Патрик Фосс - Обкуренные черти
Вчера куми-тё[34] Танака вызвал его в свой офис. Там присутствовал и сайко комон Кавагути. Правая рука ойабуна. За все годы Сато впервые увидел его. Он ничего не говорил, просто смотрел на него, и тогда Сато подумал «Черт, вот оно, началось!» Но произошло следующее. Танака объявил: «Утром у меня был телефонный разговор» — и нажал кнопку магнитофона, прикрепленного к телефону. Сато услышал, как Танака произнес «Моси-моси», — а потом незнакомый мужской голос на другом конце провода попросил позвать ойабуна Одзава. Сато услышал, как Танака ответил, что ойабун сегодня утром занят. На что мужчина ответил: «Вы правы. Он занят. Он связан по рукам и ногам, если точнее. Вы не согласны?» Танака сказал: «Не уверен, что правильно вас понял». Тогда тот парень посоветовал: «Взгляните еще раз на видеозапись, которую вы получили вчера. Освежите память. Я перезвоню». Потом раздался щелчок, и на том конце повесили трубку.
Сато спросил Танака «Что за видеозапись?» Танака, сидевший за письменным столом, странно взглянул на него и, кивнув на телевизор и видеомагнитофон в углу, приказал: «Посмотри сам».
Сато взял дистанционное управление и нажал кнопку «Play». Телеэкран вспыхнул и ожил, и на нем появилось изображение человека, прислоненного к грязной дощатой стене. Это был Одзава. На нем был тот же костюм медсестры, который Сато уже видел на пленке из любовного отеля. Старик выглядел просто ужасно. Грязные волосы, уродливая рана на лбу размером с монету достоинством в пятьсот иен. Рот и глаза заложника были залеплены пленкой. Засохшая слюна на щетине. Из ушей свисали черные провода. Сато сначала не мог понять, для чего это, а потом внезапно сообразил: наушники.
Танака спросил:
— Он выглядел так же, когда ты его видел?
Сато кивнул, не сводя глаз с экрана.
— В той же самой одежде. Но смотрелся он намного лучше. Эта щетина… И у него не было раны на голове. — Одзава на экране застонал и начал заваливаться на бок. Сато спросил: — Это все?
— Нет, его сняли еще в паре-тройке поз.
Поз оказалось три. Следующая сцена показывала Одзава крупным планом. Рука в черной перчатке кормила его из миски чем-то похожим на карри. У старика был испачкан этой гадостью весь подбородок. В следующем кадре пленник слизывал капли воды со дна миски. Последний кусок начался как крупный план: голова Одзава, обмотанная полотенцем, с марлевой повязкой на лице. Потом камера отдалилась, и стало видно, что Одзава гадит. Совершенно голый, сидит на корточках над очком, а два мужика, все в черном — лыжные маски, солнечные очки, пончо, перчатки, ботинки — держат его под руки. Когда тот кончил, один из мужиков исчез с экрана, а потом возвратился со шлангом, из которого била вода. Он встал за спиной Одзава и начал поливать ему зад, при этом брызги воды разлетелись во все стороны и попали даже на линзу видеокамеры. Потом изображение поблекло, и экран погас.
— Романо, — прошептал Сато. — Шлюха. А эти мужики в черном были с ней в любовном отеле. Я видел только одного из них, но уверен, что их было двое.
Танака кивнул и зажег сигарету. Кавагути молчал. От этого Сато начал дергаться. Танака снова нажал кнопку магнитофона.
— А вот этот звонок был десять минут назад.
Вот что услышал Сато:
ТАНАКА. Алло?
НЕЗНАКОМЕЦ. Ну?
ТАНАКА. Да, я освежил память.
НЕЗНАКОМЕЦ. Отлично. У меня к вам деловое предложение.
ТАНАКА. Слушаю.
НЕЗНАКОМЕЦ. Вы можете получить копии видеозаписи и вернуть своего ойабуна за шестьсот миллионов иен.
ТАНАКА. Шестьсот миллионов.
НЕЗНАКОМЕЦ. Правильно. Мы хотели попросить десять миллионов долларов, но — вы видели: заложник в плачевном состоянии. Мы не думаем, что он стоит больше шести.
ТАНАКА. А если мы откажемся?
НЕЗНАКОМЕЦ. Тогда вы можете вернуть его бесплатно. Но копии записи будут разосланы во все информационные службы страны. Не говоря о каждой… организации. Полагаю, что на этих картинках он вполне узнаваем, а?
Сато проговорил:
— Они хотят нас унизить.
— Да.
ТАНАКА. Что мы должны сделать?
НЕЗНАКОМЕЦ. Пусть завтра в семь тридцать кто-нибудь ждет на платформе первого пути на вокзале Осака.
ТАНАКА. Утром или вечером?
НЕЗНАКОМЕЦ. Что?
ТАНАКА. В семь тридцать утра? В семь тридцать вечера?
НЕЗНАКОМЕЦ. А! Утром.
ТАНАКА. А потом?
НЕЗНАКОМЕЦ. Прикажите ему одеться под служащего. Никакой идиотской завивки, никаких украшений. Никакого якудзовского дерьма. Пересчитайте ему пальцы и убедитесь, что их у него десять. У вас есть мобильный телефон?
ТАНАКА. Да.
НЕЗНАКОМЕЦ. Какой номер?
ТАНАКА. Вы хотите номер моего мобильного?
НЕЗНАКОМЕЦ. Да, придурок. Так какой?
ТАНАКА. 090–8790–25XX.
НЕЗНАКОМЕЦ. Отдайте телефон тому парню, который пойдет на вокзал Осака. Пусть положит всю сумму в кейс. В семь тридцать я позвоню и сообщу, что делать дальше… Понял?
ТАНАКА. Да.
НЕЗНАКОМЕЦ. Что-то неясно?
ТАНАКА. Нет.
НЕЗНАКОМЕЦ. Отлично.
Щелчок.
— Ну? — спросил Танака, нажав на кнопку перемотки. — Так что мы должны делать, как считаешь?
— Как я считаю? — Сато был удивлен.
Никогда еще Танака не спрашивал его мнения. Куми-тё никогда не спрашивает: он отдает приказы. Но вот Танака спрашивает его: должна ли банда платить шестьсот миллионов иен за освобождение ойабуна? Не то чтобы Сато жаловался: уже давно пора немного повысить степень его ответственности. Но почему именно сейчас, и особенно учитывая, что это он потерял старика? И что, черт побери, делает здесь Кавагути? Сидит в углу и не сводит с него глаз. Бросив взгляд в его сторону, Сато высказал свое мнение:
— Думаю, мы должны заплатить.
— Естественно. — Танака сделал глубокую затяжку и внимательно посмотрел на Сато: — А потом что?
Очень странно.
— А потом нам надо их выследить. — Сато недоумевал. — Мы знаем, кто они. Это иностранная шлюха и ее дружки. Найти их не составит труда. Мы заплатим, и пусть они считают, что смогут скрыться с деньгами. А потом, когда все закончится, возьмем и пристукнем их.
Похоже, Танака обдумывал его предложение.
— А у тебя есть соображения, как это сделать?
— Их будет легко найти, куми-тё. Если желаете, я лично позабочусь об этом.
Танака кивнул:
— Так позаботься.
Пятясь и кланяясь, Сато вышел из комнаты. За все это время Кавагути не произнес ни единого слова.
«Неужели меня кто-то подставил?» — подумал Сато.
На вокзале Осака с Сато была команда из шести человек.
Уэмура и Сунабэ находились на другом конце платформы, бесцельно шатаясь среди толпы и пялясь во все глаза. Като стоял у киоска и потягивал кофе из жестяной банки. Вакэбэ остановился всего в нескольких метрах от него, куря сигарету и пытаясь удержать на голове накладку, прикрывающую его химическую завивку. Еще двое, Окуда и Ямамото, следили за главным входом на тот случай, если вдруг покажется эта баба, Романо.
Сато был уверен, что обмен произойдет где-то в другом месте. Другой якудза мог бы подойти прямо к нему и выстрелить ему в лицо, но эта Романо была любительницей. Ее японский бойфренд наверняка будет звонить и заставит Сато целый час прыгать с поезда на поезд, чтобы убедиться, что за ним нет «хвоста», или как еще это в кино называют. Сато было интересно, наблюдает ли кто-нибудь за ним сейчас. Что ж, они могут отсечь одного или двоих из его команды, но никак не всех шестерых. А кроме того, у Сато есть еще один туз…
Мобильный телефон зазвонил. Прежде чем ответить, Сато внимательно огляделся по сторонам.
— Да? — спросил, продолжая осматриваться.
— Кто это? — прозвучал тот же голос, что был записан на магнитофон у Танака.
— Сато. — Он прикрыл ухо свободной рукой, потому что в это время по внешнему пути с грохотом подошел поезд.
На другом конце трубки возникла пауза. Сато представил, как парень, зажав телефон ладонью, сообщает его имя бородатому иностранцу, и с лица белого ублюдка тут же сходит краска. Он услышал, как человек на другом конце спросил:
— У тебя с собой то, что нам нужно?
— Да, — ответил Сато. — А как поживает колено твоего приятеля?
Снова пауза.
— Сейчас на вокзал прибывает поезд.
— А как поживает его нос?
— Садись в третий вагон. Не пользуйся телефоном.
Парень отключился. Теперь Сато получил новую информацию, над которой мог поразмыслить. Так этот муденыш исполняет приказы от иноземных шлюх и сутенеров. Сато решил, что когда он его поймает, то постарается сохранить ему жизнь как можно дольше, чтобы продлить мучения. Может, отрезать ему яйца или еще что-нибудь в этом духе?
Подошедший по внешнему пути поезд медленно остановился. Сато встал в очередь, выстроившуюся к третьему вагону. Опустив голову вниз, тихо отдал приказ в микрофон, прицепленный снизу к лацкану пиджака:
