Джон Фаррис - Похитители
— Тебе что-нибудь приготовить, Генерал? Через полчаса будет ужин. Надеюсь, ты останешься.
— Конечно… Немного виски. Только не переборщи… Ребята? Присаживайтесь, и я поведаю вам, почему не доверяю людям моложе тридцати лет.
* * *Ужин прошел в спокойной обстановке, без единого сучка и задоринки. У всех, за исключением Туро, который сел рядом с Генералом и, казалось, пожалел об этом, был хороший аппетит. Туро поклевал, как воробей, зато выпил два стакана вина «Роун». Он почти ничего не говорил и, похоже, во всем полагался на Рича. Между ними существовали не очень простые отношения. Туро хотя и зависел от Рича, но не был его подчиненным. Филисии показалось, будто смуглый юноша не чувствует себя в долгу перед старшим товарищем. Она также обратила внимание, что он часто посматривает на Кэрол, которая давно уже не выглядела так очаровательно. Для ужина девушка надела простое, но элегантное бежевое платье. Кожа у нее была цвета темного меда, глаза — огромные и яркие, губы — бледно-розовые, очень бледные волосы зачесаны назад и переброшены через голое плечо. Кэрол много шутила и смеялась, и Филисия радостно смотрела на дочь. Естественно, девочке больше нравится Рич Марслэнд. Туро, казалось, знал, что у него нет шансов, и принимал это, как неизбежное. Филисия даже спросила себя, а может, Туро влюблен в ее дочь? Он казался слишком серьезным и замкнутым юношей, и Филисии стало жалко его.
Наконец она разлила кофе, и все вышли на крыльцо.
— Пиявки! — веселым, по его мнению, голосом произнес Генерал. — Самая грязная шайка проклятых пиявок и шакалов, высасывающих богатства у народа! Однако ни у кого из вас нет настоящей мужской закваски, которая заставляет встать на задние ноги и сказать: О, Господи, я красный и горжусь этим!
Артуро скорчил гримасу. Филисия немного сердито посмотрела на отца. Рич, как обычно, невозмутимо улыбался. Генерал задирал его весь ужин, игнорируя все попытки дочери переменить тему разговора. На этот раз Марслэнд немедленно кинулся в бой.
— Мы очень разные люди, Генерал. У каждого из нас свои взгляды, убеждения, свои планы по построению лучшего мира. Может, в Движении и участвуют какие-нибудь твердолобые марксисты, но, поверьте мне, их очень мало. Все дело в том, что молодежь в своем подавляющем большинстве — идеалисты, а не догматики. Большинство из нас сентиментальные люди и выбирают себе в герои людей типа Че. Несмотря на громкие слова все это совершенно безвредно. Не стоит поэтому вешать на нас ярлыки и относить к опасным людям из-за нашей страсти выбирать странных героев. Мне нравились Че[22] и Билли Грэм[23] по самым разным причинам. Лучше называйте нас просто «революционерами», Генерал. Ведь мы как раз и есть революционеры. И как активисты революционного движения, мы часто спорим, что вполне естественно, и при этом немного горячимся, потому что нам особенно обидно видеть… грубое самодовольное и набухшее брюхо страны, в которой мы родились и где бы хотели жить, если еще не слишком поздно что-то изменить в лучшую сторону.
— Революционеры? Да большую часть времени вы даже не знаете, что творите. Единственное, на что вы способны, это провокации и пошлости. Ребята из Парижа хоть знали, как действовать. Баррикады! Осада, тактика диверсий. Еще бы им не знать! Следует отдать им должное, ведь они прошли хорошую школу. Их учителями были профи из Москвы.
Рич пошутил, хотя не исключено, что он говорил серьезно:
— Может, и нам нужен профи, чтобы помочь нашему делу, Генерал. Человек вашего ума и вашего здравого смысла.
— Помочь вам сунуть эту страну в дерьмо? Сунуть ее туда, где каждый кровожадный анархистик может писать на наши вековые традиции, историю и институты?
— Ну Генерал… — поспешила вмешаться в разговор Филисия. Ей показалось, что вместо первого пути отец выберет второй и скоро станет совершенно неуправляемым и диким.
— Да, мы могли бы воспользоваться вашей помощью, Генерал. Мне кажется, вы честный человек, а нам нужен честный человек. Он должен сказать нам правду и помочь найти полезное и то, что стоит сохранить в будущем обществе. Вы не можете быть удовлетворены нынешним положением дел. Помогите нам. Если несколько государственных институтов по ходу дела развалятся, очень хорошо. Все эти институты абсолютно не нужны, Генерал. Единственное, что ценно в этом мире, это мораль и этика.
— Мы разрабатываем новые этические правила и приспосабливаем их к нашим требованиям, — серьезно произнес Туро, и все немного удивились тому, что он наконец заговорил.
Генерал Морзе пристально уставился на смуглого юношу, надеясь запугать его.
— Вы ведь не американец? — Вопрос был грубый, но в нем не было насмешки.
Артуро Регало проглотил обиду, и его обычно спокойные глаза яростно сверкнули. Филисия подумала, что он молчал до сих пор потому, что смертельно боялся оскорблений. Он боялся, что его подведет горячий характер.
— Я всегда был американцем, — спокойно объяснил Туро. — Я американский гражданин с четырнадцати лет.
— А вы хоть немного любите эту страну? — потребовал ответа генерал Генри Фелан Морзе.
— Да, сэр. Я очень люблю Америку.
— Сеньор Регало, честный человек не убивает то, что любит.
Туро слегка вздрогнул от гнева, но не отвел взгляд в сторону. Он смело смотрел в глаза Генералу. На крыльце воцарилась неловкая тишина. Сейчас даже Рич Марслэнд перестал улыбаться. На его лице появилось напряженное и немного недовольное выражение.
Туро быстро взял себя в руки и сухо ответил:
— Честный человек убивает только то, что тормозит прогресс, развратно и по природе своей разрушительно. Причем убивает только тогда, когда у него не остается другого выхода.
Генерал Морзе отхлебнул кофе.
— Похоже, вы долго размышляли над этим вопросом, — наконец заметил он.
— Я долго размышлял над этим вопросом, — кивнул Артуро и задрожал.
— Все правильно, Артуро — убийца, — услышала Филисия шутливый голос Кэрол. — Только убивает он не револьвером, а бильярдным кием.
— Вот как? Считаете себя хорошим игроком в бильярд, Туро?
Туро смутился и посмотрел на Кэрол, которая подбадривающе улыбнулась.
— Я и сам немного играю в бильярд, — признался Генерал.
— Ого! — шутливым тоном воскликнула Кэрол. — Что же я натворила? — Однако по ее лицу нельзя было сказать, что она очень переживает. Гроза миновала, и девушка облегченно вздохнула.
— На деньги, — уточнил Генерал. — Просто так я никогда не играю. Наверное, вы не привыкли играть на деньги.
— Я играл и на деньги, — возразил Туро с быстрой улыбкой, открывшей блестящие зубы. Однако в глазах по-прежнему отсутствовало какое бы то ни было выражение.
— А вы, Рич?
— На меня можете не рассчитывать. Я предпочитаю стоять в сторонке, когда за дело берутся мастера.
И здесь генерал Морзе совершил совершенно необычный для себя поступок. Он обнял Артуро Регало за плечи и нежно потряс. По лицу юноши промелькнуло легкое потрясение, он полностью расслабился и принял объятие.
— Предлагаю перенести вечеринку в мой дом, — предложил Генри Морзе.
Глава 15
Сэм Холланд позвонил на следующий день после обеда.
— Как проходит конференция? — поинтересовалась Филисия.
— Как большинство других точно таких же конференций, — проворчал он в ответ. — Никак не можем договориться, зачем мы тут собрались… У вас все в порядке? На кого похожи друзья Кэрол?
— Хорошие воспитанные ребята, никому не доставляют хлопот. Естественно, Генерал явился вчера на ужин и попытался поднять бурю, как говаривала моя тетя Мира. Но Рич быстро осадил его.
— Кто такой Рич?
— Рич Марслэнд. Кэрол не говорит, но думаю, что она испытывает к нему больше, чем простой интерес. Большой и уверенный в себе молодой человек с хорошо подвешенным языком. Если захочет, может быть очень красноречивым. Почти все время улыбается. В общем я не знаю…
— Он тебе не нравится?
— Не думаю, что он подходит Кэрол. В нем есть что-то очень нехорошее. Знаешь, такое впечатление, будто он все время что-то вычисляет. Второго друга Кэрол зовут Туро. Родился в Центральной Америке. Этот — настоящее сокровище, ему цены нет. Я без ума от него.
— У меня такое впечатление, что мне лучше поторопиться домой.
— У меня к нему чисто материнское чувство, Сэм, но все равно, пожалуйста, поторопись домой.
* * *На ужин женщины зажарили спагетти, приготовили чесночные хлебцы и огромное блюдо из соленой рыбы, мяса и оливок. Это была любимая еда Генри Морзе. Опять за столом было море вина. Генерал заключил шаткое перемирие с Ричем Марслэндом. Туро, с самой лучшей стороны показав себя вчера вечером за бильярдным столом, казалось, в состоянии побороть врожденную ненависть к Генералу. Юноша держал себя в руках и был немногословен, но когда вмешивался в разговор и высказывал свое мнение, генерал Морзе слушал его с таким уважением, с каким никого никогда не слушал. Он всегда дослушивал Регало до конца, хотя Рича часто обрывал на полуслове. Туро был молод и неагрессивен, но несмотря на это в нем чувствовалась какая-то уверенность и чувство высокого собственного достоинства. Умные люди предпочитают не связываться с такими, как Туро.
