Майкл Коннелли - Пылающая комната
Хорошо, что они хотя бы стояли в тени. На Босха уже начала действовать жара, веявшая из пустыни. Его губы высохли и потрескались. Оценив отделку входной двери, он перевел взгляд на навес и увидел великолепную резьбу, покрывавшую его балки. Судя по отчетам о недвижимости, с которыми познакомился Босх, после смерти Дэвида Уилмана его жена переехала в куда более богатый дом.
– Знаешь, что я думаю? – пробормотал Гарри. – Или у Уилмана был чертовски хороший страховой агент, или его жене кто-то заплатил. Вдовы охотников не живут в таких хоромах.
– Может, она подала в суд на Бруссара? – предположила Сото. – За неосторожное обращение с оружием или что-то в этом роде.
Босх кивнул, но тут дверь снова отворилась, и из нее вышла немолодая женщина, которая представилась Одри Уилман. Она была высока, худощава и носила на себе много золота.
– Чем могу помочь, детективы? – спросила она.
Босх решил действовать напрямик:
– Мы расследуем лос-анджелесское убийство, которое может быть связано со смертью вашего мужа. Можно войти?
– Он погиб почти десять лет назад. Как это может быть связано с убийством в Лос-Анджелесе?
– Мы все объясним, если вы позволите нам войти.
Наконец вдова впустила их в дом и провела в гостиную. Босх и Сото присели на диван, а сама хозяйка устроилась напротив в кресле из мягкой кожи.
– Ладно, – сказала она. – Объясняйте.
– На момент своей смерти ваш муж владел огнестрельным оружием, – начал Босх.
– Само собой, – перебила миссис Уилман. – У него была торговая лицензия. Он покупал и продавал оружие.
– Да, это понятно. Но мы хотим выяснить, где сейчас находится одна из принадлежавших ему охотничьих винтовок.
Вдова подалась вперед, подозрительно нахмурив брови.
– Вы шутите? – осведомилась она.
– Нет, мэм, – ответил Босх, чувствуя себя героем полицейского телешоу. – Мы не шутим. Мы хотим знать. Что стало с тем оружием, которое осталось у вас после смерти мужа?
Одри Уилман развела руками с видом человека, который вынужден говорить очевидные вещи, вряд ли стоившие того, чтобы проделать ради них такой долгий путь.
– Я их продала. Абсолютно все, официально и законно. Неужели вы думаете, что после случившегося я могла оставить оружие в доме?
Босх поспешил ухватиться за эту фразу.
– А что именно случилось? – спросил он. – У меня есть только выписка из досье, выданного службой местного шерифа. Как вышло, что ваш муж был убит его лучшим другом?
Одри Уилман решительным жестом отмела его вопрос.
– Шериф Риверсайда – последний человек, к которому я бы обратилась за правдой, – заметила она.
Босх ждал продолжения, но его не последовало.
– В таком случае расскажите нам свою версию того, что тогда произошло, – предложил он.
– Я бы с удовольствием, но не могу, – ответила вдова. – Существует одно условие. Я подала на него в суд, но мне запрещено об этом говорить.
Она снова развела руками и обвела взглядом роскошно отделанную комнату. Ее жест был достаточно красноречив. Миссис Уилман пошла на сделку с ответчиком и получила кругленькую сумму, но при условии, что будет обо всем молчать.
– Вы хотите сказать, что в вашем соглашении был секретный пункт?
– Именно так.
– Хорошо, я понял. Но вы можете хотя бы сообщить, что являлось предметом судебного разбирательства, которое закончилось этим соглашением?
Одри Уилман покачала головой:
– Я не имею права рассказывать. – Она рубанула ладонью воздух, словно отсекая всякую возможность продолжать эту тему.
Босх кивнул. Разговаривать о судебном иске не имело смысла, поэтому он вернулся к вопросу об оружии:
– Ладно. Давайте побеседуем о проданном вами оружии. Тот экземпляр, о котором мы говорим, не имеет метки о перепродаже. В базе данных он по-прежнему числится за вашим мужем.
– Это невозможно. Все было продано законным образом, через Теда Сэмпсона. Он купил клуб и использовал свою торговую лицензию, чтобы все продать.
Босх догадался, что Тед Сэмпсон был тем самым мужчиной, встретившим их с дочкой в клубе «Белый хвост».
– Да, но оружие, о котором идет речь, не значится в списке проданных. Это охотничья винтовка «кимбер монтана». Вы о ней что-нибудь знаете?
– Я не разбираюсь в оружии. Я его ненавижу, и в моем доме его нет. Когда я переехала сюда, все осталось в прошлом. Но я тщательно хранила инвентарные записи, потому что до того, как это случилось… – Миссис Уилман махнула рукой, имея в виду судебное соглашение и его последствия. – …Я думала, что выручка от продажи охотничьих ружей будет моим единственным доходом. Не считая двадцати пяти тысяч долларов страховки.
– Ясно, – кивнул Босх. – Но если Тед не продал эту винтовку, где она может быть?
Одри Уилман недоуменно пожала плечами:
– Понятия не имею! Он хранил арсенал в гараже старого дома, но мы все оттуда вывезли. Я в этом уверена. Когда Тед закончил с переездом, там больше ничего не было, а я включила в опись каждый имевшийся у нас экземпляр.
– У вас не остался этот список?
Она задумалась.
– Кажется, остался.
– Можно на него взглянуть, миссис Уилман? Это может нам помочь.
– Подождите минутку. Он должен лежать в папке со счетами. Да, он точно там.
Вдова встала и прошла через комнату к застекленной двери, обрамленной занавесками. За ней виднелась соседняя студия с книжными полками, письменным столом и велотренажером перед плоским телевизором. Выйдя из комнаты, миссис Уилман закрыла за собой дверь.
Ее не было минут пять. Босх и Сото переглянулись, но не сказали ни слова. Оба понимали, что, если у вдовы Уилмана остался инвентарный список, он может стать важной уликой, которая позволит довести расследование до суда даже без орудия убийства.
Наконец Одри Уилман вернулась с толстым желтым блокнотом, согнутым пополам и перетянутым толстой резинкой.
– Нашла!
Она на ходу стянула резинку, которая от времени потеряла эластичность и лопнула у Одри в руках. Сев на свое место, хозяйка разогнула блокнот и стала листать страницы. Вскоре она остановилась на одной из них.
– А вот и оружие.
Она протянула блокнот Босху. Тот достал свою записную книжку с номером винтовки «кимбер», которой владел Дэвид Уилман. Сото придвинулась ближе, и оба детектива принялись рассматривать страницу. В описи значилось восемнадцать винтовок и пистолетов с указанием вырученных за них сумм. Однако ни один из экземпляров не был сделан командой «кимбер» и не имел серийного номера, выписанного Босхом. Значит, винтовку Уилмана никто не продавал. Босх заметил, что в списке числились два полных патронташа с патронами, не подходившими ни к одной из указанных в описи моделей.
– Мы можем у вас его позаимствовать, миссис Уилман? – спросил Босх.
– Я бы предпочла оставить его у себя, – отозвалась вдова. – Могу сделать для вас копию. У меня есть копир.
– К сожалению, нам нужен оригинал. Если хотите, мы выпишем на него квитанцию, а когда документ больше не понадобится, вернем его.
– Но для чего он вам? Я не понимаю.
– Этот список может стать важной уликой. Если винтовку использовали в преступлении, которое мы расследуем, нам понадобится оригинал. Ваша опись поможет нам доказать, что винтовка пропала еще девять лет назад, когда вы составили список оружейного арсенала, которым ваш муж владел на момент смерти.
– Ну ладно, – согласилась хозяйка нехотя. – Берите, но я оставлю себе копию и потребую вернуть мне документ.
– Вам его вернут, – ответил Босх. – Обещаю.
– Я напишу квитанцию, – вставила Сото.
Пока Люсия составляла документ, Босх задал миссис Уилман вопрос, который оставил напоследок:
– Скажите, какое оружие было у вашего мужа в тот день, когда произошел несчастный случай?
Одри негромко фыркнула. Прозвучавшая в ее голосе насмешка относилась не столько к Босху, сколько к содержанию его вопроса. Это еще больше укрепило Гарри в мысли, что в поданном ею иске говорилось не о «причинении смерти по неосторожности». Очевидно, Одри Уилман считала гибель своего мужа чем угодно, только не несчастным случаем.
– Как обычно – дробовик двадцатого калибра, – ответила она.
– С дробовиком – на кабана? Разве так делают?
– Дэвид не охотился на кабана. Он был только проводником. Охотился тот, другой. Муж взял с собой дробовик на тот случай, если кабан неожиданно выскочит из кустов. Тогда он свалил бы его одним выстрелом.
Хозяйка не назвала Бруссара по имени. Возможно, это было частью соглашения, а может, она просто не хотела произносить имя человека, убившего ее мужа. Босх снова попытался преодолеть запрет судебной сделки:
– Если вы можете рассказать о муже и Чарльзе Бруссаре нечто такое, что не входит в рамки соглашения, мы с удовольствием выслушаем.
Одри Уилман некоторое время смотрела на Босха, но потом покачала головой.
– Я не имею права обсуждать эту тему, – ответила она. – Даже имя его назвать не могу. Выпишите мне квитанцию, и покончим с этим. У меня еще есть дела.
