Жан-Кристоф Гранже - Лес мертвецов
— Что-нибудь интересное?
— Два странных звонка. Один — в Никарагуа, в пять часов в воскресенье. И сразу за ним второй — в Аргентину.
Все сходится. Что бы ни нашел Тэн, это как-то связано с Центральной или Южной Америкой. А Феро вчера вылетел в Манагуа.
— Ты выяснил, кому он звонил?
— Пока нет. Оба номера засекречены. В Манагуа он звонил на мобильный, а в Аргентине — на стационарный телефон. Мы над этим работаем. В течение дня что-то должно проясниться.
Он сделал паузу и заговорил снова:
— А этот твой Антуан Феро, который смылся в Никарагуа? Он-то тут при чем?
— Он психиатр. Я думаю, он лечит убийцу-каннибала. Точнее, его отца.
Пораженный, он не сразу заговорил снова:
— Ты знаешь, кто убийца?
— Нет. Мне известно только имя.
— Хоакин?
— Точно. Ты нашел адвоката с таким именем?
— Пока нет.
— Поищи еще. Он работает с негосударственными организациями, размещенными в Южной Америке.
Ее собеседник прочистил горло:
— Слушай, Жанна, мы оба отстранены. У меня нет людей для этого дела, и…
— Давай сегодня выложимся на все сто. Других новостей нет?
— После сообщения об убийстве Франчески Терча телефоны, как обычно, обрывают чокнутые с признаниями и свидетельствами. Этот поток дерьма иссякнет еще не скоро.
— А что там с расследованием?
— Совсем тупая? Забыла, что это дело — stand bу?[38] Мы им больше не занимаемся, и…
— А что с ограблениями в музеях, связанных первобытной эпохой?
— Я разослал запросы. Пока ничего, и… — Похоже, Райшенбах о чем-то вспомнил. — Погоди-ка, у меня для тебя кое-что есть… — До нее донесся шорох бумаги. Полицейский рылся в своих записях. — Сегодня утром Мессауд послал мне сообщение. Он не знал, кому его отправить… Пришли результаты анализов охры, которую убийца смешивал со всем остальным, чтобы делать свои надписи. Оказывается, это вообще не охра, а… — Жанна снова услышала, как он шелестит бумажками. — Урукум.
— А что это?
— Растение из бразильской Амазонии. Мессауд звонил специалисту. По его словам, местные индейцы размалывают семена в порошок и натираются им, чтобы защититься от солнца и комаров. Поэтому португальцы в шестнадцатом веке и прозвали их краснокожими.
— Это растение наделено магическими или символическими свойствами?
— Не знаю. Мессауд все записал. — Полицейский снова порылся в бумагах. — Вот. Оно очень богато бета-каротинами. Только не спрашивай, что это за хрень. А еще содержит олигоэлементы: цинк, магний, селен… В наше время урукум входит в состав некоторых биопродуктов. Тех, что подготавливают кожу к солнечным ваннам.
Жанна попросила его произнести по буквам название растения, а также его ботаническое наименование: Bixa orellana.
— Это поможет нам выяснить, откуда убийца родом, — подытожил полицейский. — По крайней мере, узнать, где он бывал.
Данные подтверждали то, что уже было известно о каннибальских убийствах. Они как-то связаны с Южной Америкой, но в самом широком смысле: Манагуа в Никарагуа, Буэнос-Айрес в Аргентине и Манаус в Бразилии разделяют тысячи километров…
Жанна задумалась, действительно ли эти сведения полезны для расследования или они — всего лишь бесконечная пульсация некой расширяющейся вселенной? В одном она была уверена: старик и его сын родом не из Бразилии. Она достаточно хорошо знала те края, чтобы отличить испанский акцент от португальского выговора. Да и когда чудовище внутри Хоакина произносило слова песни «Porque te vas», оно говорило на безупречном испанском.
Одна эта мысль напомнила ей об ужасе, пережитом накануне. Окруженная влажной тьмой, она балансирует на карнизе, а позади нее шепот заполняет весь двор: «Todas las promesas de mi amor se irán contigo. Me olvidorás……»
— Эй, ты меня слушаешь?
— Что ты сказал?
— Я говорю, что вечером завязываю с этим делом. Судебная полиция — это тебе не частное агентство. Все, чем я еще могу помочь, так это покопаться в данных сегодня, и…
— Тогда за дело.
31
— Сегодня термин «аутизм» каждый понимает по-своему. Им обозначают различные патологии, которые в целом имеют схожую симптоматику. Расстройства речи. Бегство от реальности. Трудности в обучении. То есть этим словом называют скорее симптомы, чем какую-то отдельную болезнь. Последствия, но не причину. Понимаете?
Жанна не ответила. Чего она и правда не понимала, так это чем она сейчас, собственно, занимается. Сидит босиком, в блузке и подвернутых штанах, на краю бассейна. Крытого бассейна в институте Беттельгейма. Директриса центра Элен Гароди согласилась принять ее при условии, что Жанна подстроится под ее расписание. Сейчас, например, она купала девочку лет шести-семи со странно напряженным телом.
Элен Гароди поддерживала девочку одной рукой, а другой поливала ей лобик.
— Как назло, — продолжала она, — специалисты и сами никак не договорятся ни о классификации этих патологий, ни об описании симптомов. А тем более об их причине. И у каждого свое представление о том, как их лечить…
Жанна попыталась сосредоточиться, но запах хлорки, голубая керамическая плитка, само звучание слов — все это только отвлекало ее. Уж не говоря о сорока пяти минутах пути до Гарша, где располагался институт Беттельгейма.
— Как бы вы описали симптомы, общие для всех патологий?
Она задала этот вопрос, чтобы вернуться к чему-то конкретному. Что до симптомов, то с некоторыми из них она уже познакомилась. Жанна вспомнила мечущийся, несфокусированный взгляд убийцы в запотевшем окне ванной. Вновь услышала голос, скороговоркой причитавший: «Porque te vas?»
— Существует бесчисленное множество проявлений, — ответила Элен Гароди. — Как и степеней тяжести, и вариантов развития заболевания. Одни дети обучаются речи, другие нет. Одни со временем могут стать самостоятельными, приобрести профессию. Другие не могут. Обобщая, можно сказать, что все симптомы связаны с изоляцией от мира. Аутист игнорирует все, что приходит извне. Он ведет себя так, словно другие не существуют. Даже его родители. Боится физического контакта. Еще одна важная составляющая аутизма — потребность в постоянстве. Ребенок хочет жить в неизменном мире. Его окружение не должно меняться. Например, у себя в комнате он всегда все кладет на место, причем прекрасно помнит каждую мелочь. Можно предположить, что он, по сути, не делает различия между собой и своим окружением. Таким образом, любая перемена переживается им как травма, как посягательство на его личность.
— Мне что-то говорили о нарушениях речи…
— Да, у тех, кто вообще выучивается говорить.
Жанна помнила все, что сказал Феро. Но ей требовались подтверждения:
— Какие нарушения встречаются особенно часто?
— Ребенок говорит о себе во втором или третьем лице, словно у него нет собственного «Я». А еще ему трудно сказать «да». Нередко в знак согласия он повторяет вопрос. Иногда встречается такой феномен, как эхолалия. Ребенок точно воспроизводит обрывки слов, всегда с одной и той же интонацией. На первый взгляд они ничего не значат, но один из первых психиатров, изучавших такие случаи, Лео Каннер, отмечал, что эти обрывки отсылают к той ситуации, когда ребенок услышал их впервые. Тогда ряд слов становится метафорическим выражением ситуации и связанного с ней опыта.
Жанна снова вспомнила о песенке «Porque te vas».
— Опыта травматического?
— Не обязательно. Например, ребенок запоминает фразу в момент, когда ему хорошо. И всякий раз, когда он ее повторяет, это означает: «Мне хорошо». Только имейте в виду: все, что я вам сейчас говорю, нельзя понимать буквально. Я выражаю типичные человеческие эмоции и реакции по отношению к миру, который имеет мало общего с душой человека. Мир аутиста — это нечто совершенно… особенное.
Жанна села на край бассейна, свесив ноги в воду. Элен Гароди все еще поддерживала лежащую на воде девочку. Ребенок не двигался, губы искривились в жуткой усмешке. Жанна сосредоточилась на своих вопросах. Она пришла сюда, чтобы найти связь между тремя вершинами, на которые указывали профессии жертв: аутизмом, генетикой, первобытной историей.
— А патологии, вызывающие аутизм, могут быть обусловлены генетически?
— Да, некоторые современные исследователи стремятся доказать, что подобные синдромы могут объясняться генетическими отклонениями. Утверждают даже, что аутизм — психическое расстройство, связанное прежде всего с дефектными генами. Но я бы не стала высказываться столь категорично. Мы до сих пор не знаем, о каком типе генов идет речь. А главное, мы не знаем, какие внешние факторы вовлечены в этот процесс.
— Выходит, аутизм нельзя выявить до рождения ребенка, например по кариотипу зародыша?
— Обнаружены некоторые области хромосом, которые в отдельных случаях могут быть связаны с аутизмом. Но ранняя диагностика пока невозможна. Такие исследования имеют чисто экспериментальный характер.
