Линвуд Баркли - Бойся самого худшего
— Не понимаю, что вам от меня надо! — взорвался я.
— Пожалуйста, отвечайте на вопросы, — спокойно проговорила Дженнингз.
— Наверное, мне надо последовать вашему совету и позвонить адвокату.
— Вы думаете, вам нужен адвокат? — быстро спросил Марч.
— Да, думаю.
— А зачем адвокат человеку, которому нечего скрывать?
— Мне действительно нечего скрывать, — произнес я с вызовом.
— Тогда, пожалуйста, ответьте на последний вопрос, — сказал он.
— Какой?
— Могла ли мисс Вуд слышать разговор с обеих сторон, который, как вы заявляете, вели по телефону с некоей Йоландой Миллс?
— Что значит «заявляете»?
— Так могла она слышать разговор с обеих сторон или нет?
— Не знаю. Наверное, нет.
Теперь пришла очередь вступить Дженнингз.
— Давайте поговорим о телефоне.
— Каком телефоне?
— Который был у вас в кармане, когда я заехала к вам в то утро.
— По нему мне звонили из Сиэтла. По крайней мере там был введен код этого города.
— Это верно, — подтвердила Дженнингз.
— Если знаете, зачем спрашиваете?
— И сколько времени у вас находился этот телефон?
— Очень недолго. Я нашел его как раз перед вашим приездом. У входа в дом. Человек, который пытался меня убить, подтвердил тогда, что телефон потерял кто-то из его людей.
— Подтвердил, говорите? — с нажимом произнес детектив Марч.
— Я бы его в любом случае вам отдал, — сказал я, глядя на Дженнингз.
— На нем не нашли никаких отпечатков пальцев, — заметила она как бы между прочим.
Марч отошел от меня и начал медленно ходить по комнате.
Затем повернулся:
— Мисс Вуд заехала к вам случайно, или вы ее ждали?
— Не понимаю, о чем вы спрашиваете.
Он посмотрел на меня как на идиота:
— В тот вечер, когда вы получили это письмо из Сиэтла.
— Мы договорились по телефону, — сказал я. — Она захотела привезти ужин из китайского ресторана.
— Вы сказали, чтобы мисс Вуд приехала сразу? — спросила Дженнингз.
Я тяжело вздохнул, пытаясь вспомнить.
— Мы договорились встретиться через час, потому что мне нужно было совершить объезд. Как обычно, в поисках Сидни. В тот вечер я даже заехал к дому Ричарда Флетчера.
— Кто это такой? — спросил Марч, как будто не знал.
— Этот человек взял в нашем автосалоне грузовичок на пробную поездку и перевозил на нем навоз.
— Мы говорили с ним по поводу стрельбы у вашего дома, — сказала Дженнингз.
— И что? — спросил я.
— Все как вы сказали, — ответила она. — Мистер Флетчер отрицает, что был у вас. Говорит, что весь вечер сидел дома с дочкой. И девочка твердит то же самое.
Я пожал плечами:
— Она ребенок. И говорит то, что сказал ей отец.
— Но пока у нас есть только ваше слово против его, — сказала Дженнингз.
— Мистер Блейк, у вас есть оружие? — неожиданно спросил Марч.
— Нет.
— Я не говорю об оружии с лицензией. Любое оружие.
— У меня нет никакого оружия и никогда не было, — повторил я. — И пожалуйста, объясните мне смысл происходящего сейчас в этой комнате, потому что я ничего не понимаю.
Марч наклонился ко мне:
— Вы согласны с тем, что Йоланда Миллс никогда не существовала?
— Да, — ответил я. — Но мы уже это обсуждали с детективом Дженнингз. Ее выдумали люди, сообщники человека, который пытался меня убить и, вполне возможно, стрелял вчера вечером. Им было нужно, чтобы я уехал из города и дал возможность покопаться в моем доме. Они перевернули там все вверх дном и даже подложили в подушку кокаин в надежде, что полиция меня арестует. Когда это не сработало, они вообще решили убрать меня с дороги.
— И кто же эти люди, которые хотят убрать вас с дороги? — спросил детектив Марч.
— Не знаю.
Он гнусно усмехнулся и покачал головой.
— У меня дочка пропала, а вы тут вздумали шутить, — возмутился я.
— Это я шучу? — притворно удивился Марч. — Я? Да вы сами разыграли здесь целый спектакль наподобие сериала «Сумеречная зона», и это я шучу? Ладно, мистер Блейк, тогда позвольте мне задать вам серьезный вопрос. Это вы выдумали Йоланду Миллс?
— Не понял?
— Вы меня слышали.
Я посмотрел на детектива Дженнингз:
— Он что, дурачится?
Она выдержала мой взгляд.
— Отвечайте на вопрос, мистер Блейк.
Я наклонился к ней:
— То, что этот человек городит здесь чушь, еще понять можно. Но вы?
— Будет много лучше, если вы ответите на наши вопросы, — сказала она. — Мы тогда побыстрее закончим.
Я выпрямился.
— Нет, никакой Йоланды Миллс я не выдумывал.
— А может, все-таки выдумали? — настаивал Марч. — Выдумали и использовали Кейт Вуд, чтобы эту выдумку поддержать. Сделали ее как бы свидетельницей.
Наконец-то до меня дошло.
— Представляю, что она вам наплела. Но прежде чем верить Кейт Вуд, надо понимать, кто она такая. Во-первых, психованная, а во-вторых, специально наговаривает на меня из мести, что я разорвал с ней отношения.
— А разве это такая уж плохая версия? — продолжил свою линию Марч. — Вы ждали ее приезда, чтобы показать на компьютере первое сообщение, а затем спустились с ноутбуком на кухню и послали оттуда себе еще одно сообщение, якобы от Йоланды Миллс, которое мисс Вуд приняла наверху. После чего вы разыграли перед ней телефонный разговор, хотя на самом деле ни с кем не разговаривали?
Над этим впору было смеяться, если бы все не было так серьезно.
— Такую версию может выдвинуть только сумасшедший, — сказал я.
Дженнингз оставалась спокойной, но щеки Марча порозовели от злости.
— Дело в том, что Кейт Вуд повсюду чудятся заговоры, — продолжил я. — Ей кажется, что все против нее ополчились, что почти каждый человек встает утром и думает, как бы сегодня приложить Кейт Вуд посильнее. Вот почему я захотел ей позвонить. Потому что знаю, в каком направлении работают ее мозги.
— Значит, ваша защита состоит в том, что она чокнутая, — констатировал детектив Марч.
— Я не говорил, что Кейт Вуд чокнутая. Просто она вот так видит мир. А что касается разговора с Йоландой Миллс, то, возможно, вы подвели ее к таким выводам. Потому что много стараться для этого не надо. — Я посмотрел на Дженнингз: — Вы видели мой дом, когда я вернулся из Сиэтла? Видели, в каком он был состоянии?
Она кивнула:
— Теоретически также возможно, что вы сами сделали это перед отъездом в Сиэтл.
— И вы в это верите? — резко спросил я.
— Во всяком случае, такое возможно, — ответила она.
— Но вы в это верите? — настаивал я.
Она молчала.
— Зачем мне было этим заниматься? Инсценировать звонок, разорять свой дом, подкладывать кокаин, да так, чтобы вы могли его найти? Я уж не говорю о том, что не представляю, где его можно достать. В чем причина?
Детективы не отвечали. Видимо, хотели, чтобы я сам догадался.
— Мистер Блейк, — наконец сказала Дженнингз, — расследование исчезновения вашей дочери сильно усложнилось. Вначале появился некий Эрик, который предположительно пытался вас убить…
— А нос у меня разбит тоже предположительно? — прервал ее я.
— Недавно пропала еще одна девушка, — продолжила детектив. — Подруга вашей дочери.
— У всех этих инцидентов есть связующее звено, — вмешался Марч. — Это вы. А теперь позвольте мне высказать свои соображения по этому поводу. — Он твердо посмотрел на меня. — Вы умный человек, мистер Блейк, однако не все предусмотрели. Я допускаю даже, что за вами действительно кто-то охотится. Возможно, вы накололи каких-то бандитов и они желают расплатиться. Эту часть пока оставим в стороне. Хотя не исключено, что вы подстроили так, чтобы все выглядело, как будто ваша дочь в чем-то замешана. Чтобы отвести от себя подозрения.
— Но зачем мне это?
— Вы расстались со своей дочерью утром, и после этого ее никто не видел, — сказал Марч. — Недавно то же самое повторилось с Патти Суэйн. Мы не дураки, мистер Блейк.
— Отчего же, — сказал я. — Именно дураки. Чтобы наворотить такое, надо вообще не иметь ума.
— А от Патти вам пришлось избавиться потому, что она вычислила, что вы убили собственную дочь, — торжественно закончил детектив Марч.
В этот момент я даже не размышлял, как поступить. Но даже если бы тщательно подумал, все равно не стал бы вести себя иначе.
Все происходило на уровне инстинкта. Ну представьте, вас обвиняют в убийстве собственной дочери, самого дорогого, что у вас есть на земле. Что вы будете делать? Только одно — схватите этого человека за горло и попытаетесь задушить.
Я вскочил со стула, как будто выстрелила катапульта, и бросился на Марча с вытянутыми руками. Мне хотелось его убить, растоптать, растерзать. И не только за эти обвинения. Я тщетно искал свою дочь, надеялся на помощь этих людей, а они, оказывается, тратили время на то, чтобы найти способ обвинить меня.
