Джон Тренейл - Свиток благоволения
– Выходи!
Он повиновался. Леон квалифицированно обыскал его, не довольствуясь наружным осмотром, но обшарив и под одеждой.
– Сложи руки и так их и держи. Иди в самый дальний домик.
Сразу после раздела «Нью-Коулун пропертиз» исчез Роберт Чжао. Его ликвидировал отряд из спецподразделения «Маджонг», которым командовал Цю. Все бизнесмены и политики колонии были абсолютно уверены, что теперь Пекин, который остался без коммерческого представителя в Гонконге, поручит эту работу Камнору.
– Подожди.
Те двое, между которыми Цю сидел в машине, и теперь находились у него по бокам. Леон подошел к бараку и постучал в дверь. Она тут же открылась, и Цю увидел в проеме желтую полосу света.
Но Камнор обманул всех. Как только стало ясно, что Чжао не вернется, он ясно дал понять всем о своей антипатии к «красным»: такой шаг не мог быть ни популярным, ни легким в те годы, когда срок передачи Гонконга под юрисдикцию Китая неотвратимо приближался. И теперь, если нужно было найти человека, с которым можно обсудить большой проект, касающийся Китая, но непременно без участия коммунистов, то этим человеком, без сомнения, являлся Камнор.
– Входи!
Уже пересекая порог, Цю вспомнил еще один факт, касающийся Камнора: договорившись с ним о чем-то, вы должны держать свое слово, потому что он способен привести в действие боевую машину триады. Это как-то не вязалось с обликом того вежливого человека с тихим голосом, который поднялся, чтобы поприветствовать Цю, словно тот был здесь долгожданным и почетным гостем.
– Мне так неловко из-за всей этой ерунды, – пробормотал он. Он говорил по-английски с акцентом, но грамматическое построение предложений было превосходным. – Мы не были точно убеждены, в каком положении вы находились сегодня вечером. Похоже, что за ваше внимание боролись несколько шаек.
«Шайка» – было странно слышать это слово применительно к сотруднику, приехавшему из Китая, а также и к Северному Ветру. Цю ответил легким поклоном, но ничего не сказал.
– Садитесь, пожалуйста.
Камнор кивнул Леону, который внес в домик стул для Цю и вышел, закрыв за собой дверь. Цю уселся и беглым взглядом окинул помещение. Маленький деревянный домик, на одной из стен висит план строительства, несколько твердых касок; есть электрический вентилятор, стол; везде расставлены пепельницы. Типичный домик-бытовка, если бы не костяшка от маджонга, лежащая на столе лицевой стороной вверх: красный дракон.
Камнор увидел, что взгляд Цю устремлен на костяшку, и улыбнулся. В этой улыбке был оттенок горечи.
– Давно это было… – сказал он.
Цю скривил губы и покачал головой.
– Но с тех пор, – продолжал Камнор, пряча костяшку в карман, – для всех нас настали другие времена.
Несмотря на бесстрастное выражение лица, Цю был ошеломлен. Никто, никто не знал, что в подразделении «Маджонг» он состоял в ранге Красного Дракона.
– Для нас обоих крайне необходимо поговорить друг с другом. Но, если бы нас увидели вместе в Гонконге, это немедленно стало бы известно тем, кому не следует. Поэтому я еще раз прошу прощения за все, – он махнул рукой, – но это было необходимо.
Цю нервно пошевелился и откашлялся.
– Нападение и насильственное похищение никогда не рассматривались английским судом как вынужденные и необходимые вещи.
– Вы правы. – В своей готовности согласиться с Цю Камнор подался вперед – типичный школьный наставник в очках, чей ученик самостоятельно добрался до сути вопроса. – И, если я не смогу убедить вас в том, что наша встреча действительно необходима… то тогда, конечно, вы должны обращаться прямо в суд. Но это не понадобится, потому что я смогу предложить вам достаточную компенсацию за ваше неудобство.
Цю тщательно изучал его, стараясь, однако, не показать этого. Его взгляд вроде не отрывался от черного прямоугольника за спиной Камнора. Там было окно.
Но все его внимание на деле было приковано к хозяину. Костюм из ткани без рисунка, розовый галстук, и – кому это в голову взбредет? – носит трое часов. Это беспокойное покачивание головой… Он что, чересчур нервный и изнеженный? Поговаривали, что из обетов, которые он дал в молодости в школе иезуитов, он сдержал только один: оставался холостяком.
По прошествии некоторого времени Камнор сообразил, что Цю не собирается ничего говорить.
– Уже поздно, я не могу задерживать вас, – сказал он. – Я хотел бы поговорить о Саймоне. В частности, я хотел бы поговорить о нем и о его дочери, Диане. Ага! Я вижу, что это вас заинтересовало.
Цю проклял непроизвольную дрожь, сотрясшую его плечи, и решил получше следить за собой.
– Это интересует и меня. Саймон мой друг, но он не друг самому себе, я думаю, вы согласитесь с этим? В приступе крайнего безрассудства – простите мою грубость – он позволил своей дочери поехать в Китай, хотя эту страну сейчас, мягко говоря, трудно назвать спокойным и безмятежным местом.
– Да. – Цю произнес это словно помимо своей воли.
– Ее надо вернуть обратно. Согласно имеющейся у меня информации, ее могут… задержать.
Выражение лица Цю оставалось бесстрастным.
– Задержать?
– Двое мужчин, с которыми вы ужинали сегодня вечером, прибыли с Большой земли. У них есть возможности для получения сведений о Диане Юнг и ее местопребывании. Вы знаете это, и это огорчает вас так же сильно, как и меня. Верно?
Цю ничего не ответил.
– Так, я продолжу. Так сложилось, что в КНР у меня есть коммерческие связи с разными людьми. Эти люди занимают высокое положение. Если они захотят чего-либо, то сделают все, так как обладают для этого достаточными возможностями. Я предлагаю вам союз.
– Союз?
– Я предлагаю объединить наши знания для того, чтобы помочь Диане. И ее отцу, конечно же.
– Почему я должен вам верить?
– Потому что ваши и мои интересы совпадают. В ознаменование благих намерений, если хотите… В знак благоволения.
Это было проделано великолепно. Последнее замечание, небрежно прибавленное к уже законченному предложению, могло иметь два смысла. Возможно, Камнор имел в виду расположение, любезность, дружескую услугу. Или…
– Благоволение может обойтись очень дорого, – медленно произнес Цю. – Сколько вы готовы потратить на это?
– Столько, сколько потребуется. – Камнор произнес это приглушенно, почти шепотом.
Двое мужчин долго молча смотрели друг на друга. Никто не хотел говорить первым.
– Могу понять причину вашего недоверия ко мне. Возможно, вот это поможет переубедить вас. – Камнор достал пару конвертов и протянул их Цю. – Это от вашего сына.
Цю смотрел на собеседника, страстно желая поверить услышанному, но психологически неготовый воспринять это. Внезапно он схватил конверты и поспешно распечатал их. Почерк был знаком, даже слишком знаком.
«Папа! Как у тебя дела? У меня все хорошо. Я думаю, что ты очень занят…»
– Где вы взяли это?
– Ну, скажем, друзья моих друзей оказали мне услугу за услугу. Пожалуйста, я бы не хотел более подробно говорить на эту тему.
– Чего вы хотите от меня?
– Хочу?
– Но ведь должна же быть какая-то цена, не так ли? Такие письма стоят… сколько?
– Это просто подарок. Чтобы скрепить новую дружбу. Нашу дружбу. – Камнор помолчал. – Конечно, если вы сможете поделиться с вашим новым другом кое-какой информацией…
– Например?
– Мне надо знать, что думает Саймон.
– Другими словами, вы хотите, чтобы я шпионил за ним?
Камнор протестующе взмахнул рукой:
– Мне просто необходимо быть в курсе его мыслей и планов, вот и все.
Цю уставился на него. На кого же ты работаешь, спросил его внутренний голос. На Саймона? На Суня? Камнор… Разве имеет какое-то значение то, что у него будет теперь еще один работодатель?
– Мистер Цю, такая умная девушка, как Диана, наверняка за многие годы узнала немало о делах отца.
Он попытался сосредоточиться.
– Вы так считаете? Мне всегда казалось, что она не интересуется деньгами.
– По-моему, интерес и собственно делание денег – не одно и то же. Но меня очень интересует ваше мнение. Скажите мне вот что: что, по вашему мнению, было бы более полезным – употребить все влияние и возможности, имеющиеся в наших руках, для того, чтобы вывезти Диану из Китая, или оставить ее на попечении ваших сотрапезников за сегодняшним ужином?
– Мне надо подумать над этим вопросом.
– Но основной интерес для меня представляет следующая проблема: что предпримет Саймон, оказавшийся в затруднительном положении? Люди, находящиеся под давлением и в стесненных обстоятельствах, часто совершают странные вещи.
– Для того чтобы проанализировать такие сложные вопросы, необходимо время. Допустим, сутки?
– Не больше.
– Сутки.
– Тогда, с вашего разрешения, мы встретимся в это же время завтра?
