Уоррен Мерфи - Кризис личности
Однако звук был совершенно реальным. Барабанные перепонки Римо все еще чувствовали вызванные им колебания воздуха.
Римо поднялся на ноги, напряженный, сжатый как пружина и готовый ко всему.
На него бесконечно печальным взглядом добрых глаз смотрела женщина. Туго завязанные в пучок волосы оказались такими же черными, как у той, которую Римо только что видел мысленным взором. И глаза были такими же карими.
— Кто~
Она говорила нараспев, как будто декламировала поэму.
— Если бы мне удалось встать со своего ложа, я со всех сторон увидела бы горы. А еще там протекает поток под названием Смеющийся ручей. Если ты найдешь место моего упокоения, то найдешь и меня.
— Что?
— Если найдешь меня, то найдешь и его.
— Кто~
— Ты должен его найти, сын мой.
— Сын? — Сердце чуть не выпрыгнуло из груди Римо. — Ма~ — Конец слова невольно застрял у него в горле. Ни одну женщину он прежде так не называл.
— Для меня все уже кончилось, но твой отец жив.
— Кто он?
— Он тебе известен, сын мой. — Женщина подняла руку и протянула ее к Римо.
Он подался вперед, пытаясь унять дрожь в правой руке.
Прежде чем их пальцы успели соприкоснуться, женщина исчезла из виду. Перед ним лежали только опавшие листья.
Филин, молчавший в течение последнего часа, вдруг возобновил свое уханье:
— Угу~ угу~ угу.
Римо Уильямс стоял рядом со своей могилой и дрожал всем телом. Со времен Вьетнама он не содрогался от страха. С тех пор как много лет назад он познал истинную любовь, не дрожал от предвкушения. И он не дрожал от какого бы то ни было желания с тех пор, как пришел в Синанджу.
Теперь же Римо трясся всем телом, испытывая сразу все, вместе взятое. Он видел свою мать! Она с ним говорила! Римо понял это со всей определенностью — не только разумом, но всем своим существом.
Он не был брошен!
Римо упал на колени, и на глинистую почву полились слезы облегчения.
Распластавшись на своей могиле, в которой на самом деле лежал другой, он проспал до рассвета, когда его вмиг разбудило восходящее солнце.
Римо встал и, не оборачиваясь, зашагал к машине.
Он посмотрел в зеркало памяти и увидел в нем истину.
Пришло время искать себя.
Глава 3
Джек Колдстад очень не любил, когда приходилось заниматься «наложением ареста на имущество в рискованных случаях».
Это была самая неприятная и самая опасная часть его работы в качестве специального агента отдела криминальных расследований Федерального налогового управления. Граждане обычно проявляли повышенную чувствительность, когда от них настойчиво требовали уплаты налогов или собирались наложить арест на имущество и банковские счета. Собственно, «повышенную» — не то слово! Они поднимали безумный крик, угрожали убийством, если от них не отстанут, а когда это не помогало, обещали покончить жизнь самоубийством. В общем, форменный бедлам.
Но по крайней мере в таких случаях их предупреждали заранее. Сначала присылали письмо, в котором давали тридцать дней на уплату налогов. Если его игнорировали — присылали следующее, в котором давали девяносто дней. Потом следовали настойчивые телефонные звонки. Короче, предусматривалась целая серия мер, призванных измотать мошенников и подчинить их налоговому кодексу. Обычно люди сдавались. Мало кто был способен продолжать сопротивление много месяцев подряд — особенно сопротивление такому безликому орудию дядюшки Сэма, как ФНУ.
Но в тех случаях, когда существовал большой риск исчезновения имущества неплательщика, закон предоставлял ФНУ право отложить в сторону собственные правила и наброситься без предупреждения. Официально это называлось «наложением ареста на имущество в рискованных случаях». Для кого только эти случаи рискованные — вот в чем вопрос!
Вы являетесь вооруженным, с соответствующим предписанием в руках, при необходимости выламываете дверь и конфискуете спорное имущество, в то время как нарушитель налогового законодательства истошным голосом зовет своего адвоката. И никаких вежливых извещений, никаких предупреждений — вообще ничего.
Обычно несговорчивый налогоплательщик тут же накладывал себе в штаны от страха.
Иногда, правда, бывало и по-другому.
За свою долгую карьеру Джеку Колдстаду не раз приходилось конфисковывать дома боссов мафии и других злостных неплательщиков, которые в случае промедления наверняка бы унесли ноги. И только изредка ему приходилось сталкиваться с сопротивлением или вступать в перестрелку.
В последние десять лет все изменилось к худшему. Все изменилось с появлением кокаина и его производных — крэка, кранка и прочего дьявольского зелья. Все изменилось с появлением крупных наркодельцов, обладающих неограниченной финансовой мощью и желающих любой ценой сохранить свою империю белого порошка. Наркобароны оставались единственной группой населения, которая так и не научилась бояться ФНУ.
Как только служба взялась за наркодельцов, правила игры изменились. Пуленепробиваемые жилеты стали неотъемлемой частью жизни ФНУ. Так же, как и 9-миллиметровые пистолеты, дробовики и — это коснулось ФНУ в первую очередь — потери. Агенты стали погибать при исполнении обязанностей. Некоторые становились мишенями для убийц. Чтобы защитить своих агентов от мести наркомафии, им было разрешено работать под вымышленными именами. Это были уже совершенно другие правила игры.
Вот почему Джек Колдстад возненавидел «наложения арестов в рискованных случаях». Кому, черт возьми, охота получить пулю ради соблюдения налогового законодательства!
Тем не менее он научился предпринимать определенные меры предосторожности. Главное — иметь подавляющее преимущество, отрезать все пути к отступлению и обязательно отключать связь. Иначе, пока вы стучите в дверь и расставляете людей, мошенник может вызвать подкрепление или хуже того — полицию. Не единожды полицейские атаковали людей Колдстада, принимая их за рэкетиров или кого-нибудь наподобие.
Фолкрофтская лечебница была идеальной целью. Находится в стороне от трассы. К ней ведет всего одна дорога. И телефонная линия проложена на столбах, а не запрятана где-то под землей.
Прямо-таки задачка из учебника. Действуй решительно, кричи погромче и размахивай предписанием. Бери на испуг — и дело в шляпе.
В конце концов это всего лишь частная больница. Все должно пройти как по маслу.
Но все пошло наперекосяк с той самой секунды, как только они въехали в открытые ворота — с вишневым «таурусом» Колдстада в авангарде.
Днем раньше территорию осмотрели с вертолета. Конечно, соседство Лонг-Айлендского пролива вызывало опасения, но около пристани никаких лодок не наблюдалось. Собственно, пристань казалась настолько ветхой, что удивительно, как она еще до сих пор не свалилась в воду.
Бегство по воде было признано маловероятным.
Но когда бойцы ФНУ проехали ворота, Колдстад с изумлением заметил приближающиеся к пристани моторные лодки. Белые лодки в форме сигары, очень популярные среди наркодельцов.
Да, налицо самый худший из возможных сценариев. Они нарвались на десант.
— Что будем делать? — спросил стажер по фамилии Гринвуд. — Их больше.
— Теперь слишком поздно об этом беспокоиться, — выдохнул Колдстад и прокричал в свой «уоки-токи»: — Прежде чем захватывать здание, надо разделаться с десантом! Всем выйти из машин — быстрее!
Завизжали тормоза, захлопали двери. С оружием на изготовку агенты высыпали наружу. Укрываясь за машинами, они обеими руками сжимали пистолеты уверенной хваткой опытных стрелков. Колдстад встал на колени и вытянул руки вперед. Ствол его 9-миллиметрового пистолета опирался на крыло машины, капот же защищал тело от пуль. Находившийся сзади Гринвуд повторил его движения и нервно облизал пересохшие губы.
Лодки не стали причаливать к пристани. Они подлетели к прибрежной полоске грязи, и из них высыпали люди в черных костюмах и с автоматами «узи» в руках. Лица атакующих были закрыты масками — черными шерстяными капюшонами, натянутыми на голову; оставались лишь узкие прорези для глаз.
— Бросьте оружие! — выкрикнул Колдстад из своего укрытия. Он не назвал свою организацию. Инструкция этого требовала, но печальный опыт подсказывал, что, услышав название «ФНУ», несговорчивый налогоплательщик только усилит сопротивление.
Люди в черном, не дожидаясь предупредительных выстрелов, упали на землю и исчезли из виду.
— Вот черт! — ругнулся Колдстад. Он опустился вниз и попытался выглянуть из-за машины. Ничего не видно. Нападающие действовали грамотно.
Гринвуд подался вперед, к командиру.
— Думаю, я могу проползти туда на животе и разведать позицию, сэр, — возбужденно сказал он.
— Тихо! — рявкнул Колдстад.
Тут по заросшему склону прошлась первая автоматная очередь — как будто свинья рылась в траве.
Гринвуд опустился на четвереньки и всмотрелся в происходящее на правом фланге.
