью склада, он затаил дыхание и прислушался. Из дыры в полу доносятся какие-то звуки? Нет. Все тихо.
Приоткрыв дверь, Эдуард осторожно выглянул наружу. Старый ковер провалился в прямоугольную дыру. Вместе с комиссаром. Вот только на месте этой Готтлоб должна была оказаться его мать. Для нее он разработал этот план. Это мать должна была сейчас лежать в подвале. Тогда его оставили бы в покое, навсегда! И больше не пришлось бы мучиться от ее взгляда!
Саутер попытался успокоиться. Ситуация резко изменилась, но он справится с этим. Он достаточно умен — план с ловушкой это доказывал. На самом деле все было очень просто. Тяжелую деревянную крышку можно было поднять за металлическое кольцо. Если она была опущена, то полностью прилегала к полу. В таком положении ее удерживали металлические скобы. Он снял их, выкрутил из них гайки электрической отверткой, так что теперь крышка открывалась в сторону подвала.
Потом он зафиксировал крышку люка на уровне пола, используя деревянные клинья.
Крышка оставалась на месте, пока никто на нее не наступал. Под старым ковром заметить ее было почти невозможно.
Все просто и в то же время гениально!
Не хватало только одного.
К счастью, она не кричала.
В противном случае Эдуард, наверное, не отважился бы подойти к проему в полу. Осторожно высунувшись из-за двери, он тихонько подобрался к дыре. Опустившись на колени, Саутер посмотрел вниз. Дед построил этот погреб вскоре после войны, помня о бомбежках. Соответственно, помещение напоминало бомбоубежище, большое и глубокое. Лестница, ведущая туда, насчитывала пятнадцать ступеней, а бетонный пол находился на глубине трех метров под землей.
Комиссар лежала у подножия лестницы, одна нога на ступеньке, вторая, неестественно вывернувшись, под телом. Руки были разбросаны в стороны, голова повернута налево, и из-под нее, кажется, текла кровь. Женщина не двигалась.
Но отсюда Эдуард не мог определить, жива она или нет.
Включив фонарик, который прихватил со склада, Саутер посветил вниз, прямо Готтлоб в лицо. Никакой реакции. Потом он осмотрел пол вокруг нее. Где же ее сумочка?
Вот она!
Эдуард увидел сумочку в метре от лестницы. Нужно было спускаться вниз, тут уж ничего не поделаешь. Нельзя было просто оставить ее там и закрыть крышку. У комиссара наверняка были при себе оружие и мобильный, так что она могла привлечь к себе чье-нибудь внимание.
Собравшись с духом, Эдуард двинулся вниз, скрипя дубовыми ступеньками. Он все время останавливался. Саутеру казалось, что в проеме наверху вот-вот появится лицо отца. Отца, готового закрыть крышку.
«Останешься тут, пока не поймешь, что ты натворил…» Эдуард отчетливо слышал эти слова в своей голове, где до сих пор не затихли шорохи множества крошечных лапок.
Наконец он добрался до нижней ступеньки и остановился рядом с ногой Франциски. На комиссаре были джинсы и не слишком женственные кроссовки.
Перепрыгнув через ее тело, Эдуард попятился. Ему нечего было бояться: девушка не шевелилась. «Но осторожность не повредит», — подумалось ему. Взяв ее сумочку, Саутер расстегнул змейку и посветил внутрь. Мобильный он заметил сразу. А вот оружия не было. Эдуард порылся в сумке. Ничего. О нет! Она же держала пистолет в руке, даже предупреждала его о том, что целится!
Вытащив мобильный, он отбросил сумку в сторону и стал лихорадочно обыскивать пол вокруг тела. Пистолета нигде не было.
Эдуарду не хотелось приближаться к этой женщине, но ему пришлось это сделать. Склонившись над ней, он прощупал карманы тонкой болотного цвета куртки. На левом боку имелась кобура, но пистолета там не было: Готтлоб не вернула его на место.
Так где же оружие?
Эдуард еще раз осветил пол, осмотрел каждый квадратный сантиметр, но пистолета так и не нашел. Может быть, он под ней? Или под ковром? Придется ее двигать! Сама мысль об этом вызывала в нем отвращение.
Вдруг девушка застонала, шевельнув правой рукой. Испугавшись, Саутер отпрянул и, споткнувшись, упал. И тут же поспешно отодвинулся от комиссара подальше. Эта дамочка явно жива и вот-вот очнется от обморока. Нужно выбираться отсюда! Плевать на пистолет. Все равно тут, внизу, он ей не поможет. Главное, телефона у нее больше нет.
Прежде чем выбраться из подвала, Саутер выполнил второй пункт своего плана — открыл дверцу деревянной клетки, которую поставил сюда, готовясь к приходу матери.
Оказавшись наверху, он вытащил из-за стеллажей отвертку и крепежи, однако так и не решился еще раз спуститься в погреб, чтобы поставить все на место.
Но Саутер всегда хорошо управлялся с ремонтными работами и потому быстро придумал другой выход. Подняв крышку, Эдуард, удерживая ее своим телом, прикрутил четырьмя гайками скобы к ее верхней стороне. Те выступали на десять сантиметров вверх. Опустив крышку люка, он еще двумя гайками прикрутил скобы к полу, надежно запечатав погреб. Теперь этой дамочке оттуда не выбраться. Но, к сожалению, скобы были заметны, и даже ковром их не спрячешь.
Саутер оглянулся. Его взгляд наткнулся на стеллаж с просроченным кормом для собак.
Вытащив тяжелые мешки с кормом, Эдуард передвинул стеллаж на крышку люка и опять сложил их на полки. Но и эта конструкция показалось ему недостаточно тяжелой, поэтому он принес из соседней комнаты все массивные пакеты, какие только смог найти. В конце концов на полках разместилось около двадцати мешков с кормом. Все вместе весило не меньше четырех центнеров. Вот теперь ей точно не выбраться оттуда! И даже если у нее появится возможность выстрелить, мешки приглушат шум. Идеально!
Правда, забитый кормом стеллаж, возвышавшийся в центре комнаты, смотрелся немного странно, но кто станет обращать на это внимание? Все равно в лавку никто не заходит.
Запыхавшись, Саутер облокотился на прилавок. Жаль, что сейчас нельзя полюбоваться, как его питомцы охотятся!
Глава 53
Макс стоял у поручней небольшого моста, переброшенного через речушку. Здесь было неглубоко — вода едва доходила до колен, и можно было разглядеть мельчайшие детали песчаного дна. Быстрое течение теребило водоросли, так что те развевались в воде, словно волосы на ветру. Максу вспомнились те сутки, которые он провел тут в поисках Сины. Тогда он часами бегал по берегу ручья с панической мыслью о том, что вот-вот увидит ее тело в воде, лицом вниз. Пару раз он даже обманывался видом водорослей — ему казалось, он видит длинные косы Сины, растрепавшиеся на волнах. Тогда он вбегал в речку, чтобы проверить свои подозрения. Сейчас же его охватило странное оцепенение. Или то был стыд? Макс опять сбежал от своего отца. А ведь он уже не ребенок! Унгемах тревожился из-за своего поведения. В конце концов, он повел себя точно так же, как и отец. Та же ярость, та же гордыня. Эти десять лет, новый опыт и нажитый здравый смысл ничего не изменили. Нельзя было винить отца! Возможно, скрываясь под личиной равнодушия, тот страдал так же, как и он сам. Разве Макс сам не носил эту маску столько лет?
