Дэн Браун - Ангелы и демоны
— Но при чем здесь архивы? — недоуменно спросил клирик. — Каким образом в них может оказаться подобная информация?
— На объяснение уйдет гораздо больше времени, чем у нас есть. Но если я прав, эта информация поможет нам схватить ассасина.
Камерарий, судя по его виду, очень хотел поверить словам американца и почему-то не мог.
— Но в этих архивах хранятся величайшие тайны христианства. Сокровища, на которые даже я не имею права взглянуть.
— Мне это известно.
— Пользоваться архивами можно, лишь имея письменное разрешение главного хранителя или Библиотечного совета Ватикана.
— Или прямое согласие папы, — добавил Лэнгдон. — Об этом сказано во всех отказах, которые направил мне ваш главный хранитель.
Камерарий кивнул, подтверждая слова американца.
— Не хочу показаться чрезмерно настойчивым, — продолжал Лэнгдон, — но если я не ошибаюсь, то папское разрешение исходит именно из этого кабинета. И, как нам всем известно, в настоящее время вы являетесь его хозяином. Учитывая обстоятельства…
Камерарий извлек из кармана сутаны часы и посмотрел на циферблат.
— Мистер Лэнгдон, для того чтобы спасти церковь, я в буквальном смысле слова готов пожертвовать своей жизнью.
По выражению глаз прелата Лэнгдон понял, что тот говорит правду.
— Вы действительно уверены, что этот документ хранится в наших архивах? И вы действительно верите в то, что он способен помочь нам установить, где расположены эти четыре церкви?
— Если бы я не был в этом уверен, то не стал бы столько раз просить разрешения на доступ в архивы. Италия слишком далека от Соединенных Штатов, чтобы лететь туда без уверенности его получить. Подобные вещи чересчур обременительны для скромного профессорского жалованья. Документ этот является старинной…
— Умоляю… — прервал его камерарий. — Простите меня, но мой мозг уже отказывается воспринимать какие-либо дополнительные сведения. Вам известно, где находится секретный архив?
— Около ворот Святой Анны, — почему-то волнуясь, ответил Лэнгдон.
— Впечатляюще! — заметил камерарий. — Большинство ученых полагают, что в архивы ведет потайная дверь за троном Святого Петра.
— Весьма распространенное заблуждение в научных кругах. Та дверь ведет в Archivio della Reverenda di Fabbrica di S. Pietro,[59] — ответил Лэнгдон.
— Обычно всех посетителей архива сопровождает ассистент библиотекаря, но сейчас в архивах никого нет. Таким образом, вы получаете от меня карт-бланш. Учтите, что даже кардиналы не имеют права входить в архив без сопровождения.
— Заверяю вас, что буду обращаться с вашими сокровищами предельно осторожно. Главный хранитель даже не заподозрит, что я побывал в его владениях.
Где-то высоко над их головами зазвонили колокола собора Святого Петра. Камерарий еще раз взглянул на свои карманные часы.
— Мне пора, — сказал он. А затем после недолгой паузы добавил, глядя в глаза Лэнгдона: — Я распоряжусь, чтобы у архива вас встретил один из швейцарских гвардейцев. Я верю вам, мистер Лэнгдон. Отправляйтесь.
Лэнгдон был настолько взволнован, что некоторое время не мог говорить. А молодой служитель церкви, казалось, напротив, вновь обрел душевное равновесие. Камерарий был так спокоен, что это даже пугало. Протянув руку, он крепко сжал плечо Лэнгдона и произнес решительно:
— Желаю вам обрести то, что вы ищете. И как можно скорее.
Глава 46
Секретные архивы Ватикана расположены на возвышении в самом дальнем конце двора Борджиа за воротами Святой Анны. Архивы насчитывают 20 000 единиц хранения, среди которых, по слухам, имеются такие сокровища, как пропавшие дневники Леонардо да Винчи и не увидевшие свет варианты Священного Писания. Лэнгдон энергично шагал по пустынной виа делла Фондаменто в направлении архива. Он не мог до конца поверить в то, что получил доступ в это заповедное место. Виттория шла рядом с американцем, без труда выдерживая взятый им темп. Ее пахнущие миндалем волосы развевались на легком ветру, и Лэнгдон с удовольствием впитывал этот запах, чувствуя, как мысли, помимо воли, уводят его куда-то в далекое прошлое.
— Вы скажете мне, что мы собираемся искать? — спросила Виттория.
— Небольшую книжку, написанную парнем по имени Галилей.
— Похоже, вы не намерены зря тратить время, — несколько удивленно произнесла девушка. — И что же написано в этой книге?
— В ней должно находиться нечто такое, что называют il segno.
— Знак?
— Знак, ключ, сигнал, указание… в зависимости от перевода.
— Указание на что?
— На местонахождение тайного убежища. Во времена Галилея иллюминаты должны были остерегаться Ватикана, и поэтому они устраивали свои собрания в одном сверхсекретном месте. Иллюминаты называли его Храм Света.
— Довольно нагло с их стороны величать храмом логово сатанистов.
— Во времена Галилея братство «Иллюминати» отнюдь не было сборищем сатанистов. Это были ученые люди, преклонявшиеся перед просвещением. А их убежище служило лишь местом, где они могли собираться и свободно обсуждать вопросы, поставленные под запрет Ватиканом. Хотя мы точно знаем, что такое убежище существовало, его никто до сих пор не нашел.
— Похоже, иллюминаты умели хранить свои тайны.
— Совершенно верно. Они так и не открыли свое убежище никому из посторонних. Такая секретность защищала их, но в то же время являлась преградой для набора новых членов.
— Рост братства «Иллюминати» был затруднен отсутствием соответствующей рекламы, — перевела на современный язык проблему древнего ордена Виттория, легко двигаясь рядом с быстро идущим американцем.
— Да, если хотите. Слухи о созданном Галилеем сообществе начали циркулировать где-то в тридцатых годах семнадцатого века, и многие ученые мужи из разных стран Европы совершали тайные паломничества в Рим в надежде вступить в братство «Иллюминати». Им не терпелось взглянуть в телескоп Галилея и услышать идеи великого мыслителя. Но к сожалению, по прибытии в Рим ученые не знали, куда идти или к кому обращаться. Иллюминаты нуждались в притоке свежей крови, но они не могли позволить себе открыть местонахождение своего храма.
— Похоже, они попали в situazione senza soluzione,[60] — заметила Виттория.
— Именно. В заколдованный круг, как говорится.
— И что же они предприняли, чтобы этот круг разорвать?
— Не забывайте, что это были ученые. Они всесторонне изучили проблему и нашли решение. Блестящее решение, надо сказать. Иллюминаты создали нечто вроде весьма хитроумной карты, указывающей путь к их убежищу.
Виттория настолько изумилась, что даже замедлила шаг.
— Карты? — не скрывая удивления, переспросила она. — Мне это кажется весьма опрометчивым поступком. Если бы копия карты попала в чужие руки, то…
— Этого произойти не могло, — прервал ее Лэнгдон. — Никаких копий просто не существовало. Эта карта не изображалась на бумаге. Ее размеры были огромны. Это была своего рода тропа с вехами по всему городу.
— Нечто вроде стрелок на тротуаре? — спросила Виттория, еще более замедляя шаг.
— В некотором смысле да. Но знаки, ведущие к убежищу братства, были несколько более замысловатыми. Карта состояла из символов, размещенных в общественных местах города и в то же время невидимых постороннему взгляду. Первый знак указывал путь к следующему, тот к очередному и так далее вплоть до самого убежища братства «Иллюминати».
— По-моему, это очень похоже на игру в поиски клада, — сказала девушка, подняв на него вопросительный взгляд.
— В некотором роде именно так, — усмехнулся Лэнгдон. — Путь просвещения — так иллюминаты называли эту тропу. Каждый, кто желал встать в ряды братства, должен был пройти ее от начала до конца. Это являлось своего рода испытанием.
— Но если церковь так хотела обнаружить иллюминатов, то почему она не направила по ней своих агентов? — спросила Виттория.
— Ватикан не мог этого сделать, — ответил Лэнгдон. — Тропа была хорошо замаскирована. Это была головоломка, сконструированная таким образом, что лишь немногие люди могли обнаружить вехи и понять, где находится Храм Света. Братство «Иллюминати» рассматривало эту тропу не только как средство защиты, но и как своего рода интеллектуальный тест. Это был способ сделать так, чтобы лишь самые светлые умы появлялись на пороге храма. Если хотите, это было первым шагом посвящения в иллюминаты.
— Не могу с этим согласиться, — сказала девушка. — В начале семнадцатого века самыми образованными людьми в мире были служители церкви. Если эти вехи были размещены в общественных местах, в Ватикане наверняка имелись люди, способные расшифровать их значение.
— Естественно, — согласился Лэнгдон, — но только в том случае, если им вообще было известно об их существовании. Но в Ватикане о вехах ничего не знали. Иллюминаты создали такие указатели, что, даже глядя на них, клирики ничего не замечали. Братство «Иллюминати» использовало метод, определяемый в науке, изучающей символы, термином «диссимуляция», или по-другому — сокрытие.
