Эйс Аткинс - По закону плохих парней
– Никто не желает тебя обжулить, – возразил Блэнтон. – Возьми деньги. Они пригодятся твоей матери и тому цветному мальчишке, которого она растит.
– Идите вы, – вспылил Квин.
– Виноват, что?..
– Вы уволены, – отрезал Квин. – Полагаю, мы сможем найти представителя получше.
Глава 28
Джонни Стэг не любил телефонные звонки с вопросами о том, почему происходят неприятности, когда он сам старался их избежать. Но ему позвонили из Мемфиса три раза и в последний раз потребовали совершить двухчасовую поездку в город и сообщить о том, что случилось с Говри. Джонни попытался деликатно напомнить им, что Говри их собственный клиент, и если их тревожит его судьба, то пусть обратятся к нему лично. Но его не поняли, и Джонни пришлось пожертвовать блюдами из жареной рыбы на встрече с ротарианцами, а также изучением Ветхого Завета под руководством брата Дэвиса, чтобы в восемь утра встретиться с Бобби Кэмпо в ресторане на проспекте Юнион.
– Нами интересуются люди из штата, и это не к добру, Джонни, – сказал Кэмпо. Он пил кофе в отдельном кабинете ресторана и поглощал денверский омлет. – Понимаешь?
Кэмпо родился в Мемфисе, но уехал учиться в университет Миссисипи вместе с несколькими парнями, которые были знакомы Джонни по городу Джексону. Так они стали приятелями. Когда Джонни занялся своим бизнесом несколько лет назад, Кэмпо стал тем человеком, который ввел его в курс дела, и он срубил приличные бабки, посылая танцовщиц из Мемфиса и Нового Орлеана. Когда же Стэг нуждался в проекте развития, в который никто не верил, Кэмпо совершал чудеса.
Бобби Кэмпо происходил из богатого мемфисского семейства. Он был при деньгах всю жизнь и преумножил их в 80-х благодаря организации клубов группового секса и в 90-х годах – благодаря телефонному бизнесу в рамках программы «900 номеров». Одевался Кэмпо всегда как богач, носил рубашки яркой расцветки, без галстуков. В этот раз он обул черные замшевые туфли с золотыми пряжками.
С тех пор как Стэг познакомился с Бобби, тот постоянно попадал в федеральные тюрьмы и выходил из них. В последний раз он сидел за то, что был признан виновным в организации половых актов на сцене одного из своих клубов. Он называл заключение в тюрьму платой за ведение бизнеса. Но осенью, по субботам его можно было встретить в компании политиков и гендиректоров, занятым поглощением жареных цыплят на фарфоровых тарелках и виски из бокалов, отделанных серебром. Кэмпо отправлял в Джексон много денег. У него было много влиятельных друзей. Если бы началась реализация проектов развития, Стэг уже получил бы сертификат на строительство местной больницы. Такие вещи происходят лишь благодаря рукопожатиям и перемигиваниям с крутыми людьми. Кэмпо передал ему золотой ключик для этого.
– Что произошло, черт возьми? – спросил Кэмпо.
– Ограбили Говри, – сообщил Джонни. – Разгромлено пять лабораторий.
– Это сделал новый шериф?
Стэг покачал головой:
– Ввязался в конфликт с местным парнем.
– Ты можешь покончить с этим?
– Нет, – сказал Стэг, подзывая официантку, чтобы попросить холодной воды. – Я видел Говри этим утром. Тот парень проткнул его стрелой.
– Стрелой? – переспросил Кэмпо. – Ты шутишь?
– Думаю, нам нужно отступить и заново оценить наше партнерство.
– На тебе мертвый шериф и шлюха, которую обнаружили два пацана, – напомнил Кэмпо, теребя пальцами ухо. – Теперь перед тобой парни, разыгрывающие из себя ковбоев или индейцев, и тебя тревожит какая-то пара других убийств? Сколько можно тянуть? Пока тобой не займутся полиция и Управление по борьбе с наркотиками?
– Я ухожу.
– Ты заключил сделку с нами, – напомнил Кэмпо, покачав головой. – Нельзя просто взять и уйти.
– С тех пор как Говри стал работать на меня, мне никогда не удавалось заработать бабки на этих уродах.
– Прошлой ночью он не появлялся в Dixie Belles, – заметил Кэмпо. – Тебе известно, скольких денег это стоило?
– Это ваше дело, – прошептал Стэг, наклонившись.
– Говорят, вы вдвоем хотите от нас отделаться.
– Ложь, – возразил Стэг.
– Есть хочешь?
– Не знаю.
– Кофе?
– Для чего вы заставили меня проделать такой путь? У меня семья. Обязательства.
– Говри пропал, шериф может представлять угрозу.
– Шерифа пока нет.
Мимо небольшого ресторанчика двигались машины по проспекту Юнион, у его больших окон толпились люди в зимних пальто и с запахом перегара от виски. Один бездомный сел в кресле у туалета и стал просить у проходящих мимо посетителей монету в двадцать пять центов. Пересчитал мелочь в руке и включил на проигрывателе-автомате песню Эла Грина.
– Как вы найдете Говри? – спросил Джонни.
– Парни в тюрьме свяжут меня с нужными людьми.
– Ты постоянно сотрудничаешь с Арийским братством?
– Говри рекомендовали оттуда. У него есть друзья.
– Мне наплевать на них, – сказал Джонни Стэг. – Они подтирают свои задницы нашим округом.
Кэмпо пожал плечами и стал играть золотым перстнем с бриллиантами, сделанным в форме подковы.
– Джонни, я знаю, у тебя есть амбиции, и это означает, что иногда тебе придется работать с людьми, которые тебе не нравятся.
– Говри представляет для нас проблему, – напомнил Стэг. – Ты сам это сказал.
– Он – твоя проблема, – возразил Кэмпо. – Ты разберешься с ним и найдешь деньги, которые он мне должен.
– Почему я должен разбираться с этим дерьмом? – возмутился Стэг, все еще говоря шепотом, и встал, чтобы уйти из ресторана. – Все, что вы для меня сделали, было компенсацией за протекцию в моем округе. Компенсацией за то, что ваши дела шли так, как вы хотели. Я ничего не имел от этого для себя лично.
– Ты будешь есть или как?
Джонни Стэг вздохнул. Он чувствовал себя так, словно его принимают за недоумка.
– Нет, – ответил он. – Я не голоден.
– Найди Говри, – напутствовал его Кэмпо. – И возьми у него мои чертовы деньги.
Джонни Стэг сел в свой испытанный «кадиллак», вспоминая при этом обо всей той наличности, которую он видел в церкви брата Дэвиса. Интересно, что Говри собирался с ней делать? И зачем, черт возьми, он связался с Бобби Кэмпо и со всей этой тайной конфедерацией мошенников?
– Ты всегда чистишь оружие перед ужином? – спросила Лили.
– Конечно.
– Старая привычка?
– Ага.
– Тебя разыскивала мама.
– Она не звонила.
– Звонила, – возразила Лили, передавая Квину его мобильник. – Он был в твоем грузовике.
Квин подключил свой айпод к мини-динамику на старом кухонном столе. Лоретта Линн пела Van Lear Rose.
– Что-нибудь известно о Хондо?
Квин покачал головой:
– Мистер Варнер послал на ферму бульдозер, коровы зарыты. Он говорил, что тоже не видел Хондо. Если бы пса подстрелили, он бы полз, сколько мог, и потом умер.
– С ним все в порядке.
– Он сторожил дом.
– Ты, кажется, привязался к нему, – заметила Лили.
– Если он вернется, ты возьмешь его к себе?
– И не помышляй об этом.
– Я точно не смогу держать его у себя.
Квин смочил бензином тряпочку и протер приклад ружья 308-го калибра, затем щелчком открыл затвор. Перезарядил и запер снова.
– Они нападут опять, – предупредила Лили. – Будь уверен. Уэсли вызвал несколько полицейских тебе на помощь.
– Что-то не слышу сирен.
– Твой дядя нажил себе много врагов в Джексоне, – сказала она. – Ни для кого не было секретом, что их здесь не привечали.
– Это почему?
– Он был упертым, – продолжила Лили. – Ты можешь вспомнить, чтобы у шоссе номер 45 в Тиббехе слонялись полицейские?
– Этим утром кое-что произошло, – признался Квин, откладывая в сторону ружье, беря пистолет 45-го калибра и передергивая затвор. – У меня была короткая беседа с Говри.
– Знаю, – сказала Лили. – Уэсли взбешен.
– Еще бы.
– Как прошла беседа?
– Говри был довольно откровенен, – ответил Квин. – Он, конечно, отрицал причастность к убийству моего дяди.
– Чего еще ты ожидал?
Квин покачал головой. Айпод переключился на Джонни Кэша, исполнявшего песню «Папа пел басом». В это время Квин набил патронами барабан своего револьвера 45-го калибра и сунул его за ковбойский пояс.
– Он признал сотрудничество со Стэгом, но сказал, что Хэмп сотрудничал тоже.
– Этот говнюк нагло лжет.
– Не знаю, что и думать. Но я не уеду, пока не разберусь.
– Уйдешь в самоволку?
– Если придется.
– Разве это стоит карьеры?
– Стоит.
Лили медленно подошла ближе и взяла его за руку, привлекая к себе внимание.
– Я не уеду сегодня вечером, – сказала она. – Уэсли сказал, что не возражает. Бум стоит снаружи, на вахте у тех деревьев. Сказал, что будет стоять всю ночь, если ты принесешь ему виски.
Квин промолчал. Теперь звучали песни Джорджа Джоунса. Джордж предлагал им «подняться» и совершить «Большое путешествие» по его пустому дому. Квин моргнул, и Лили придвинулась ближе. Она крепко обняла его, гладя руками по спине. Квин счел неудобным обниматься с ней с револьвером 45-го калибра в руках и положил его на стол.
