Питер Спигельман - Рыжая кошка
— Черт, а ведь Томми на твой счет не ошибся, — сказал Фенн. Голос у него был низкий, с сильным бруклинским выговором, и это почему-то поразило меня. Подсознательно я ожидал той же синтезированной речи. — А ведь он говорил мне сегодня не приходить. Но я не послушал — любопытство одолело. — Он повернулся к рыжему: — Усвой этот урок, Крис: никогда не спорь со своим юристом.
Крис перевел взгляд с Фенна на меня. На его одутловатом лице читалась озадаченность. Он положил большие руки на колени, словно собирался встать.
— Это твой друг, Митч? — Голос у него был на удивление высоким и полным юношеского гонора. Он провел руками по подстриженным ежиком волосам, глупые голубые глаза сузились.
Фенн улыбнулся шире:
— Нас не представили, но мы уже видели друг друга… не так ли?
— Ну, я-то тебя увидел не в первый раз, — отозвался я.
Широкая улыбка не дрогнула, но стала холоднее, а голос — вульгарнее.
— Да ну? Надеюсь, у тебя от этого не развился какой-нибудь комплекс неполноценности. — Его смех был похож на хриплый лай.
— Ощущения больше походили на расстройство желудка.
Фенн продолжал улыбаться, но даже Крис не мог не почувствовать, как в нем вскипает гнев. Парень понятия не имел, что за сцена перед ним разыгралась, однако поднялся.
— Думай, что говоришь, приятель. — Он был выше меня примерно на дюйм и фунтов на двадцать тяжелее.
Я внимательнее посмотрел на Криса: веснушки, курносый нос, тонкие губы, передний зуб со сколом, — и узнал фотографию из брошюры. Кристофер Фиц-как-то-там, главный по сбыту. Понятно: хочет произвести впечатление на босса. Я покачал головой:
— Тебе не нужны зрители, Митч.
Фенн снова хохотнул:
— Зрители для чего? Ты что, фокусы показываешь?
Крис сделал шаг вперед и ткнул пальцем в мою сторону, а потом — в сторону двери:
— Эй ты, вон отсюда! — Он покраснел, сжал кулаки. Темные глаза Фенна сияли предвкушением.
— Из-за тебя он может пострадать, — заметил я Фенну. Тот за спиной у Криса пожал плечами. Крис сделал еще шаг.
— Слышь, козел, здесь может пострадать только один тип, — сказал он. И поднял руки, чтобы толкнуть меня в грудь. Я отступил, он пролетел мимо меня, и я придал ему ускорение, ткнув между лопаток. Одновременно я подставил ногу, и Крис вывалился в коридор, взмахивая руками, как неуклюжая птица. Я захлопнул дверь, запер ее на замок и посмотрел на Фенна. Тот громко расхохотался.
— Томми говорил, что ты тот еще тип, — заметил он, сотрясаясь всем мощным телом. В коридоре Крис ругался и дергал за ручку. Потом пустил в ход кулаки.
— Ты в порядке, Митч? — орал он. — Вызвать охрану или копов?
— Нет, — крикнул Фенн. — Никаких копов. Все нормально, Крис… Увидимся завтра.
— Ты уверен? Я могу…
— Завтра, Крис, — повторил Фенн. Крис наконец понял и ушел. Фенн взял со стола красный резиновый мячик и начал сжимать его. Покачал головой:
— Или я ошибаюсь и ты намерен попробовать и меня пошпынять? Потому как, скажу я тебе, со мной будет непросто.
— Звучит заманчиво, но я пришел поговорить.
Фенн откинулся на спинку кресла и скроил улыбку. Может, он облегчение испытал — трудно сказать.
— Если хочешь поговорить — говори с Томми.
Я подошел к столу, бросил пальто на свободный стул и уселся.
— Томми я уже выслушал. Его слова показались мне неубедительными.
— Ну, это ваше с Томми дело.
Я тяжело вздохнул.
— Тебе обязательно, чтобы я предпринял все обычные шаги?
Фенн сжал резиновый мячик и уставился на побелевшие костяшки.
— Это какие же? — спросил он.
— Такие, которые делаются при заявлении в полицию.
— Каком еще заявлении?
— Для начала насчет тебя и Уильямсбергской Русалки.
Некоторое время Фенн молчал, разглядывая свои пальцы на красном мячике.
— Видимо, теперь у меня должны подкоситься ноги? — наконец спросил он.
— Лучше подумай о реакции копов. Особенно когда они посмотрят видео Кассандры.
Фенн ухмыльнулся:
— Знаешь, я так и не видел конечный продукт. Надеюсь, в фильме я хорошо выгляжу.
У меня зашумело в ушах.
— Ага, Митч, ты выглядишь великолепно, когда душишь ее… пожалуй, не хуже, чем когда бьешь или прижигаешь груди свечным воском!
Фенн выпустил мячик. Тот отскочил от стола и остановился у телефона. Фенн прищурился, ухмылка наконец исчезла.
— Да иди ты, Марч… эта сука была ненормальной, но ненормальной совершеннолетней. Она знала, на что идет, и ей это нравилось, так что не надо мне нотаций читать.
Я стиснул подлокотники и, видимо, изменился в лице. Фенн оттолкнулся от стола, отъехав в кресле на полфута.
— Она что, была твоей подружкой?
Я глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
— Больше не называй ее сукой, — тихо сказал я.
— Как скажешь, — согласился он. — Я только имел в виду, что она не школьница, и копы это поймут. И в любом случае я могу рассказать, когда и где был.
— Конечно, копы поймут, и, конечно, ты расскажешь, но кто знает, чем заинтересуются другие конторы? Может, твоим бизнесом, а может, твоими клиентами…
Фенн прищурился.
— Какие еще конторы?
— Не знаю. — Я пожал плечами. — Например, налоговое управление. Или комиссия по ценным бумагам и биржам… Контор хватает, надо только позвонить.
Фенн уставился на меня, сердито сжав губы, и я почти видел пар, поднимавшийся от темных кудрей. Он покачал головой:
— Томми сказал правду: я уже несколько лет не виделся и не разговаривал с ней. И не имею никакого отношения к случившемуся.
— Почему же ты отправил Томми на поиски?
Фенн провел рукой по загривку и глубоко вздохнул.
— Не так давно — месяца три назад — я получил письмо с фотографией. Мы с ней вместе. А через несколько дней пришла записка. Вымогательство… вернее, попытка.
— От кого?
Фенн фыркнул.
— Разве у шантажистов в обычае подписывать письма?
— Ты решил, что это Рен?
— Из-за фотографий и ерундовых угроз я так и подумал. Ведь я же никогда не знал, кто, черт побери, эта Рен. Вот почему я позвонил Томми.
— Чем конкретно Рен угрожала?
— Да ту же пургу гнала, что и два года назад, — ответил Фенн. — Послать фотки боссу, жене, ее родичам — в таком духе. — Фенн умолк и на удивление самодовольно улыбнулся. — Только она не знала, что информация устаревшая. Не знала, что поезд ушел давным-давно.
— Что это означает?
— Это означает, что за последние два года все изменилось и на меня уже не надавить.
— Что значит «не надавить»?
Фенн засмеялся.
— Два года назад я еще был женат, работал на хозяина и только собирал деньги вот на это. — Он жестом обвел комнату. — Теперь я свободен, я тут главный и шесть месяцев назад расплатился с последним инвестором. Так что, если кто хочет закинуть снимки, где я трахаю красивую девчонку, в Интернет — полный вперед. Мы там неплохо вышли — глядишь, на меня предложения о знакомстве посыплются как из рога изобилия.
— Почему тогда просто не игнорировать письмо? Зачем посылать Викерса на поиски?
— Вот и Томми советовал оставить все как есть, но я сказал: «Ни за что». Пусть я неуязвимый — ненавижу, когда меня пытаются запугать. Ненавижу, когда ко мне пристают; ненавижу, когда вмешиваются в мою жизнь. Не позволю, чтоб меня пентюхом считали. Это, черт побери, оскорбление.
— И что Викерс должен был сделать, когда найдет Рен?
— Поговорить с ней, вот что. Объяснить, что я знаю, кто она, и что у нее будут неприятности — серьезные юридические неприятности, — если она не отстанет от меня.
Я покачал головой. Очень знакомые слова, да и рассуждения тоже.
— Что было потом? — спросил я.
— Все, как Томми тебе рассказывал. Он ее нашел, они поговорили. Ни до, ни после Томми с ней не разговаривал.
— Какова была реакция Рен?
— Этой су… девушки? По словам Томми, она жутко удивилась.
— Удивилась, что он ее нашел?
Фенн покачал головой:
— Не только. По словам Томми, Рен не знала, что он, черт подери, имеет в виду. Не знала ни о фотографиях, ни о письмах, и о шантаже ни сном ни духом. По словам Томми, она была просто потрясена.
— Он ей поверил?
Фенн пожал плечами.
— Я говорил ему, что эта цыпочка могла бы продать лед эскимосу, но он все равно купился.
— А ты нет?
— Ну, я-то одно время с ней тесно общался. Вдобавок после их разговора мы больше не слышали ни слова ни о фотографиях, ни об угрозах, ни о деньгах. Для меня это означает, что Рен поняла намек.
— Для копов это может означать, что ты убил ее.
Фенн хлопнул рукой по столу.
— Ты не слушаешь? — Его голос был напряженным и громким. — У меня не было причин убивать ее. Фотографии ничем мне не угрожали, только бесили. Рен меня просто раздражала. Черт, да если бы я планировал убийство, по-твоему, я бы отправил Томми искать Рен? Мы с Томми из поисков секрета не делали.
