Аллен Уайлер - Смертельные ошибки
Леви наконец поднял глаза и пробормотал: «Буду с вами через минуту».
Минута превратилась в две. Тайлер даже подумал: может, это какая-то уловка?
Прошла еще минута. Леви щелкнул по клавише, сказал «Ну, вот!» и повернулся к Тайлеру:
— Доктор Мэтьюс, я полагаю? — Компьютерный гений широко улыбнулся, показав явно выбеленные зубы.
— Да.
— Чем я могу вам помочь? — Леви откинулся в кресле, слегка поворачиваясь из стороны в сторону на сиденье.
— Полагаю, вы сегодня уже разговаривали с Джимом Дэем?
Леви смотрел в глаза Тайлеру, не переставая вращаться.
— В таком случае вы должны знать, почему я здесь. Есть проблема с вашей системой электронного ведения медицинской документации.
Леви прищелкнул зубом, прежде чем ответить.
— Приятель, насколько я понял Джима, это вы считаете, будто у нас есть проблема… Вроде какая-то дырка, и некий хакер нашел ее и залез через нее в систему. Но Джим говорит, что нет никаких доказательств в пользу такой гипотезы. Разве что вы забыли поделиться с Джимом какими-то данными?..
Тайлер посмотрел на два кресла, стоящие перед столом Леви, потом перевел взгляд на него самого и опустился в кресло прямо напротив.
— Джим говорил вам, что произошло с моим пациентом Ларри Чайлдсом? Как он умер от радиационного некроза?
— Да.
По тону Леви было понятно: он не понимает, какое отношение смерть Ларри имеет к их встрече.
— Похоже, вас это не слишком расстраивает.
Леви, казалось, искренне недоумевал.
— А почему я должен расстраиваться? Наша компания не может отвечать за ваши ошибки.
— Вот тут и есть проблема. Эта была не моя ошибка.
— Вы не первый из тех, кто думает, что он прав, тогда как на самом деле он не прав. Насколько мне известно, запись говорит сама за себя. Нет ни тени доказательств, подтверждающих, что запись была изменена. А электронная медицинская запись — как, я надеюсь, вы понимаете, — однозначно документирует все изменения, внесенные в компьютерное поле. Ничего иного просто не было.
Тайлер заговорил, тщательно подбирая слова:
— Разве доза радиации, назначенная моему пациенту, не могла быть изменена в интервале между тем временем, когда она была прописана, и тем, когда была применена? Вы считаете это абсолютно невозможным?
Он пожалел, что не захватил с собой магнитофон.
В глазах Леви мгновенно промелькнуло нечто похожее на тревогу.
— Тайлер, не так ли? — Он кивнул, словно отвечая сам себе на свой же вопрос, и заговорил, не дожидаясь подтверждения: — Тайлер, я занимаюсь программированием с семилетнего возраста. И если я чему-то научился за эти годы, то вот чему: с той минуты, как компьютерные данные подтверждены, любая ошибка в поле данных становится субъективной ошибкой, ошибкой человека. Машины просто не совершают ошибок такого типа, их совершают люди. Можете быть уверены, я лично закодировал эту базу данных. Я знаю ее вдоль, поперек, вверх ногами и пунктиром по диагонали. Я потел над каждой командной строкой, над каждой линией передачи. Можете быть стопроцентно уверены: с этой программой все в порядке.
— Берни, не так ли? — Не дожидаясь ответа, Тайлер продолжил: — Берни, я не говорил, что с программой что-то не в порядке.
Ну вот. Слово сказано. Он стал внимательно следить за реакцией Леви.
Берни Леви пристально вгляделся в сидящего перед ним мужчину. «Упорный» — вот точное слово, если бы нужно было охарактеризовать его всего одним словом. Вторым словом было бы «целеустремленный». «Но к какой цели он стремится?» — вот в чем вопрос. Разрушить компанию, которую он, Берни Леви, создал за десять лет на пустом месте? Зачем? Ради какого-то не поддающегося определению чувства праведного гнева? Можно подумать, больные в критическом состоянии не умирают в больницах ежедневно и ежечасно по всему гребаному миру! Острая вспышка ненависти пронзила ему сердце. Да как посмел этот лицемерный сукин сын явиться сюда и вести себя так, будто у него все козыри на руках?!
Старательно маскируя свои чувства, Берни медленно наклонил голову:
— Может, и нет, Тайлер, но, уж не знаю почему, у меня сложилось впечатление, что вы именно это имели в виду.
— Что ж, может, именно это я и имел в виду. Если бы я сказал вам, что у меня есть пара примеров ошибок, повлекших серьезные — да что там! — роковые — последствия, ошибок, которые можно объяснить только погрешностью, внутренне присущей вашей базе данных, что бы вы на это ответили?
Берни постучал карандашом по столу — тук-тук-тук, — обдумывая, что делать. Безусловно, поговорить с Артуром, как только этот кусок дерьма оставит его в покое и уйдет. Артур умеет улаживать проблемы.
— Мне нужно знать все в деталях. У вас есть прямые доказательства в подтверждение этих чудовищно нелепых утверждений, или все это не более чем ваша гипотеза?
Вид у Мэтьюса был явно самодовольный.
— Никаких гипотез. Помимо случая с Ларри Чайлдсом, у меня есть еще несколько документированных случаев.
Леви одарил Мэтьюса своей самой обаятельной улыбкой.
— Расскажите мне о них.
Мэтьюс откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.
— А почему они вас интересуют, если проблемы не может быть?
Берни тщательно обдумал свой ответ. Может, сукин сын над ним подшучивает?
— Не понимаю. Что с вами не так? Вы что, кайф ловите, досаждая людям?
— Досаждая людям? — Доктор побагровел и рывком поднялся с кресла. — Я пришел сюда с единственной целью: предупредить, что у вас есть проблема с базой данных. Я надеялся услышать заверения в том, что вы все исправите, прежде чем разразится новая катастрофа. Но, как видно, вам плевать на человеческие жизни. Я пытался до вас достучаться, но ваша компания отгораживается от меня каменной стеной. Вам дела нет до того, насколько у вас серьезная проблема. Пожалуй, мне стоит рассказать эту историю тому, кому это небезразлично!
Машинально Леви схватил фиолетовый резиновый мячик для разработки мышц, лежавший рядом с мышью, и начал сжимать его в руке. Мэтьюс встал и направился к двери.
— Это угроза? — спросил Леви. — Хотя нет, я так не думаю. Вы не в том положении, чтобы мне угрожать.
Мэтьюс остановился и, не оглядываясь, ответил:
— В самом деле? Почему же?
— Всего хорошего, доктор Мэтьюс.
— Если это угроза, советую вам еще раз хорошенько обдумать свою позицию.
— Я сказал: всего хорошего, доктор Мэтьюс.
Берни не сводил с него глаз, пока лицемерный слизняк выходил из кабинета. Как только дверь за ним закрылась, Берни нажал кнопку быстрого вызова. Ему ответил голос Бенсона.
— Мэтьюс только что ушел. Он все знает. Мало того, мне кажется, он настолько глуп, что может попытаться что-то предпринять.
Глава 21
— И что, скажи на милость, я должен объяснять финансовому комитету в следующий раз? У меня больше нет отговорок!
Артур Бенсон смерил взглядом Недди Лонгмайра, мысленно спрашивая себя, какого черта он нанял на работу этого никчемного ублюдка. «Потому что ты можешь его контролировать, вот почему», — ответил он себе.
Недди. Уже одно это жеманное имя в духе Лиги плюща начинало бесить его. Ради всего святого, что за родители могли назвать своего сына «Недди»?
«А такие родители, которые могут отдать своего сына в Дартмут или Йель, вот какие», — опять ответил он сам себе.
Недди окончил Дартмут. Потом получил магистерскую степень в Колумбийском университете. «В отличие от меня», — с горечью думал Бенсон. Сам он посещал Техасский университет в Остине, а потом поступил в Школу больничного администрирования при университете Миннесоты.
Они находились в кабинете Бенсона. Недди расхаживал из угла в угол, нервируя Артура своими суетливыми беличьими движениями. Артур Бенсон вырос в Плано, штат Техас, и в детстве бил этих мерзких маленьких грызунов из ружья двадцать второго калибра. Жаль, что нельзя прямо сейчас, на месте, подстрелить Недди Лонгмайра. Как это было бы классно! Артур улыбнулся, представив себе это воочию.
— Ради всего святого, Недди, я прекрасно знаю: ты можешь что-нибудь придумать. Я ведь не зря назначил тебя финансовым директором! Ты можешь впарить сукиным детям какую-нибудь финансовую хрень, причем в таком количестве, чтобы они оставили нас в покое еще на месяц. Один вонючий месяц. Вот все, что нам нужно.
Недди расстегнул воротник, сунул указательный палец за край и провел взад-вперед, как будто в кабинете было слишком жарко, хотя воздух был вполне свеж. Артур подумал, что никогда прежде ему не приходилось видеть маленького педика с расстегнутым воротничком.
— Маккарти задает все новые вопросы!
— Прекрасно. Пусть задает. Ты, главное, тяни время. Давай уклончивые ответы. Прежде всего будь осторожен, не сболтни чего-нибудь такого, о чем потом пожалеешь. — «Как же мне надоел этот слюнтяй!»
