Джулия Кеннер - Матрица Manolo
— Мы ее найдем, — уверенно заявил Девлин. Мне ужасно хотелось чувствовать такую же уверенность, но что-то никак не получалось. Однако неприятные мысли не помешали мне заняться делом и постараться отыскать Епископа. Девлин начал с одного конца очереди, а я с другого.
— Привет, — сказала я вознице двадцати с небольшим лет, который стоял около гнедой лошади. — Его, случайно, зовут не Епископ?
— Не-а, — протянул он. — Это Роджер. Двадцать баксов за короткую прогулку. Отличная возможность посмотреть на парк. А потом вы сможете вернуться домой и рассказать друзьям, как это было здорово.
— Я живу в Мидтауне[1], но все равно спасибо.
— Не за что. Приходите как-нибудь с друзьями, — добавил он, но я уже двинулась к следующей лошади в очереди.
Оказалось, что ее тоже зовут не Епископ, однако я узнала хорошие новости, такие хорошие, что чуть не расцеловала и возницу и лошадь. Мне удалось взять себя в руки, хотя я так громко заорала, призывая Девлина, что все туристы и возницы в округе принялись на меня пялиться.
Девлин тут же подскочил ко мне.
— Епископ? — спросил он и посмотрел на лошадь.
— Нет, но он говорит, что Епископ работает здесь.
— Они должны появиться в любой момент. Обычно они здесь раньше меня. Может, уже катают кого-нибудь в парке, — сказал возница.
Я не успела спросить, как его зовут, но решила, что он мой новый лучший друг.
— Как вы думаете, нам стоит подождать? — спросил Девлин. — Вы точно знаете, что он сегодня здесь?
Возница покачал головой, и я снова почувствовала, как меня охватывает страх.
— Извините. Он работает каждый день, так что, думаю, он здесь. С другой стороны, его могли нанять на целый день. Для свадьбы, помолвки или чего-нибудь в том же роде.
Я посмотрела Девлину в глаза.
— Будем надеяться, что это не так, — сказал он.
— Мы не можем просто стоять тут и ждать, — проговорила я. — Тик-так, помнишь?
— Я знаю. Сколько времени занимает прогулка по парку? — спросил он возницу.
— Минут двадцать.
— Подождем пятнадцать. Если он не вернется, позвоним его боссу. У него наверняка есть мобильный телефон.
— Ясное дело, — сказал возница. — Он работает на компанию «Экипажи Центрального парка». Не в моем вкусе, но место хорошее. Да и хозяин человек надежный. Он обязательно найдет Шона, если потребуется.
— Шона?
— Возницу Епископа.
— Понятно, — сказала я и, повернувшись к Девлину, спросила: — Ну что, будем ждать?
— Будем ждать.
И мы стали ждать. Мы почти не разговаривали, но всякий раз, когда появлялся новый экипаж, вскакивали, точно нас подбрасывало в воздух невидимой пружиной. За следующие десять минут приехали шесть экипажей, однако того, который мы ждали, все не было и не было.
Я уже вся изнервничалась, когда подъехал очередной экипаж с краснолицым возницей и тощей коричневой клячей. Она не имела ничего общего с сильными рабочими лошадками, которых мы видели до сих пор.
Учитывая наше везение, я решила не вставать, предоставив Девлину выяснить, кто приехал. Он подождал, пока молодая пара вылезла из экипажа, по очереди погладила лошадку и удалилась к переходу, потом подошел к вознице и что-то ему сказал. Тот ответил, они еще немного поговорили, и Девлин повернулся ко мне с выражением на лице, которое я сразу узнала и которое уже не рассчитывала увидеть: победа!
Я в три секунды вскочила на ноги, промчалась сквозь толпу, расталкивая всех, кто оказывался на моем пути, и подлетела к голубой повозке.
— Это Шон, — представил Девлин возницу. — А вот Епископ.
— Привет, Епископ, — сказала я и погладила лошадь по бархатному носу. — Здравствуйте, Шон. Мы очень рады вас видеть.
— Я люблю, когда подворачивается работа, — ответил Шон с ирландским акцентом. — И с чего это такой интерес к моему экипажу?
— Нас интересует лошадь, — сказал Девлин и, подав мне руку, помог забраться в экипаж.
Шон посмотрел на Девлина, который занял место рядом со мной.
— Все в порядке, — заявил он, садясь на свое место. — Я намеки понимаю. Никаких вопросов.
— Спасибо. Просто коротенькая прогулка, хорошо?
— Ладно.
Шон убедился, что мы уселись, а затем тронул лошадку — и я вдруг оказалась на романтической прогулке в Центральном парке, только вот обстоятельства этой прогулки были совсем не романтическими. Я посмотрела на Девлина и улыбнулась. Какая жалость…
Я заставила себя отбросить лишние мысли и сосредоточиться на главном, краем уха прислушиваясь к рассказу Шона о достопримечательностях и одновременно искоса наблюдая за Девлином, который шарил рукой между мягким сиденьем и такой же мягкой спинкой.
Чтобы не сидеть точно истукан, я перебралась на сиденье напротив и занялась тем же самым. Никаких результатов.
— Может, где-нибудь есть потайное место?
Девлин огляделся по сторонам, но не увидел ничего подходящего. Потом наполовину высунулся из экипажа — и тоже без какого-либо успеха.
— Знаю, я должен заниматься своим делом и помалкивать — кстати, вон там каток, — но вы раздразнили мое любопытство. Вы что-то потеряли?
— Мы просто смотрим по сторонам, — сказала я.
— А почему вы ждали именно мой экипаж? Я, конечно, польщен, но мне интересно.
Мы с Девлином обменялись взглядами, и Девлин со вздохом признался:
— Мы играем в «Мусорщика». Ну, знаете, бегаем по городу и ищем разные подсказки и ключи.
— И один такой ключ привел вас ко мне?
— К вашей лошади. И экипажу, — сказала я.
— Кстати, тут возникает хороший вопрос. Епископ все время работает с одной и той же повозкой?
— Угу. Корнелиус — это мой босс — старается, чтобы каждый возница постоянно работал с одной и той же лошадью и повозкой.
— Можно ли назвать ее кабриолетом? — спросила я, окинув взглядом голубую повозку.
— Я называю ее vis-a-vis[2]. Понимаете, здесь может сесть четыре человека лицом друг к другу. А как она на самом деле зовется, откуда ж мне знать.
— Может быть, недавно кто-нибудь катался с вами и что-нибудь спрятал?
— Мне про это ничего не известно.
— Дерьмо, — пробормотала я себе под нос.
— Мы подъезжаем к сыроварне, — сказал Шон и показал на здание справа. — Сейчас сюда приходят, чтобы поиграть в шахматы и все такое. Хотите, чтобы я продолжал рассказывать?
— Валяйте, — сказал Девлин и поманил меня пальцем.
Пока Шон рассказывал о достопримечательностях — большие камни, стоявшие по краям дороги, по которой мы катили, были очень типичны для топографии острова, — мы с Девлином уставились в блокнот, куда он переписал подсказку.
— Вот эта часть, — сказала я, показывая на строку про Зверя. — Может быть, имеется в виду Епископ и разгадка спрятана у него в седле?
— Он запряжен в повозку, — заметил Девлин. — У него нет седла.
— Тогда в этой штуковине, — предположила я, показав на широкий кожаный ремень у лошади на груди. — Он ведь прикреплен к повозке.
— «Нет, не Зверь, но умер он… Стих надежды перезвон», — задумчиво проговорил Девлин.
— А еще строчка про часы. Ты не забыл? Я, разумеется, прекрасно ее помнила.
— Не волнуйся. Это на первом месте.
— Ненавижу ролики, чтоб им всем пусто было! — вскричал Шон, и мы с Девлином тут же повернулись к нему. Его и без того красное лицо стало пунцовым. — Извините. Но вон та девчонка проскочила прямо перед носом у Епископа. Чуть не перепугала моего старичка до полусмерти. И что ее понесло на дорогу? — У него был такой вид, словно он собирался сказать еще что-то, но сумел взять себя в руки. — Ладно, теперь уже все в порядке.
Он повернулся и посмотрел в ту сторону, куда умчалась девушка, и мне показалось, будто я вижу исходящие от него волны гнева. Я разглядела вдалеке ритмично раскачивающийся светлый хвост на голове, обтягивающие велосипедные шорты и черный топик из лайкры. Обычная красотка с Манхэттена, которая уверена, что законы и правила писаны не для нее.
Я попыталась сосредоточиться на подсказке, но мешали мысли о нахальной девчонке. И вдруг на меня снизошло озарение. Я поняла! Да, все правильно! Иначе и быть не может.
— Девлин, — вскричала я и схватила его за руку. — У меня, конечно, самомнение дай бог каждому, но что, если кусок про часы относится не ко мне?
Девлин покачал головой, явно не понимая, что я имею в виду.
— Все так или иначе крутится вокруг Бродвея, верно? — Я дико огляделась вокруг и наконец нашла то, что искала: большую хромированную вазу, в которой стоял один тюльпан. — Зверь. Чудовище. Что, если имеется в виду «Красавица и Чудовище»? Он останется чудовищем, если не найдет любовь до того момента, как с цветка упадет последний лепесток. Со мной дело обстоит иначе. Я ничем не останусь. Я умру, — сказала я шепотом, чтобы меня не услышал Шон.
