Виктория Ньютон - Черный остров
– Вы вселили в меня надежду, – рассмеялась Кати. – Все-таки есть гости, которые уезжают домой.
– О возвращении домой я не говорил, – серьезно произнес господин Ортвин. – Я сказал, что они уезжают, а куда уезжают – неизвестно.
– Но ведь вы же со мной говорите? – спросила Кати задумчиво. – Если вы правы, то вскоре либо вас, либо меня отправят в поездку.
– Возможно, вы здесь на особом счету, как родственница госпожи Ван Дорен, – предположил Корнелиус. – И в определенном смысле не считаетесь посторонней.
В легком смятении после этого разговора Катарина покинула столовую. Она решила присмотреться к работникам замка. Пока гости обедали, девушка попыталась с ними пообщаться.
Первой, кого она встретила, оказалась экономка Мария. Как только она заметила молодую девушку, то тут же спрятала под стол здоровенную кость от окорока, которую только что грызла.
– Большой голод! – сказала она извиняющимся тоном. – Мало еды, только овощи и рыба. Виченте ловить рыба. Моя семья посылать окорок.
– Я рада за вас, Мария. Но, пожалуйста, объясните мне, как можно из Абруцце отправить сюда окорок, если до Исола Негра не доходит почта?
Мария заметно смутилась и попыталась уйти от разговора, сославшись на незнание языка.
– Ничего не понимать, – сказала экономка. – Ничего молодая синьорина не понимать. Ничего не знать, совсем ничего.
– Мария, успокойтесь, не нужно так волноваться. Я действительно рада, что ваша семья помогает вам продуктами. Мне лишь нужно знать, как их сюда доставляют. Вы сами ездите в Исео, или сюда тайно приплывает лодка?
– Ничего не знать, – запричитала Мария, давая понять, что разговор окончен.
Следующим Кати повстречался портье Виченте.
– Вы, случайно, не плывете до Исео? – спросила она дружелюбно. – Конечно, здесь очень красиво, но я бы хотела съездить в город, сделать кое-какие покупки, выпить кофе и погулять. Вы понимаете меня, Виченте? Вы же можете взять меня с собой, если едете за продуктами, верно?
Она так проникновенно посмотрела на него своими сияющими темными глазами, что портье смягчился. По крайней мере, он не сказал сразу «нет». Он смущенно почесал себя за ухом и произнес:
– Спросите об этом у синьора Унгера или у синьоры. Вы знаете, я не имею права брать с собой гостей. Но вы не обычный гость…
– А кто же я? – спросила Катарина удивленно.
– Вы член семьи нашей синьоры. Говорят, что вы когда-нибудь унаследуете остров. Но перед этим вы должны здесь пожить и выйти замуж. Так что, вполне возможно, вам позволят отправиться со мной в Исео.
Кати не поверила своим ушам.
– Кто вам рассказывает эти сказки, Виченте? – спросила девушка, изумленно глядя на портье. Однако Виченте стал уверять ее, что это правда.
– Это не сказки, синьорина. Все правда.
Она решила спросить об этом у своей тети. Но это было легче представить, чем осуществить. Нельзя просто так подойти к ее двери, постучать и войти. Сначала она должна была обратиться к Бертольду и попросить его об аудиенции. А секретарь просто отклонил ее просьбу.
– Синьора себя сегодня плохо чувствует, – сказал он. – И никого не принимает.
– Но ведь вы почти два часа провели у нее, – возразила девушка.
– Это было необходимо. Нам нужно было принять важные решения. Ваша беседа наверняка может подождать до завтра.
Хорошо, завтра так завтра. Завтра вопросы Кати не станут менее актуальными. У нее как раз будет достаточно времени, чтобы как следует подготовиться к беседе с чудаковатой родственницей.
* * *
Ночью Кати не спалось. Она постоянно прокручивала в голове различные варианты разговора с тетей Элоизой.
– Здесь чудесно, – сказала бы она ей. – Но что означает эта полная изоляция от внешнего мира? Я бы хотела читать газеты, получать почту и общаться с другими гостями.
Кати предполагала, что ей ответит тетя. Вероятно, она услышит в ответ, что все эти вещи несущественны и только мешают настоящему отдыху. А возможно, ей стоит безо всяких вступлений сразу перейти к тому, что ее больше всего на этот момент беспокоило.
– Тетя Элоиза, это правда, что вы подыскиваете наследницу? И что она должна быть замужней? И что вы полагаете, что этой наследницей могу стать я?
В темноте ночи Кати пыталась сформулировать свои вопросы так, чтобы они не обидели тетю и побудили ее рассказать хоть что-то вразумительное. Задача была непростой.
Итак, что же ей говорить? Что именно спросить? Наконец, она решила попросить тетю, чтобы та ее чем-нибудь заняла. В конце концов, она могла бы помогать в саду, чистить овощи на кухне, подавать на стол. Так будет легче найти общий язык с гостями и работниками замка. Но Кати догадывалась, что Элоиза Ван Дорен и ее верный помощник Бертольд как раз старались избежать тесных контактов между обитателями замка.
Была уже глубокая ночь, когда Кати заснула. Из беспокойных сновидений ее вырвал странный шум. Что это было? Крик? И тут же следом еще один душераздирающий вопль, уже на тон выше, видимо, кричала женщина. Следом за криком раздался грохот, как будто где-то опрокинули мебель. Кати спрыгнула с кровати и подбежала к окну. Во всем замке было освещено только одно окно. Как раз оттуда и доносился шум. Пока Кати размышляла, стоит ли бежать на помощь кому-то из гостей, свет в окне погас, и все смолкло.
Вскоре она легла обратно в свою неудобную кровать. Керосинку со свечами ей так и не дали, остров был окружен плотной завесой ночной тьмы. Это ей почудилось, или действительно случилось что-то ужасное? Но что?
Следующим утром Кати оказалась за столом одна. Ортвины к завтраку не появились. Она поинтересовалась у Бертольда, куда делись гости.
– Господа уехали, – холодно ответил тот.
– Об этом они мне вчера ничего не говорили. Может, что-то случилось? – продолжала девушка.
– Вы задаете слишком много вопросов, Кати, – произнес Бертольд. – И слишком много думаете о вещах, которые вас не касаются. К нашему большому сожалению, супруги Ортвины внезапно решили уехать. Мы здесь насильно никого не держим. Они уехали еще ночью.
Кати пришлось довольствоваться этим объяснением. Всю первую половину дня она потратила на изучение острова.
Первым делом она выяснила, что лодки нет на ее привычном месте у причала. Бертольд все утро находился в столовой. Он не мог быть одновременно в замке и плавать по озеру. Значит, отсутствовал портье Виченте, у которого имелся второй ключ от замка, державшего цепь. Кати бродила взад и вперед неподалеку от причала. Когда-нибудь портье должен приплыть. Пока он казался вполне приветливым человеком, который, по крайней мере, отвечал на ее вопросы и не увиливал.
Она прождала примерно полчаса, пока заметила лодку с Виченте. Он плыл со стороны острова с кипарисами. Вскоре портье доплыл до Исола Негра, но сегодня его как будто подменили.
– Где вы были, Виченте? – спросила Кати.
Портье молча махнул рукой в неопределенном направлении.
– Вы плавали за покупками в город?
Он отрицательно покачал головой.
– Меня беспокоит судьба супругов Ортвинов.
– Они уехали.
– Вы их довезли до берега? Но ведь вы плыли со стороны острова. Куда же вы их отвезли, если не в город?
Виченте лишь пожал плечами. Никакого объяснения девушка от него не дождалась. Она заметила, что его руки и сапоги перепачканы глиной. И вообще, портье выглядел так, будто только что вскопал огород. Вряд ли в таком виде отвозят на железнодорожный вокзал или автостанцию двух путешественников с багажом. На рыбалке он тоже не был, так как при нем не оказалось ни сети, ни удочек.
Кати подумала о криках в ночи. А не раздавались ли они из комнаты Ортвинов?
Во время обеда она сделала открытие, от которого у нее перехватило дыхание. На левой руке Бертольда были надеты часы господина Ортвина. Кати их сразу узнала. Конечно, такие часы существовали не в единственном экземпляре, но у этих был примечательный светлый кожаный ремешок с вытесненными золотыми буквам КО.
Девушка побледнела, к горлу подступила тошнота. Бертольд заметил это и подошел к ней:
– Вам нехорошо, Кати?
– Да, мне плохо, – пролепетала она. – Я пойду лучше в свою комнату и лягу.
– Как хотите, – ответил Бертольд равнодушно. – Но у меня сложилось впечатление, что вы чем-то напуганы.
– Часы! – вырвалось у нее. – Откуда у вас часы господина Ортвина?
– Полагаю, Кати, что у вас расшалились нервы. Наверно, нам стоит дать вам успокоительное средство. У Марии есть успокоительные травы. А почему бы мне не носить часы Корнелиуса Ортвина? Он сам мне их подарил при расставании в знак благодарности за то, что мы организовали их отъезд посреди ночи.
