Крейг Расселл - Брат Гримм
Затем сыщики прошли в глубину дома и, открыв тяжелую двустворчатую дверь, оказались в помещении плавательного бассейна. Ванна бассейна шла не по центру вытянутого помещения, а ближе к одной стене. У другой стены находились кабины для переодевания и сауна. Всю дальнюю стену бассейна занимали окна, через которые Фабель мог видеть только небо. Ему казалось, что он смотрит на живую картину с изображением перемещающихся облаков.
— Вау… — услышал Фабель голос Марии. — Это, наверное, обошлось ей в целое состояние.
Фабель представил, что он плывет в этом бассейне прямо к небу. Как и в почти пустой комнате внизу, Лаура фон Клостерштадт оставила здесь частичку самой себя. Это было еще одно место для одиноких размышлений. По какой-то непонятной причине сама идея проведения веселой вечеринки в этом бассейне казалась нелепой. Фабель прошел по бортику до окон. Посмотрев в одно из них, он увидел круто спускающиеся вниз террасы Бланкенезе и ровное, заканчивающееся берегом Эльбы пространство внизу. Из окна бассейна он хорошо видел находящиеся за рекой плоские зеленые лоскутки земельных участков Альтесланда. Лаура поместила себя над всеми. Вне досягаемости.
Оба полицейских вздрогнули, когда мобильный телефон Фабеля издал тревожный сигнал. Сигнал, многократно отразившись от керамических плиток пола и стен, звучал здесь неестественно громко.
— Алло, шеф. Вы все еще в доме Лауры фон Клостерштадт?
— Да. Мы с Марией здесь. Почему ты спрашиваешь?
— Нет ли у вас там, случайно, плавательного бассейна?
Фабель неуверенно огляделся по сторонам, словно желая еще раз проверить, где находится, и сказал в трубку:
— Да, есть, и по странному стечению обстоятельств мы в данный момент находимся именно в помещении бассейна.
— На вашем месте, шеф, я приняла бы все меры, чтобы обеспечить его неприкосновенность. Я немедленно направляю к вам герра Браунера со всей его командой.
Фабель посмотрел на шелковую поверхность бассейна. Он знал ответ еще до того, как успел задать вопрос.
— Что тебе удалось узнать, Анна?
— Герр доктор Меллер только что сообщил нам о причинах смерти Лауры фон Клостерштадт. Утопление. Вода в ее легких и дыхательных путях оказалась хлорированной.
Глава 32
14.40, вторник 30 марта. Бергедорф, Гамбург
Фабель просчитался в нумерации домов и припарковался слишком далеко по Эрнст-Мантиусштрассе. Ему пришлось немного прогуляться пешком, и в ходе этой короткой прогулки он прошел мимо трех весьма импозантных вилл, каждая из которых по-своему говорила о богатстве ее владельца. Район Бергедорф располагается на противоположной от Бланкенезе стороне города, но и здесь все говорит о том, что Гамбург — богатейший город Германии.
Впрочем, Бергедорф имел свое собственное лицо и был известен как «город в городе». Фабель находился в так называемом Бергедофер-Вилленфиртеле — квартале вилл, где каждое землевладение оценивалось в несколько миллионов евро. Фабель, опасаясь снова промахнуться, проверял номера вилл и в конце концов увидел тот, который был ему нужен. Вилла, как и соседствующие с ней здания, была трехэтажной. Стены дома оказались выкрашенными в белый с легким серо-голубым оттенком цвет, на фоне которого белоснежная декоративная лепнина казалась особенно чистой и свежей. Одна из комнат первого этажа выдавалась в сад, и ее крыша служила балконом для комнаты второго этажа. Синие с белым маркизы надежно защищали окна от прямых лучей солнца, которому еще предстояло продемонстрировать свое присутствие.
Когда Фабель нажал на кнопку звонка, дверь открыл массивного сложения мужчина с угольно-черными волосами и тяжелой выдающейся вперед челюстью под мясистыми губами. И если бы глаза этого существа не светились мрачным интеллектом, его можно было бы принять за неандертальца.
— Криминальгаупткомиссар Фабель? — с улыбкой спросил стоящий в дверях человек.
— Спасибо, герр Вайс, за то, что вы согласились меня принять… — улыбаясь в ответ, сказал Фабель.
Герхард Вайс отступил в сторону и открыл дверь шире, приглашая Фабеля войти. Фабель видел фото Вайса на суперобложке книги, и его сходство с оригиналом было вполне приличным. Единственное, что не мог передать снимок, так это гигантский рост писателя. По прикидке Фабеля, рост Вайса был где-то около двух метров пяти сантиметров, и в этом отношении он ничем не уступал Ольсену. Фабель почувствовал некоторое облегчение, после того как писатель, проведя его через вестибюль в свой кабинет, предложил ему присесть, а сам занял место за письменным столом. До этого Фабелю казалось, что он находится в тени гиганта.
Кабинет оказался очень просторным, и Фабель решил, что это самое большое помещение на первом этаже и именно над ним находится балкон, который он видел с улицы. В кабинете господствовало дорогое темное дерево разных оттенков. На сооружение гигантских размеров письменного стола пошла по меньшей мере половина годового урожая красного дерева влажного тропического леса, а вдоль всех, кроме одной, стен высились от пола до потолка книжные полки из каштана. На полках, как показалось Фабелю, не оставалось ни одного свободного места. На пол пошла другая, более светлая древесина. Фабель решил, что это скорее всего красный дуб. Обращенные вниз раструбы светильников под потолком и настольная лампа бросали пятна света на разнообразные деревянные поверхности. Это дополнительное освещение было необходимо даже днем, поскольку темное полированное дерево, как казалось, впитывало в себя дневной свет высоких французских окон, выходивших в сад и на улицу. Громадный письменный стол был почти пуст. На одной стороне столешницы лежало одно из ранних изданий «Сказок братьев Гримм», а в центре стола перед креслом писателя находился ноутбук. Однако господствовала на столе довольно странная скульптура. Она тоже была сделана из дерева. Но это было черное-черное дерево, скорее всего эбеновое. Поймав взгляд Фабеля, Вайс спросил:
— Не правда ли — потрясающе?
— Да… да, конечно, — ответил Фабель, не сводя глаз со скульптуры.
Это было стилизованное изображение волка. Животное слегка изогнуло тело, а его массивная голова с оскаленной пастью была обращена назад. Казалось, что зверь услышал позади себя какой-то звук, резко повернул голову, и художник запечатлел его в тот краткий миг, когда увидевший опасность хищник готовится к нападению. Скульптура отличалась необыкновенной экспрессивностью, но Фабель так и не смог решить для себя, красива она или омерзительна.
— Ее сделал специально для меня исключительно талантливый и весьма примечательный человек, — пояснил Вайс. — Художник, обладающий уникальным даром, к тому же ликантроп.
— Вервольф? — рассмеялся Фабель. — Но таковых, как известно, в природе не существует.
— Вы глубоко заблуждаетесь, герр криминальгаупткомиссар. Ликантропия, безусловно, существует, но не как сверхъестественное явление трансформации человека в зверя, а как получившее широкое признание состояние психики. Ликантропы — это люди, которые верят в то, что превращаются в волков. — Вайс, склонив свою огромную голову набок, обозрел скульптуру и продолжил: — Скульптор был моим близким другом. Он оставался абсолютно нормальным человеком все время, за исключением полнолуния. В период полной луны у него начинался приступ или, точнее, припадок. Он извивался и содрогался в мучениях, разрывал на себе одежду, а потом засыпал. Больше ничего не происходило. Свидетелями его припадков были многие люди, включая меня. Это был всего лишь приступ, вызванный легким повышением внутричерепного давления в результате воздействия полной лупы. Но то, что видели мы, существенно отличалось оттого, что испытывал он. И я попросил его по возможности закрепить в памяти свои ощущения. — Вайс бросил взгляд на скульптуру и закончил: — Он изваял вот это.
— Понимаю, — произнес Фабель, изучил еще раз деревянного волка и решил, что он все же отвратителен. — И что с ним произошло? Удалось ли его вылечить?
— К сожалению, нет. Мой друг все больше и больше времени проводил в психиатрических лечебницах. В конечном итоге он не смог справиться с мучениями и повесился.
— Остается только посочувствовать.
Плечищи Вайса слегка приподнялись, что при желании можно было принять за пожатие плечами, и, меняя тему, он сказал:
— У вас любопытная фамилия, герр криминальгаупткомиссар Фабель. Откуда она у вас?
— Думаю, что она имеет датское происхождение. В Гамбурге она распространена гораздо шире, нежели в иных городах Германии. Хотя я из Фризии.
— Как интересно. Итак, чем я могу вам помочь, герр Фабель? — сказал Вайс, сделав ударение на слове «Фабель».
Фабель рассказал о серии убийств, которые он расследует, и о том, что все они имеют общую тему, связанную со сказками братьев Гримм. Заканчивая повествование, он сказал, что идею этих преступлений убийце, возможно, подсказала книга Вайса «Дорога сказки». После этого в кабинете на какое-то время воцарилось молчание, но Фабелю показалось, что в глазах писателя появилось и тут же исчезло выражение удовольствия.
