Стюарт Вудс - Перевертыши
Уильямс негромко постучал в стеклянную дверь кабинета начальника. Капитан Эд Хейнс жестом пригласил его войти.
— Как дела, Ли, — поинтересовался Хейнс, указывая на стул.
— Бывало хуже, Эд, — ответил Уильямс, присаживаясь.
Двенадцать лет назад Эд Хейнс был его напарником, поэтому отношения между ними были неформальными.
— Есть одно весьма тухлое дельце, о котором мне хотелось с тобой поговорить.
— Тухлое?
— Ну хорошо, назовем его темным.
— Короче, хочешь сказать, есть подозрения и нет доказательств.
Уильямс засмеялся.
— Ты совершенно прав, кэп.
— Похоже, все вы начинаете забывать, что и я был когда-то детективом. Выкладывай. По делу Фергюсонов?
— Отчасти. Все гораздо запутаннее. Некоторое время назад мне позвонила женщина, заявившая, что подозревает своего бывшего мужа в убийстве четы Фергюсонов и Эла Шейфера.
— Шейфер, насколько мне известно, утонул в результате несчастного случая в Лос-Анджелесе, — сказал Хейнс.
— Верно, в плавательном бассейне отеля «Беверли Хиллз». Однако его смерть могла оказаться далеко не случайной.
Уильямс закинул ногу на ногу.
— Сначала то, что она рассказала, показалось мне дикостью. Но я попытался кое-что проверить. Выяснилось, что ее бывший муж в ночь гибели Шейфера находился в Лос-Анджелесе, правда, в другом отеле, в пяти минутах езды от места происшествия. Более того, в ночь убийства супругов Фергюсонов он был помещен в больницу Пьедмонт всего в нескольких минутах от их дома, даже если идти пешком.
— У него есть алиби для обоих случаев?
— Он рассказал мне, как провел обе ночи, но, мне кажется, в его рассказах могут оказаться дыры, если я сумею их раскопать.
— Мотив?
— Он познакомился с четой Фергюсонов через бывшую жену, говорит, что был с ними в нормальных отношениях. Мне не удалось ничего раскопать, кроме заявления его бывшей жены, что он ненавидит ее настолько сильно, что мог убить их только за то, что они ее друзья.
— Малоубедительно. А как с мотивом в отношении Шейфера?
— Несколько лучше. Шейфер представлял интересы его бывшей жены в бракоразводном процессе. А каждый разведенный мужчина ненавидит адвоката своей бывшей жены.
Хейнс усмехнулся.
— В этом можно не сомневаться. Шейфера и так легко возненавидеть, а если он к тому же отстаивает интересы противоположной стороны — тем более.
— Кроме того, если, разумеется, бывшая жена говорит правду, этот парень в прошлом уличен в насильственных действиях. С ее слов, она очутилась в больнице, едва не умерев от нанесенных им побоев.
— Все это неплохо для суда, но сначала нужно довести дело до конца.
Хейнс положил ноги на стол.
— А кто этот парень?
— Ты не захочешь знать его имя.
При этих словах брови Хейнса удивленно поползли вверх.
— Давай, выкладывай.
— Бэйк Рэмси.
— О, черт тебя подери, у меня действительно нет никакого желания знать это.
— Не говори потом, что я тебя не предупреждал.
— Ты говорил кому-нибудь о своих подозрениях? Я имею в виду, вообще кому-нибудь?
— Нет.
— Тогда, во имя Христа Спасителя, и не говори! А теперь выкладывай, что тебе от меня нужно. Догадываюсь, что тебе что-то нужно, и наверняка нечто такое, на что я не соглашусь.
— Я хочу съездить в Лос-Анджелес. Один из тамошних полицейских уже помог мне кое-чем, но мне неудобно просить его об очередном одолжении. Хочу лично прощупать алиби Рэмси.
— А как насчет его алиби по делу убийства Фергюсонов? Почему бы тебе не заняться в первую очередь им?
— Уже пробовал. Главная свидетельница отгородилась каменной стеной; но надеюсь, чуть попозже она непременно расколется. В то же время Рэмси подобен бомбе с часовым механизмом.
— Бомбе с часовым механизмом? Считаешь, что он собирается убить еще кого-нибудь?
— Его бывшая жена утверждает, что он усиленно принимал стероиды. Я немного почитал об их воздействии на организм. Одним из возможных последствий является заметный рост агрессивности. По правде говоря, — и это еще одна из причин — мне кажется, он способен убить любого, кто вызовет его недовольство.
Ли положил на стол капитану вырезки из газет.
Взглянув на них, Хейнс кивнул.
— Полагаю, его бывшая жена в чем-то может быть права. Лично ей что-нибудь угрожает?
— Не думаю; он не знает, где она находится.
— А где, кстати, она?
Уильямс уныло покачал головой.
— Я тоже не знаю. Мне она не сказала, а наше новое телефонное оборудование не смогло определить номер телефона, с которого она вела разговор. Я не смог установить ее адреса в Атланте.
— Что ж, — произнес Хейнс, снимая ноги со стола и опираясь на него локтями, — подведем итог. Ты считаешь, что совершены два преступления, разделенные расстоянием в две тысячи миль, одно из которых относится к ведению полицейского управления другого штата; первоначальная информация о том, что мы имеем дело с убийствами, а не с несчастными случаями, получена от бывшей жены возможного подозреваемого, которая, не исключено, озлоблена против своего бывшего мужа; в деле Фергюсонов мотив преступления практически отсутствует, а в деле Шейфера — так себе; в обоих случаях налицо имеется географическая возможность совершения преступлений подозреваемым, однако в обоих случаях у него имеется алиби; у тебя нет ни одного свидетеля и ни одной улики ни по одному из этих дел; в довершение всего подозреваемый — один из известнейших людей в Америке, так что можешь не сомневаться, что пресса из кожи вон вылезет, если до нее дойдет хоть малейший намек. Я ничего не упустил?
— Почти все.
Хейнс чувствовал себя явно неловко.
— Ли, мне очень не хочется говорить об этом, но думаю, это имеет непосредственное отношение к тому, о чем мы с тобой сейчас говорим.
— Да?
— Некоторое время назад по делу об убийстве ребенка твои предположения оказались неудачными, было?
Уши Уильямса вспыхнули огнем. Абсолютно верно. В тот раз его предположения оказались ошибочными. Человека осудили. Однако капитан впервые напомнил ему об этом.
— Что же, можно сказать и так, — наконец согласился Ли.
— Ты излишне положился на свои умозаключения, когда стало известно, что подозреваемый у нас в руках. Скажу тебе правду, Ли. Именно по этой причине сейчас ты работаешь без напарника. У ребят возникло предубеждение — я лично считаю его неверным — но так уж сложилось, что никто не хочет рисковать репутацией, работая в паре с парнем, который чересчур полагается на свою интуицию. Надеюсь, ты все понимаешь?
— Да, кэп, понимаю, — хотя подобное признание для Ли было равносильно смерти.
— А теперь ты хочешь отправиться в Лос-Анджелес за информацией. Надеюсь, тебе известно, что в этом случае я должен буду послать факс начальнику управления расследований полиции Лос-Анджелеса с уведомлением, что командирую на их территорию своего человека, которого интересует информация по уже закрытому ими делу. Разумеется, копия этого факса ляжет на стол нашего обожаемого шефа, для которого борьба с неоправданными неотложной необходимостью разъездами сотрудников во время расследований — больная мозоль.
— Так далеко вперед я не заглядывал.
— А мне вот приходится, — сказал Хейнс, уставившись в потолок. — Глядя на это дело с точки зрения детектива, которым я более, разумеется, не являюсь, я бы сказал, что у тебя весьма неплохая версия.
Уильямс подался вперед.
— Однако, глядя на все это с позиции руководителя отдела расследований, которым я являюсь в настоящий момент и которым мне хотелось бы оставаться и в будущем, я скажу, что для санкционирования поездки мне нужно от тебя нечто большее.
— Что именно?
— Хотя бы одно свидетельское показание, рухнувшее алиби, еще один человек, который в момент преступления дышал одним с ним воздухом.
— А если он действительно убьет еще кого-нибудь, кэп? Как ты тогда будешь себя чувствовать после того, как я тебе все рассказал?
Хейнс встал с места, подошел к двери и широко ее распахнул.
— Ты не сказал мне ни слова, Ли. Между нами состоялся всего лишь неофициальный разговор о некоем гипотетическом деле. Всего хорошего.
Уильямс поднялся и направился к выходу.
— Ли?
Уильямс обернулся.
— Послушай, если в твоем портмоне найдется место для авиабилета, а ты сам захочешь провести пару дней из своего отпуска на Западном побережье, ну кто, скажи, может запретить тебе это? А потом, если вернешься из отпуска не с пустыми руками, мне, может быть, удастся более четко определить собственную линию поведения и изыскать возможность для возмещения из фондов понесенных тобой расходов, в разумных пределах, конечно.
Лицо Уильямса расплылось в довольной улыбке от уха до уха. Теперь у него в руках был шанс, пусть небольшой, но все-таки шанс, оправдаться в глазах коллег. Ему, как никогда, необходим крупный успех, а эти дела, судя по всему, могли его принести.
