Карин Слотер - Инстинкт убийцы
Фейт поняла, что следует быть очень осторожной. Она чувствовала, что это еще не вся история. Мэри Кларк держалась так, будто была уверена, что ей задают вопросы, ответы на которые Фейт уже известны.
— Я понимаю, что то, что случилось с той девушкой, было ужасно, но мне кажется, что это задело вас лично.
Настороженность Мэри сменилась враждебностью.
— В прошлом году я попыталась срезать Кайлу на экзамене.
Фейт могла себе представить, что стоит за словом «попыталась». Родители платили за обучение в Вестфилде немалые деньги. Они ожидали отличных результатов, даже если усилия их чад и не заслуживали хороших оценок.
— И что произошло?
— В Академии Вестфилд не принято никого срезать. Мне пришлось заниматься с этой маленькой сучкой после уроков.
С учетом всех обстоятельств, подобная характеристика шокировала Фейт.
— Я должна признать, миссис Кларк, что нахожу странным то, что вы говорите так об изнасилованной и убитой семнадцатилетней девушке.
— Пожалуйста, зовите меня Мэри.
Фейт молчала, не зная, что сказать.
Мэри тоже выглядела растерянной.
— Они и в самом деле не рассказали вам о том, что произошло?
Фейт покачала головой.
— Из-за нее я едва не потеряла работу. Я выплачиваю студенческий кредит, у меня двое маленьких детей, мой муж пытается организовать собственный бизнес. Мне двадцать восемь лет, и единственное, что я умею, — это учить детей.
— Погодите, — остановила ее Фейт. — Расскажите мне о том, что случилось.
— Кайла явилась на дополнительное занятие, но не собиралась ничего делать для того, чтобы сдать экзамен. Мне оставалось только написать за нее все необходимые работы. — Шея Мэри слегка покраснела. — Мы поссорились. Я позволила себе дать волю гневу. — Она помолчала, и Фейт ожидала, что сейчас она признается в физическом столкновении с ученицей. Но то, что произнесла молодая учительница, оказалось гораздо более шокирующим. — На следующий день Оливия вызвала меня в свой кабинет. Там уже находилась Кайла с родителями. Она обвинила меня в сексуальных домогательствах.
Изумление Фейт, должно быть, отразилось у нее на лице.
— О, пусть вас не вводит в заблуждение училка, которая сейчас стоит перед вами, — вздохнула Мэри. — Раньше я одевалась гораздо лучше. Почти как живой человек. Если верить нашей сиятельной директрисе, моя одежда была чересчур сексуальной. Полагаю, тем самым она намекала на то, что я сама напросилась на неприятности.
— Давайте вернемся назад, — попросила Фейт. — Я не понимаю.
— Кайла Александр заявила, что я пообещала ей принять экзамен, если она займется со мной сексом. — Мэри улыбалась, но в том, что она говорила, не было ничего смешного. — Наверное, это должно было мне польстить. Прошло всего три месяца после того, как я родила близнецов. Я едва влазила в старую одежду и не могла позволить себе новую, потому что работа учителя уже сама по себе считается вознаграждением. Во время этой встречи у меня начало выделяться молоко. Родители на меня орали, а Оливия просто сидела и наблюдала за всем происходящим, как будто это было ее персональное кино. — По щекам Мэри потекли слезы обиды. — Я с детства мечтала стать учителем. Я хотела помогать людям. Никто не занимается этим ради денег, и уж точно — ради престижа. Я пыталась до нее достучаться. Мне казалось, что это почти удалось. Но все, чего я дождалась, — это удара ножом в спину.
— Возможно, именно это имела в виду Даниэлла Парк, говоря, что Кайла расколола школу?
— Дэнни была одной из немногих учителей, которые мне поверили.
— Почему они вам не поверили?
— Кайла великолепно умеет манипулировать людьми. Особенно мужчинами.
Фейт вспомнила Эвана Бернарда и то, как пренебрежительно он отозвался о Мэри Кларк.
— Что произошло?
— Было проведено расследование. К счастью, здесь повсюду натыканы эти дурацкие камеры. У нее не было доказательств, потому что этого не было, да и, честно говоря, у Кайлы не слишком много мозгов. Сначала она заявила, что я домогалась ее в своем кабинете. Потом она сказала, что это произошло на парковке. Потом это было за школой. Ее история менялась каждый день. В итоге все свелось к моему слову против ее обвинения. — Мэри натянуто улыбнулась. — Через несколько дней я столкнулась с ней в коридоре. Знаете, что она мне сказала? «Не вышло, и ладно».
— Почему ее оставили в школе?
Мэри выдала превосходную имитацию Оливии Мак-Фаден:
— Академия Вестфилд гордится тем, что умеет находить подход к детям, на которых общество вешает ярлык трудных подростков… за четырнадцать тысяч в год плюс оплата спортивных секций, внеклассной работы и формы.
Не считая окончания фразы, она слово в слово повторила то, что директор произнесла меньше часа назад.
— Ее родителей все это не обеспокоило?
— Кайлу уже выперли из всех остальных частных школ города. Ей оставался либо Вестфилд, либо система государственных школ Атланты. Можете мне поверить, я знакома с ее родителями. Александров гораздо больше пугала перспектива того, что их драгоценная доченька окажется в толпе неумытой голытьбы, чем то, что она останется в одном заведении с женщиной, которая, по ее же словам, попыталась ее изнасиловать.
— Мне очень жаль.
— Угу, — в голосе Мэри прозвучала горечь, — мне тоже.
— Мэри, я должна задать вам еще один вопрос. Вам известен кто-нибудь, кто хотел бы убить Кайлу?
— Вы имеете в виду, кроме меня? — Она явно не шутила. — Планирование у меня в конце дня. — Мэри подразумевала время, отведенное для проверки письменных работ и подготовки поурочных планов. — С восьми часов утра я была постоянно окружена детьми.
— Может, вы вспомните кого-нибудь еще?
Она прикусила нижнюю губу, явно размышляя над вопросом.
— Нет, — наконец сказала она. — Я не знаю никого, кто мог бы совершить это жуткое преступление даже против такого чудовища, как Кайла Александр.
Глава 8
Уилл сидел возле дома Кампано, слушая резкий голос Эвана Бернарда, раздающийся из маленькой коробочки цифрового диктофона. Качество звука было ужасным, и, чтобы различить его слова, Уиллу приходилось держать аппарат возле самого уха, предварительно включив громкость на полную мощность.
Это не болезнь, мистер Трент. Это нарушение определенных связей в мозге.
Уилл спрашивал себя, известна ли эта информация Полу Кампано. Поверил ли он учителям? Или он поступил с собственным ребенком так же, как с Уиллом?
Он положил диктофон в карман и вышел из машины, понимая, что это направление мыслей не приведет его к Эмме Кампано. На подъездной дорожке, уперевшись руками в бока, стоял вчерашний коп. Судя по всему, он неплохо справлялся со своей работой, потому что толпа репортеров, ожидающих новостей о деле Кампано, почтительно топталась на противоположной стороне улицы. Увидев направляющегося к дому Уилла, они принялись выкрикивать свои вопросы. Он прошел мимо копа, который даже не повернулся в его сторону. Уилл отплатил ему той же монетой и, не здороваясь, зашагал по дорожке.
Фургон Чарли Рида был припаркован перед гаражом. Настежь распахнутые задние дверцы позволяли разглядеть вмонтированную в корпус автомобиля мини-лабораторию. На земле возле бампера были аккуратно расставлены коробки с пластиковыми пакетами для улик, перчатками, различными инструментами, медицинскими пылесосами и пробирками для образцов. Чарли сидел внутри, занося каждую улику в ноутбук, а затем запирая ее в приваренную к полу клеть. Все улики необходимо было самым тщательным образом описать и задокументировать. В противном случае, если этому делу было суждено добраться до суда, криминалистическая часть судебного процесса могла рассыпаться в прах.
— Привет, — окликнул его Уилл, прислоняясь к открытой дверце. — Хорошо, что ты здесь. Я должен попросить у отца девушки образец ДНК. Ты не мог бы взять у него мазок?
— Ты что, издеваешься? — спросил Чарли. — У него сорвет крышу.
— Ну да, — согласился Уилл. — Но этого хочет Аманда.
— Забавно, что она без малейших угрызений совести рискует нашими головами.
Уилл пожал плечами. Возразить на более чем справедливое замечание ему было нечего.
— Ты что-нибудь нашел в доме?
— Вообще-то, да. — В голосе Чарли звучало легкое удивление. — На полу в вестибюле я обнаружил мелкий порошок.
— Что за порошок?
Чарли провел пальцем по ряду стеклянных пробирок и взял одну из них.
— Я полагаю, это земля, но не наша знаменитая красная глина.
Уилл взял пробирку большим и указательным пальцами и принялся разглядывать ее содержимое, по структуре очень напоминающее кокаин. Вот только цвет этого зернистого порошка был не белым, а темно-серым.
