Брижит Обер - Сумерки над Джексонвиллем. Лесной мрак
– Ты, приятель, похоже, удивлен – «Колдуна» не смотрел, что ли? – издевался Мидли. – Ты, хрен старый, должно быть, неплохо поразвлекся с той вьетнамской девчонкой – наверное, прямо в живот, поглубже в горячие внутренности?
– Нет!
Биг Т. взвыл: перед ним проплыли воспоминания о том, как его боевые товарищи насиловали визжащих малолетних девчонок; он сотрясался, как от пощечин; воспоминания о накачавшихся наркотиками солдатах, отрезавших девичьи груди.
В динамике надрывался голос Уилкокса:
– Ну стреляй же! Стреляй, черт возьми!
Хлопнули дверцы машины. К нему кто–то бежал. Оскалив зубы, головой вперед Мидли двинулся на Бига Т. , буквально волоча за собой тело, словно какуюто сброшенную шкуру; каблуки скребли по земле.
Уилкокс орал:
– Стреляй, сержант, засранец чертов, стреляй же!
Биг Т. поднял руку и выстрелил. Разрывная пуля угодила прямо в голову Мидли, превратив ее в кровавую кашу из мяса и костей.
Мидли по–прежнему шел вперед; из кровавой дыры, прежде бывшей его ртом, доносился какой–то замогильный голос:
– Знаешь, я ведь тоже очень люблю косоглазых дурачков – тебе не кажется, что нам не мешало бы почаще встречаться…
За спиной Бига Т. раздался сдавленный крик ужаса – рядом с ним появился Хейс и встал в боевую позицию, сжимая в руке револьвер.
Подбежал Бойлз и встал шагах в десяти по другую сторону от него.
Сэм опустила руку на плечо Бига Т. , но он даже не взглянул в ее сторону и опять нажал на спуск. Пуля попала Мидли в брюхо, пробив дыру величиной с тарелку; оттуда на землю стали вываливаться кишки. Мидли, усмехаясь, по–прежнему шел вперед.
– Черт возьми!
Растерявшийся Хейс не решался стрелять. Бойлз с потерянным видом наблюдал за происходящим.
Внезапно Мидли споткнулся и упал.
– Ногами во внутренностях запутался, – бесцветным голосом произнесла Сэм.
Невероятного вида каша, некогда бывшая Мидли, дергалась на земле, запутавшись в собственных кишках, и хриплым голосом продолжала рычать:
– Биг Т. Бюргер, иди ко мне, я тебя так люблю, о–о–о!
– Заткнись! – взревел Биг Т., вновь нажимая на гашетку.
Ошметки плоти полетели на кладбищенскую стену, на решетку ворот, брызги крови попали на подошедшего поближе Бойлза.
Все вздрогнули – раздался рев мотора.
Полицейская машина тронулась с места!
Ошеломленные, они стояли и смотрели, как она рванулась вперед. Сидевший за рулем мальчишка с усмешкой глянул на них и надавил на газ.
Бига Т. швырнуло на землю: он был соединен с машиной проводом рации; в тот же миг Хейс выстрелил и попал в одну из задних покрышек. Машина – с вертящейся мигалкой и зажженными фарами – пошла зигзагом; за ней по бетонному покрытию волочило Бига Т. Хейс выстрелил еще раз, целясь в голову водителя. Ветровое стекло разлетелось вдребезги, машина понеслась прямо на кладбищенскую стену и с жутким железным лязгом врезалась в нее.
Бойлз, Саманта и Хейс, сжимая оружие, одновременно бросились вперед. Сэм остановилась возле Бига Т. и помогла ему подняться. Старик ободрал всю кожу о дорожное покрытие, тело его было изранено, из носа сильно шла кровь. Сэм вынула из кармана носовой платок и протянула ему. Он молча взял его и, запрокинув голову, приложил к носу.
Хейс и Бойлз кинулись к машине – из мотора валил дым – и одновременно направили револьверы на сиденье водителя.
Сиденье было пусто.
Полувырванный из приборной доски радиотелефон тихонько потрескивал.
– За рулем сидел мальчишка, – окидывая взглядом окрестности, заметил Бойлз.
Марвин Хейс покачал головой:
– За рулем машины сидело нечто.
Быстро, своей баскетбольной походкой он направился к размазанному по бетону телу Мидли; Бойлз последовал за ним. Головы у Мидли больше не было, сквозь остов грудной клетки был виден бетон дорожного покрытия. Пули Бига Т. раздробили ему колени и в куски разнесли сердце. Но толстые колбасообразные пальцы судорожно бились о землю.
– Он еще жив… – сглотнув, проговорил Бойлз.
– У этого человека больше нет сердца, – отрезал Марвин Хейс, рукавом отирая со лба пот.
– Он шевелится… – упрямо продолжал Бойлз.
Марвин Хейс с трудом сдержался: ему хотелось раздавить эти дергающиеся пальцы, как если бы это были какие–то вредные насекомые. Кровавая бесформенная куча шевелилась. Это было вне всяких сомнений. И совершенно невероятно. К ним, поддерживая Бига Т., подошла Саманта.
– Радио полетело к черту, и шеф, должно быть, ломает голову над тем, что тут происходит, – вяло заметил Бойлз.
Увидев дергающиеся пальцы, Саманта спокойно объявила:
– По–моему, у меня галлюцинация.
– Тогда у нас у всех галлюцинация, причем одна и та же, – сказал Хейс.
Внезапно руки Мидли парализовало: пальцы потянулись в последнем усилии, словно пытаясь что–то схватить, и бессильно упали.
Бойлз невольно вздохнул.
Он вернулся к своей машине и вызвал Уилкокса.
– Ну? – тотчас взревел тот.
– Пришлось убрать Мидли, шеф.
– Что с Бигом Т.?
– Цел. Поцарапало только. Но Мидли…
– Что?
– Он не хотел умирать, шеф. Бигу Т. Бюргеру пришлось выпустить в него всю обойму. И даже после этого… у него все равно двигались пальцы!
– Об этом потом. Я пришлю вам труповозку.
Уилкокс, покусывая большой палец, быстро набрал номер погребальной конторы.
Стивен Бойлз, прихватив одеяло из багажника, вернулся к остальным. Слышавшие выстрелы жители соседних домов пытались подойти поближе, но Хейс, используя преимущества своего положения и весьма впечатляющей внешности, держал их на расстоянии. Сэм поспешно накрыла одеялом изуродованное тело. Бойлз направился на подмогу Хейсу. Никто не испытывал желания о чем–либо говорить. Лишь Саманта, взглянув на часы, заметила:
– Еще и одиннадцати нет.
Через десять минут приехал фургон, оттуда выпрыгнули те двое санитаров, которым пришлось в свое время собирать жуткие останки возле старой риги.
– В вашей деревне это определенно становится традицией! – разворачивая носилки, проворчал тот, что повыше. – Если и дальше так пойдет, придется расширять кладбище…
– Знаешь анекдот про парня, который потерял работу из–за того, что очень любил поболтать? – спросил Бойлз; вид у него был не слишком дружелюбный.
Санитар насупился.
– Вот всегда так… надо полагать, для вас в вашем Нахалвилле «свобода слова» – это нечто покруче китайской грамоты, – пробормотал он себе под нос, поправляя маску.
Санитар поменьше ткнул его локтем в бок. Бойлз сделал вид, будто ничего не слышал.
Зеваки горячо обсуждали случившееся. Хейс выдал им «официальную» версию происшедшего: сведение счетов между дельцами наркобизнеса. Дельцы наркобизнеса в Джексонвилле! А три дня назад убили Сибиллу, а еще Чарли якобы утверждает, что Верну убил Дуг Арройо, – в этих краях определенно становится неспокойно; и куда только, черт возьми, полиция смотрит? А шериф Уилкокс что – дожидается, пока всех не перебьют?
– Шериф Уилкокс проинформировал компетентные органы. Мы сейчас ждем подкрепления. А пока будем вам очень благодарны, если вы спокойно разойдетесь по домам. Мы прекрасно контролируем ситуацию, вам совершенно не о чем беспокоиться, – объяснял Марвин всем по очереди.
Санитары уже запихали тело в большой пластиковый мешок и теперь заносили его в машину. При виде неподвижной белой массы зеваки невольно попятились, сразу воцарилась тишина. Длинный санитар высунулся из окна и помахал Бойлзу рукой:
– Странно, у меня такое чувство, что мы с вами скоро увидимся!
Бойлз пожал плечами и поправил темные очки, с которыми никогда не расставался – даже когда «Бойлз Хот Трио» выступало на публике. Фургон неспешно двинулся в путь. Толпа разочарованно разбрелась, намереваясь разойтись по домам. Пора было ложиться спать.
– Что будем делать? – спросил Марвин, взглянув на Саманту.
Впервые за те пять лет, что они работали вместе, она выглядела растерянной.
– Я… я не знаю, Марвин. Думаю, нужно связаться с Бюро. Случай далеко не типичный.
– Мягко выражаясь, не типичный, – проворчал Биг Т.; судя по всему, он уже пришел в себя. – И я что–то не понимаю, чем тут может помочь кучка федеральных фараонов с контактными линзами и карманными магнитофонами. Зовите уж тогда морскую пехоту.
Саманта, резко развернувшись, ожгла его взглядом зеленых глаз.
– Если бы все вопросы решались простым нажатием на гашетку, мы бы сейчас с вами пили в каком–нибудь салуне, мистер Бюргер. Но устройство человеческого мозга отличается одной специфической чертой: существует такое понятие, как разум, в силу наличия которого человек и старается как можно реже прибегать к помощи холодного и огнестрельного оружия. И я не думаю, что проявление двойственного, отрицательно направленного рассудка – лучший способ решения нашей проблемы.
