Стюарт Вудс - Возмездие
— О, я вернулся сюда всего пятьдесят два года тому назад. А вообще мне восемьдесят один, — он посмотрел на Хауэлла с таким видом, словно ждал уверений, что он не выглядит на свои годы.
Хауэлл подумал, что священнику дашь все девяносто.
— О, вы выглядите гораздо моложе, святой отец, — сказал он.
Священник воспринял комплимент как нечто само собой разумеющееся.
— Да, в тысяча девятьсот двадцать третьем меня посвятили в духовный сан в Мейнуте, и я уплыл из Дублина на пароходе в Саванну, повторив путь моих предков.
— Ваших предков? — изумился Хауэлл. — Простите, но я…
— О, я родился здесь, в долине, — священник махнул рукой, указывая на озеро. — Как здесь красиво… и сейчас, и тогда было…
— Значит, вы вернулись в Ирландию и поступили там в семинарию?
— Да. На меня пал выбор, — священник кивнул на бутылку. — Можно?
— Конечно, святой отец, — Хауэлл потянулся к бренди, но священник опередил его и налил им обоим.
— На вас пал выбор? — переспросил Хауэлл.
— Да-да, я понимаю, что немного забегаю вперед, — усмехнулся отец Гарри. — Надо начать с самого начала, — он поудобнее устроился в кресле. — Видите ли, мои соотечественники впервые приехали сюда из Саванны в сороковых годах восемнадцатого века. Они работали тут на железных дорогах.
— Да, я слышал об этом, но краем уха.
— Ну, вот… не сразу, конечно, а постепенно ирландцы сбились в кучку, и некоторые из них взяли накопленные денежки и купили здесь землю. К ним присоединились другие — они приехали с бывшей родины — и к пятидесятым годам в долине уже существовала вполне преуспевающая крестьянская община — семей, наверное, сорок. И им нужен был священник. Тогда, как и сейчас, в этом уголке было не очень много католических церквей.
— Понимаю. И церковь прислала сюда священника, да?
— Нет, община была слишком маленькой, чтобы ей присылать священника. Поэтому один парень возвратился в Ирландию и поступил в семинарию. Ждать пришлось долго, но в конце концов в долине появился свой священник. Эта традиция была продолжена, и я оказался четвертым по счету.
— Стало быть, за это время община разрослась? — Хауэлл был уверен, что за век с четвертью из сорока ирландских семейств могла образоваться целая нация.
— Увы, нет, — печально вздохнул священник. — Вначале все складывалось вроде бы удачно, но затем что-то случилось. Почти все мужчины участвовали в гражданской войне и большинство из них погибло. Община долго не могла оправиться от этого удара. Потом, по-моему, в восемьдесят девятом году, в долине вспыхнула страшная эпидемия оспы.
— Ясно.
— О, народ здесь жил крепкий, с ним не так-то легко было разделаться. Но затем началась, как ты знаешь, первая мировая война, а потом, после событий 1916 года, многие местные парни сражались в Ирландии. И все же мы опять оправились, и после моего возвращения в долину все… все потихоньку выправлялось.
— А потом разразилась вторая мировая война…
Священник кивнул и отпил большой глоток чая, уже больше, чем на три четверти разбавленного бренди!
— Вот именно. Это было душераздирающе!
— А потом что случилось?
Отец Гарри взглянул на Джона и махнул рукой.
— Потом… потом были другие трудности.
— Какие?
— Потом тут возникло озеро. Озеро Эрика Сазерленда, — старик сказал это с горечью и печалью. Он, уже не спрашивая, налил себе еще бренди.
— Расскажите мне про Донала О’Койнена и его семью, — тихо попросил Хауэлл.
— Ах, про Донала! — священник чуть улыбнулся. — Лучше Донала тут никого не было. Если бы все мы держались за землю, как Донал… — он осекся, и фраза повисла в воздухе.
— Каким он был? — спросил Хауэлл.
— Красавцем. Сильным, трудолюбивым. Он всегда работал больше всех, и ему больше везло. Он женился на самой хорошенькой девушке, заработал кучу денег, у него были самые красивые дочери во всей округе.
— Джойс и Кэтлин?
— Да-да, — священник снова улыбнулся. — И родились бы еще, если бы все так быстро не кончилось.
Спиртное, похоже, начинало оказывать действие. На Хауэлла во всяком случае, оно уже действовало.
— Джойс потеряла зрение в раннем детстве, — продолжал священник. — Она была артистической натурой, настоящим музыкантом. Милая, добрая, чистая девушка.
Хауэлл подался вперед. Почему-то этот вопрос показался ему очень важным:
— А Кэтлин?
Лицо старика на миг исказилось от боли. Хауэлл было решил, что старику плохо, но затем старик заговорил вновь.
— Я такой красавицы никогда не видел, — еле слышно пробормотал отец Гарри. — Миниатюрная, но сильная, волевая. В ней было что-то, чего я никогда… — его голос прервался.
Хауэлл лихорадочно соображал, как бы так сделать, чтобы старик не потерял нить рассуждений.
— Насколько я понимаю, Донал забрал ее из школы, когда на него стали слишком сильно давить, принуждая уступить землю.
Священник сердито покосился на него.
— Да причем тут земля?.. Дело в том… — и снова умолк.
— Но если борьба за землю тут ни при чем, то с какой стати он забрал девочку?
— Ей было всего двенадцать лет. Это было ужасно! Отец так любил малышку, — казалось, священник вот-вот разрыдается. — Я думал, это его убьет.
— Но что случилось с Кэтлин? Она умерла?
— Было бы лучше, если бы она умерла, — сказал отец Гарри. От бренди его клонило в сон.
Борясь с опьянением, Хауэлл старался продолжить разговор. У священника уже слипались глаза, голова клонилась на грудь.
— Вы потом о них что-нибудь слышали? Ну, о Донале О’Койнене и его семействе?
Глаза отца Гарри на какую-то долю мгновения приоткрылись. В них промелькнула растерянность.
— Слышал? Поверь мне, сынок, они так и остались на дне озера.
Подбородок священника снова упал на грудь, и отец Гарри захрапел.
Хауэлл встал и нетвердой походкой пошел в гостиную. Он был совершенно сбит с толку. Рухнув на диван, он откинул назад голову… буквально на одну минуту…
А когда проснулся, солнце почти село, и старый священник уже ушел.
Глава 25
Бо Скалли снял трубку телефона, стоявшего на его письменном столе, посмотрел в свои записи и набрал одиннадцать цифр. После первого же звонка на другом конце провода подошли к телефону.
— Пожалуйста, соедините меня с мистером Мурреем из отдела кредитных карточек.
Прошло почти две недели с тех пор, как Бо написал Муррею, а ответа так и не последовало. Сазерленд устроил Бо страшную нахлобучку.
— Алло!
— Мистер Муррей, это шериф Бо Скалли из Сазерлендского округа, штат Джорджия. Я разговаривал с вами несколько недель назад.
— Да, шериф. Вы получили мое письмо?
— Нет, сэр, не получил. Поэтому я и звоню.
— Но я послал вам копию документа, которую вы попросили. По-моему, в тот же день, когда получил ваше письмо.
— Однако я до сих пор ее не получил.
— Вот как работает наша почта.
— Да уж! Сэр, вас не затруднит, если я попрошу вас продиктовать мне эти данные по телефону? У вас же теперь есть мой письменный запрос.
На другом конце провода раздался глубокий вздох.
— Ну, хорошо. Повторите имя и номер счета.
— X. М. Макдональд, — сказал Бо и прочитал номер, указанный на карточке.
Послышался шелест бумаг, невнятное бормотанье, а затем мистер Муррей сказал:
— Так, шериф… X. М. Макдональд, 291 Кенти-Плейс, Атланта 30327, телефон (404) 999-7106. Работает в «Атланта Конститъюшен», на Мариетта-стрит, в Атланте…
Остальное Бо пропустил. Слова Муррея подействовали на него, словно электрошок. Он пробормотал «спасибо» и повесил трубку. Черт побери, что происходит? Его предупредили, что в Сазерленд послан репортер, но никакого другого репортера, кроме Хауэлла, Бо не обнаружил. Никто другой выдавать себя за Хауэлла тоже не мог, потому что его фотография часто мелькала в газете, и Бо прекрасно знал Хауэлла в лицо. На банкете у Сазерленда чужих не было, Скалли был знаком абсолютно со всеми. В чем же, черт побери, дело?
Ему казалось полной нелепостью, что журналист приехал в город и вломился в контору Эрика Сазерленда, даже не попытавшись ни о чем расспросить жителей городка. Бо позвонил в справочную и узнал телефон газеты.
— Доброе утро! Вы звоните в «Атланта Джорнал энд Конститъюшен».
— Пожалуйста, пригласите к телефону мистера X. М. Макдональда, — Бо намеревался повесить трубку, как только Макдональд скажет «Алло!»
Последовала пауза, послышался шорох переворачиваемых страниц.
— Мне очень жаль, но такого здесь нет. Вы звоните в «Конститъюшен»?
— Да. А вы уверены, что у вас нет X. М. Макдональда?
— Увы, да.
— А какого-нибудь другого Макдональда?
— Нет, у нас вообще таких нет.
Бо поблагодарил секретаршу и набрал другой номер в Атланте.
