Грег Диналло - Фиаско
— Есть какая-то причина не давать мне такого разрешения?
— Возможно, есть. — Он сложил письмо и отдал его мне. — Ваша профессия наводит на мысль, что здесь вы можете незаконным образом заняться поисками работы, а я на то и поставлен, чтобы выявлять и пресекать такие поползновения.
— Незаконным образом? Что-то я не понимаю. Ведь я уже говорил, что работаю над одним очерком.
В этот момент зазвонил телефон.
— Макалистер слушает. — Он выслушал что-то, ухмыльнулся, повесил трубку и произнес так, будто выносил приговор. — Агент Скотто на вызов не откликается.
— Но вы же видели письмо…
— Копию, а не само письмо, — с подковыркой уточнил он. — Станьте на наше место. Вы не женаты, в Москве семьи у вас нет, жить вам негде. Иными словами, слишком мизерны мотивы, чтобы возвращаться. Откуда мы знаем, что вы…
— Но у меня есть обратный билет! — теряя терпение, перебил я его.
— Вот вы и полетите по нему, но раньше, чем думаете. Откуда нам знать, что вы не станете работать на американскую прессу?
— Даю честное слово.
— Мистер Катков! Если бы я получал по доллару от каждого, кто утверждает, что не будет незаконным образом искать себе работу, я бы уже давно жил во Флориде и занимался любимым делом.
— Чем-чем?
— Играл бы в гольф. А может, в Никлаусе или Тревино. Ну, хватит об этом. Прежде чем разрешить вам въехать на территорию Соединенных Штатов, мы должны быть уверены, что вы не станете обузой для американского налогоплательщика.
— Никогда я не был обузой ни для кого и не собираюсь становиться ею впредь.
— Хорошо. Я это учту. Кстати, хотел похвалить ваш английский. Но, к сожалению, это опять-таки работает против вас.
— Против меня? Как вас понимать?
— А все так же. Вы легко наладите контакты, никто не заподозрит, что вы иностранец, и вы незаконно получите работу. Могу предположить: вам обрадуется тот же «Пост», несмотря на все препоны.
Я уже собрался вскипеть и психануть, но тут появился Косгроув. Увидев его, Макалистер изрек:
— Хорошие новости, мистер Катков, ваш багаж прошел таможенный досмотр. Теперь покажите, пожалуйста, кейс.
Сердито зыркнув на него, я все же подумал, что делать надо, как велят.
Все перебрав в кейсе, Макалистер задержался на документах Воронцова.
— А это что такое, мистер Катков?
— Материал для моего очерка. А в чем дело?
— Мне кажется, это оригиналы. Вот штамп «Входящий номер». Наверное, это вашего Министерства внутренних дел?
— Да.
— Как это вы умудрились получить оттуда такие документы?
— У меня, как и любого другого журналиста, есть свои источники.
— Источники? — с подозрением откликнулся чиновник и посмотрел на Косгроува. — Знаете, о чем я сейчас думаю?
— О том, что самое время подключать сюда ФБР.
Макалистер покачал головой.
— ФБР? Эту дьявольскую контору? Здесь разыгрывается какой-то форменный кошмар, но чудовища вовсе не злонамеренные чинуши из нашего Министерства иностранных дел и не следователи КГБ. Нет, они из департамента США по иммиграции и натурализации.
— Вы шьете мне дело, которого на самом деле нет, — резко запротестовал я. — Позвоните на работу агенту Скотто. Уверен, там сумеют…
Тут зазвонил телефон. Макалистер не успел поднести трубку к уху, как кто-то постучал в дверь.
— Спасибо за предупреждение. Она уже здесь, — успел он сообщить кому-то.
В контору вихрем ворвалась потрясающая дама в светло-голубой форме, сильно напоминающей форму наших кагэбэшников. В лихо заломленной офицерской фуражке, она была опоясана кожаным ремнем с портупеей, на которой висела кобура со всякими нашлепками и прибамбасами, а из кобуры торчал пистолет.
— Скотто, из Минфина, — кратко представилась она, показав чиновникам удостоверение личности. — Извините, что опоздала, господин Катков, выкроила время в перерыв. Последние пару дней верчусь как белка в колесе. — Она опять обратилась к чиновникам. — Я и впрямь чертовски устала и выбилась из графика. Можем мы уладить недоразумение побыстрее?
— Да видите ли, все зависит от…
— Вот и ладно, я так и думала, что ваши ребятки поймут.
Не прошло и пары минут, как мы уже шагали через стоянку автомашин вместе с носильщиком, толкавшим тележку с моими пожитками.
— Вы что, Катков, сегодня встали не с той ноги?
— Боюсь, что это они встали не с той ноги.
— Это уж точно. Подобные штучки никогда бы не случились в старом добром СССР.
— Теперь и страны такой нет.
— Да ладно вам, Катков, не будьте таким наивным Вы ведь помните притчи о ягнятках и волках-злодеях?
— И вы все еще верите этим сказкам?
Она лишь усмехнулась и потащила меня к лимузину, обляпанному пятнами соли, с двумя антеннами, и открыла багажник. Однако он был весь забит разными картонными коробками. В одной были продукты: печенье, кукурузные и картофельные хлопья в пачках, всякие консервы, бутылка водки, блок сигарет. В другой, забитой разным тряпьем, лежали джинсы, свежие рубашки, носки, кроссовки, темно-голубая штормовка с надписью на спине «АГЕНТ МИНФИНА» и нечто похожее на парики. В третьей я увидел ручной фонарик, бинокль, щипчики и ножницы, мячик для игры, перчатки, пластмассовую тарелку и крошечный переносной телевизор. В коробки же были втиснуты спальный мешок, подушка, одеяла, зонтик, полотенце, пачка соли и автомобильные цепи для колес. Скотто попыталась умять все это разнообразие, но потом махнула рукой и захлопнула крышку. Разместив мои сумки на заднем сиденье, мы помчались в город, стеклоочистители только и успевали сбрасывать снег с обледенелого ветрового стекла.
— У вас просторный загородный дом?
— Какой загородный дом? Я же из Бруклина. Не терплю всякие дачи и загородные резиденции.
— А где вы живете? Неужто муж выкинул вас на улицу при разводе?
— Да нет, он великодушно предложил мне раскладушку у одного из своих приятелей.
— А, догадываюсь. Вы из тех современных особ, которые так и живут в своих автомашинах.
— Иногда случалось, — загадочно произнесла она. — В далекие времена. Тогда у меня был «Бьюик-скайларн-81», у этих машин большие багажники. Вы прихватили с собой документы?
— А как по-вашему, Сталин был палачом? — спросил я, уводя разговор в сторону и похлопывая ладонью по кейсу.
— Чудесно. Я хотела бы увидеть их сразу, как только приедем ко мне в офис, но сначала мне надо выполнить одну срочную миссию. Так что пока расследуйте сами, без меня.
— Ради чего еще я приехал сюда? А вы? Ведь вы явно собрались не на… как это в Америке называется?.. не на тусовку, верно ведь?
— На тусовку? — с иронией переспросила Скотто. — Почему вдруг вам пришла в голову такая мысль, черт побери?
— Вы сами сказали, что у вас перерыв, да и одеты вы явно не для званого приема.
Она лишь тяжело вздохнула.
— Мы называем это мероприятие разборкой, а не тусовкой. СБФинП непосредственно такими делами не занимается. Наше дело — снабжать сведениями и аналитическими материалами другие правоохранительные органы. Я не носила этот мешковатый костюм целую вечность и надеюсь, что никогда больше не надену. Сейчас он на мне лишь в силу чрезвычайных обстоятельств.
— Для этих целей у вас специальная экипировка?
— Можно и так назвать.
— Ну ладно, если уж этот мешковатый костюм не для участия в тусовке, то для чего же?
— Для похорон, — мрачно ответила она. — Перерыв в служебном мероприятии имеет весьма тягостные последствия.
21
Специальный агент Скотто вела машину, как профессиональный московский таксист. Выпал снег, на дорогах наступил час пик, а она непринужденно догоняла, обгоняла и подрезала другие автомашины.
— Эй, эй! Нельзя ли потише, — не выдержал я, когда она слишком смело обошла еще одну машину. — Так ведь и нас заодно похоронить могут.
— Вряд ли, — парировала она, сворачивая с широкой магистрали на боковую дорогу. — Чтобы похорошеть вас на Арлингтонском кладбище, нужно по крайней мере быть военным.
— Арлингтонское кладбище? Там, где ваш президент Кеннеди лежит, а?
С серьезным видом кивнув, она спросила:
— Он и у вас в героях ходит?
— О да. Правда, не столь знаменит, как Линкольн или Петр Великий. Впрочем, он говорил довольно впечатляюще.
— Впечатляюще действуя на всех женщин, с которыми встречался. Он так и говорил: спрашивайте, не что ваш президент может для вас сделать, а что вы можете дать своему президенту.
Я не мог удержаться от смеха.
— Действительно, впечатляюще. Здесь подходит первоначальный смысл этого слова.
Наша семья не жаловала его за наглость, но вы правы — было в нем что-то особенное. Сейчас на кладбище к нему должен присоединиться мой знакомый агент Элвин Вудрафф — у него остались чудесная жена, трое детей, он был честнейший человек и самый преданный полицейский, каких я только знала. — Она грустно улыбнулась, что-то вспомнив, и добавила: — Он чертовски здорово играл в бейсбол на второй линии.