Харлан Кобен - Всего один взгляд
Джош взглянул на Скотта Дункана в тщетной попытке найти поддержку и вновь повернулся к Грейс:
— Просто эта фотка странная, вот и все.
Грейс ждала.
— Ей на вид лет сто. Размер стандартный, но это не кодаковская фотобумага. Вот почему я уверен. Я ее никогда раньше не видел. — Джошу понравилось, как он вывернулся. Глаза его заблестели лживым огоньком. — Я сразу об этом подумал, когда он спросил, не я ли подложил снимок в вашу пачку. Я решил, он спрашивает, видел ли я его когда-нибудь раньше.
Грейс молча смотрела на него.
— Слушайте, я не все смотрю, что проходит через нашу машину, но я никогда не видел этого снимка. Больше я ничего не знаю, ясно?
— Джош!
Джош повернулся к Скотту.
— Так или иначе, снимок попал в конверт с заказом миз Лоусон. Ты можешь объяснить, как он там оказался?
— Может, она его сама прихватила?
— Нет, — ответил Дункан.
Джош снова подчеркнуто пожал плечами. Так, глядишь, и мышцы накачает без отрыва от производства.
— Расскажи, как все происходит, — велел Дункан. — Как ты проявляешь пленки?
— Да она уже все сказала. Я кладу пленку в машину, а дальше дело техники. Я только устанавливаю размер и количество.
— Количество?
— Ну, сколько снимков печатать с каждого негатива — один, два, сто…
— А выходят они уже стопкой?
— Ну.
Джош заметно расслабился, почувствовав под ногами твердую почву.
— И ты кладешь их в конверт?
— Ну да, в тот самый, который заполнил клиент. И ставлю в коробку в алфавитном порядке. И все.
Скотт Дункан посмотрел на Грейс. Она молчала. Он вынул свой жетон.
— Ты знаешь, что означает мой жетон, Джош?
— Нет.
— Это значит, что я работаю в федеральной прокуратуре и могу сделать твою жизнь страшно интересной и наполненной, если ты меня рассердишь. Понял?
Джош, явно струхнув, принужденно качнул головой — понял.
— Я тебя в последний раз спрашиваю: ты знаешь что-нибудь об этой фотографии?
— Не знаю, клянусь. — Джош панически заозирался. — Мне пора на работу.
Он встал. Грейс помешала ему:
— Почему позавчера ты ушел с работы раньше обычного?
— Чего?
— Через час после того, как забрала заказ, я приезжала в ателье, а тебя уже не было. И на следующее утро тоже. Так что с тобой случилось?
— Я заболел, — быстро ответил Джош.
— Да?
— Да.
— Сейчас уже полегчало?
— Вроде того. — Джош попытался обойти Грейс с фланга.
— А твой менеджер сказал, у тебя в семье что-то стряслось, — настаивала Грейс. — Значит, ты ему соврал?
— Мне нужно на работу. — Джош протолкался мимо нее и почти выбежал на улицу.
Беатрис Смит дома не оказалось.
Эрик Ву беспрепятственно проник внутрь и обыскал комнаты — никого. Не снимая латексных перчаток, Ву включил компьютер. У Беатрис стояла «Время и хаос», развлекательная программка с ежедневником и телефонной книжкой. Открыв ее, Ву проверил календарь хозяйки.
Беатрис Смит гостила у сына-врача в Сан-Диего — достаточно далеко, чтобы спасти свою жизнь, — и собиралась вернуться через два дня. Судьба, подумал Ву. Каприз фортуны. Он проверил календарь Беатрис на два месяца вперед и назад: других поездок с ночевками не оказалось. Приди он несколькими днями раньше или позже, отправилась бы вдовушка на тот свет. Все-таки интересно, как подобные мелочи, подсознательные проявления того, чего мы не можем знать или контролировать, меняют нашу жизнь. Зовите это лотереей, удачей, счастливым шансом, провидением… Хороший у вдовы ангел-хранитель.
У Беатрис Смит имелся гараж на две машины. Бронзового цвета «лендровер» стоял справа; слева было свободное место, на полу — большое масляное пятно. Здесь, рассудил Ву, ее Мори парковал авто. В память о муже вдова не занимала его места — Ву невольно вспомнил о мамаше Фредди Сайкса с ее половиной супружеской кровати. Эрик Ву въехал на место мертвеца, заглушил мотор, вышел и открыл багажник. Джек Лоусон выглядел неважно. Ву развязал ему ноги, чтобы не тащить на себе, оставив запястья скованными. Пока Ву вел Лоусона в дом, тот дважды упал — ноги онемели и не слушались, и всякий раз Ву поднимал его за шиворот.
— Я выну кляп, — сказал он.
Джек Лоусон кивнул. Взгляд его говорил — он сломлен. Ву не причинил ему особой боли — пока по крайней мере, но когда много часов лежишь в темноте наедине со своими мыслями, мозг как бы начинает пожирать сам себя. Опасная штука. Залог безмятежности, как Ву знал по опыту, — не зацикливаться и все время двигаться вперед. Пока мы заняты делом, в голову не лезут мысли о вине или невиновности, о прошлом или о планах на будущее, о радостях и огорчениях. Волноваться приходится лишь о выживании — ударить или получить удар, убить или быть убитым.
Ву вытащил кляп. Лоусон не стал молить, упрашивать или задавать вопросы — он уже миновал эту стадию. Ву привязал его ноги к стулу и пошарил в кладовой и в холодильнике. Ели молча. Потом Ву вымыл посуду и прибрался. Джек Лоусон остался сидеть привязанным к стулу.
Зазвонил сотовый Ву.
— Когда ты его забрал, у него была эта фотография?
— Да.
— И он сказал, что больше копий не осталось?
— Нет.
— Он ошибся.
Ву молчал.
— Копия осталась у его жены, теперь она кому только ее не показывает.
— Понятно.
— Ты решишь эту проблему?
— Нет. В тот район мне путь закрыт.
— Почему?
Ву не ответил.
— Ладно, забудь. Мы пошлем Мартина. У него есть информация по ее детям.
Ву промолчал. Услышанное ему не понравилось, но он никак этого не показал.
— Мы сами с этим справимся, — пообещал собеседнику Ву перед тем, как положить трубку.
Глава 28
— Он лжет, — сказала Грейс, когда она и Дункан вышли на Мейн-стрит.
Собирались тучи, было душно и влажно.
— Я бы зашел в «Старбакс», — предложил Скотт.
— Погодите, вы не считаете, что он лжет?
— Он нервничает. Это разные вещи.
Скотт Дункан потянул на себя стеклянную дверь. Грейс вошла первой. В «Старбаксе», как всегда, была очередь. Из динамиков звучала старая песня в исполнении искусной блюзовой певицы — Билли Холидей или Дины Вашингтон, а может, Нины Симон. Вскоре под акустическую гитару запела другая исполнительница — Джуэл, Эйми Манн или Люсинда Уильямс.
— А как насчет несоответствий?
Скотт Дункан нахмурился.
— Вы их не заметили?
— Наш друг Джош похож на человека, который всегда рад помочь представителю закона?
— Нет.
— Так чего вы от него ожидали?
— Его начальник сказал — у него дома что-то стряслось, а Джош заявил — заболел.
— Нестыковочка, — признал Скотт Дункан.
— И?..
Скотт Дункан картинно пожал плечами, передразнивая Джоша:
— Я работал над многими делами. Знаете, что интересного в несовпадениях?
Грейс покачала головой. Кофе-машина, взбивая молоко, урчала, как автомойка.
— Это самая обычная вещь. Вот отсутствие несоответствий меня бы насторожило. Правда всегда противоречива. Если бы Джош говорил гладко и складно, я бы заподозрил, что он долго репетировал, — придумать правдоподобную ложь вовсе не трудно. Этот простофиля, если его спросить дважды, что он ел на завтрак, и то начнет путаться.
Очередь двигалась быстро. Бариста повернулся к ним. Дункан посмотрел на Грейс. Она заказала «Венти американо» со льдом, без воды.
Скотт кивнул:
— Два.
Он расплатился карточкой «Старбакса», и они перешли к кофе-машине.
— Значит, вы считаете, он говорил правду? — спросила Грейс.
— Не знаю, но ничто в его словах не вызывает особых подозрений.
Грейс это не убедило.
— Это наверняка он.
— Почему?
— Больше некому!
Получив заказ, они стали пробираться к столику возле окна.
— Расскажите мне еще раз, — попросил Скотт.
— О чем?
— Обо всем с самого начала. Вы забирали снимки. Джош отдал вам конверт. Вы их сразу просмотрели?
Грейс невольно перевела взгляд вправо, вверх, пытаясь вспомнить подробности.
— Нет, не сразу.
— Значит, просто забрали конверт. Положили в сумочку?
— Нет, держала в руке.
— А потом?
— Села в машину.
— С конвертом?
— Да.
— И куда положили?
— На консоль между передними креслами.
— И куда поехали дальше?
— Забирать Макса из школы.
— По дороге останавливались?
— Нет.
— Фотографии все время были у вас?
Грейс улыбнулась:
— Просто проверка перед посадкой на самолет!
— В аэропортах этого уже не спрашивают.
— Я давно не летала. — Улыбка вышла кривой: Грейс поняла, отчего она бессознательно уходит от этой темы. Скотт тоже понял — Грейс что-то вспомнила. Нечто, о чем не считает нужным упоминать.
— Что? — спросил он. Грейс покачала головой. — Может, я не раскусил двуличного Джоша, но сейчас сомнений быть не может. О чем вы подумали?
