Роберт Ладлэм - Заговор Кассандры
—Послушайте, Адам, — сказал Рид. — Вам ничто не угрожает. Вы сделали все, что нужно, и вернулись домой. Кто может вас в чем-либо упрекнуть? Вы ездили навестить могилу матери. Потом погуляли по Москве. Что тут страшного? Потом вы отправились домой. Недоразумение в аэропорту можно объяснить тем, что вы торопились. У вас не было времени взять свой багаж. Ну а Смит... Вы ведь даже не рассмотрели его толком, верно?
— Но зачем он за мной погнался? — выкрикнул Трелор.
Рид понял, что успокоить его можно, только сказав хотя бы часть правды.
— Потому что вашего связника сняли на видео в Шереметьево — и вас рядом с ним.
Трелор издал стон.
— Послушайте меня, Адам! У русских есть кадр с изображением двух мужчин, сидящих бок о бок за стойкой бара в аэропорту. Больше у них ничего нет. Ни записи голосов, ни иных причин связать вас друг с другом. Но, зная, какой груз везет курьер, они проверяют всех, кого видели поблизости от него.
— Они знают об оспе, — тупо произнес Трелор.
— Знают, что она похищена. И что она находится у курьера. Но ищут-то его, а не вас! Никто ни в чем вас не подозревает. Вы случайно оказались рядом с ним.
Трелор провел ладонями по лицу.
— Не знаю, сумею ли я выдержать это, Дилан... Сумею ли выдержать допрос.
— Вы отлично справитесь, потому что ни в чем не виноваты, — повторил Рид. — Даже если вас подвергнут испытанию на детекторе лжи, что вы можете сказать? Знакомы ли вы с человеком, который сидел рядом? Нет. Собирались ли вы встретиться с ним? Нет. Ведь связник с равным успехом мог оказаться и женщиной.
Трелор вновь пригубил виски. Взглянув на ситуацию с точки зрения Рида, он почувствовал себя лишь немногим лучше. Он мог бы привести великое множество возражений.
— Я устал, — сказал он. — Мне нужно отдохнуть в таком месте, где меня никто не потревожит.
— Все устроено. Шофер отвезет вас в отель “Четыре времени года”. Там для вас забронирован номер. Выспитесь всласть, потом позвоните мне по телефону. — Обняв Трелора за плечи, Рид повел его к выходу. — Машина ждет на улице. Спасибо, Адам. Мы все очень вам благодарны. Ваш вклад в общее дело невозможно переоценить.
Трелор положил ладонь на дверную ручку.
— А деньги? — с придыханием спросил он.
— В отеле вы найдете конверт. Внутри номер счета и номер частного телефона директора цюрихского банка.
Трелор вышел в сгущающиеся сумерки. Ветер стал заметно крепче, и он поежился. Он оглянулся, но увидел только черный прямоугольник захлопнувшейся двери.
Машины напротив дома не оказалось. Трелор посмотрел направо и налево и увидел ее в половине квартала от себя. Он решил, что водитель не смог найти места для парковки.
Он зашагал по тротуару, чувствуя, как тепло виски разливается по его внутренностям, вновь и вновь повторяя про себя утешительные заверения Дилана. Да, Рид прав: все, что произошло в России, осталось в прошлом. Никаких улик против него не существует. К тому же он знает о Риде, Бауэре и остальных так много, что они будут вынуждены всю жизнь оберегать его.
Сознание собственного могущества утешило Трелора. Он поднял глаза, рассчитывая увидеть перед собой “линкольн”, но тот стоял еще дальше по улице, у Висконсин-авеню. Трелор покачал головой. Должно быть, он утомился куда сильнее, чем полагал, и недооценил расстояние до машины. Потом он услышал негромкие приближающиеся шаги.
Вначале он увидел башмаки, потом ноги в брюках с отутюженными стрелками. Подняв лицо, Трелор увидел, что человек стоит буквально в двух метрах от него.
— Это вы!
Глаза Трелора, смотревшие на Ивана Берию, едва не выкатились из орбит.
Берия торопливо приблизился к нему вплотную. Трелор почувствовал запах его дыхания, свист воздуха, вырывавшегося из его ноздрей.
— Я соскучился по вас, — сказал Берия.
Почувствовав острую боль в груди, Трелор слабо вскрикнул. Он подумал, что с ним случился сердечный приступ.
— Доводилось ли вам в детстве прокалывать булавкой воздушные шары? Я сделал примерно то же самое. Проткнул шарик.
Как ни странно, это видение не оставило Трелора даже тогда, когда клинок Берии вонзился ему в сердце. Он втянул в себя воздух и почувствовал, как тот хлынул из его легких. Лежа на тротуаре, он видел людей, шагавших по Висконсин-авеню, видел удалявшегося Берию. Должно быть, он позвал на помощь, потому что Берия повернул голову и посмотрел на него. Потом глаза Трелора закрылись. Закрылась и дверца черного “линкольна”.
* * *Доктор Дилан Рид забыл об Адаме Трелоре в то самое мгновение, когда за его спиной захлопнулась дверь. Он лично организовал операцию и прекрасно знал, какая участь ожидает злополучного медика. Когда он вернулся в кухню, там сидели Карл Бауэр и генерал Ричардсон в гражданской одежде.
Ричардсон показал ему сотовый телефон.
— Только что звонил Берия. Дело сделано.
— В таком случае нам пора, — отозвался Рид.
Он бросил взгляд на Бауэра, который вынул контейнер из морозилки и, поставив его на буфетную стойку, откручивал крышку. У его ног стоял легкий титановый саквояж размером с холодильную сумку для пикников.
— Стоит ли делать это здесь, Карл?
Бауэр отвинтил крышку и только потом сказал:
— Откройте саквояж, Дилан.
Рид опустился на колени и потянул за ручки. Емкость разгерметизировалась, послышался легкий свист.
Внутреннее пространство саквояжа было на удивление маленьким, но Рид знал, что по сути дела он представляет собой увеличенный контейнер, вывезенный из России. Его толстые стенки были выложены капсулами с жидким азотом, которые, будучи приведены в рабочее состояние, поддерживали в саквояже постоянную температуру минус двести градусов по Цельсию. Сконструированный в мастерских “Бауэр-Церматта”, этот саквояж использовался всякий раз, когда требовалось транспортировать токсичные культуры.
Натянув толстые перчатки из особого материала, Бауэр вынул из контейнера обойму с ампулами. Посмотрев на них, он подумал, что ампулы похожи на крохотные ракеты, готовые к стрельбе. Вот только когда их содержимое будет должным образом модифицировано, они станут куда опаснее любой ядерной боеголовки из арсенала США.
Хотя Бауэр работал с вирусами уже более сорока лет, он никогда не забывал, с чем имеет дело. Прежде чем опустить ампулы в специальный держатель внутри саквояжа, он убедился, что его руки не дрожат, а на стойке и у его ног нет ни следа влаги. Закрыв саквояж, он набрал на кодовом замке буквенную комбинацию и включил охлаждение.
Подняв глаза, он сказал:
— Джентльмены, время пошло.
Жилые дома района Вольта-плейс имели одну общую черту: на заднем дворе каждого из них находился маленький гараж, ворота которого открывались в проулок. Рид и Ричардсон внесли туда саквояж и поставили его в грузовое отделение стейшен-вэгона “вольво”. Бауэр задержался на несколько минут, проверяя, не оставил ли кто-нибудь из них следы своего пребывания в этом доме. Отпечатки пальцев, волокна одежды и тому подобные улики его не беспокоили: несколько минут спустя сюда приедут ликвидаторы из Агентства национальной безопасности и вычистят дом. АНБ содержало в окрестностях Вашингтона несколько таких “стерильных” помещений. Этот дом был для ликвидаторов всего лишь очередным пунктом их весьма насыщенного рабочего расписания.
Приближаясь к гаражу, Бауэр услышал звуки сирен, доносившиеся со стороны Висконсин-авеню.
— Похоже, Адам Трелор вот-вот сыграет свою последнюю роль, — пробормотал он, усаживаясь в фургон вместе с Ридом и Ричардсоном.
— Бедняга, ему не суждено увидеть плоды своих трудов, — заметил Рид и вырулил на “вольво” в проулок.
Глава 17
Питер Хауэлл поднялся на верхний ярус широкой лестницы, ведущей в “Галлерия Регионале” на виа Аллоро. Самая престижная художественная галерея Сицилии по праву гордилась рисунками Антонелло де Мессины и величественной фреской XV века, “Торжество смерти”, принадлежащей кисти Лорена. Эта фреска особенно занимала Хауэлла.
Остановившись поодаль от туристов, сновавших по лестнице вверх и вниз, Хауэлл удостоверился в том, что за ним никто не следит, вынул сотовый телефон секретной связи и набрал номер, который ему дал Джон Смит.
— Джон? Это Питер. Нам нужно поговорить.
В десятке тысяч километров от Сицилии Смит остановил машину на грунтовой обочине шоссе номер 77.
— Слушаю тебя, Питер.
Продолжая наблюдать за посетителями галереи, Хауэлл рассказал о своей встрече с контрабандистом Франко Гримальди, о последовавшем за этим покушении на его жизнь и схватке с сержантом Тревисом Николсом и его напарником Патриком Дрейком.
— Ты уверен, что они военнослужащие США? — спросил Смит.
— Абсолютно, — ответил Хауэлл. — Я организовал засаду в почтовом отделении, Джон. Как и сказал Николе, к ящику подходил офицер. У меня не было возможности схватить его. И пробраться на вашу базу у Палермо я тоже не сумел. — Хауэлл выдержал паузу. — Что затевают ваши оловянные солдатики, Джон?
