Мэри Стюарт - Девять карет ожидают тебя
Я сказала:
— Спасибо большое, я так и сделаю. Извините за…
Голос стал уже угрожающим:
— Откуда вы говорите?
Что-то это подозрительно. Там — земля Валми, новости, очевидно уже известны, если заморочить им голову, обеспечить себе безопасность еще на полчаса… Я сказала как можно приятнее:
— Из Эвиана. «Сен-Флер». Не беспокойте месье Блейка, я ему перезвоню попозже. Спасибо большое.
И не выслушав следующего вопроса, я повесила трубку.
Ясно, что я не собиралась тут оставаться, чтобы перезвонить еще раз. Но я морочила голову не только погоне, но и Вильяму Блейку. Если ему вообще что-то передадут, он может сообразить, что мне нужна помощь, и поехать прямо в Эвиан, в переполненный «Сен-Флер», а там, разумеется, не вспомнят, была ли у них молодая женщина с маленьким мальчиком и пользовалась ли она телефоном. Я была почему-то совершенно уверена в его желании и способности помочь мне. Как только пришлось отказаться от этой возможности, я поняла, как приятно мне было бы его присутствие при неизбежной в дальнейшем сцене. Даже разговор с Ипполитом будет не слишком простым. Никогда раньше мне не был так нужен друг, пусть он даже бы не мог ничего сделать, а просто пребывал поблизости. Я мысленно себя встряхнула. Не стоит так себя вести. Из-за того, что я рассчитывала на Вильяма несколько часов подряд, нет оснований падать духом. Я долго все делала сама, значит надо и продолжать в том же духе. Чего не было, того и потерять нельзя. Говорят.
Я вернулась к столу, развернула три куска сахара и выпила кофе, черный и слишком сладкий. Бенедиктин доставил мне удовольствие, но боюсь, я проявила к нему недостаточно уважения — торопилась и следила за посетителями кафе. Когда за соседним столиком в очередной раз раздавали карты, я тихо расплатилась с официантом, кивнула мадам, и мы с Филиппом удалились.
18
Вилла Мирей стоит прямо на берегу озера Леман в ряду богатых домов, почти chateux[53]. К ней ведет узкая красивая дорога примерно на двести футов вниз от бульваров. Большинство домов окружают огромные ухоженные сады с высокими стенами и тяжелыми воротами. Когда мы пришли туда, было темно.
Мы остановились перед закрытыми на тяжелую цепь воротами, басом залаяла собака.
— Это Беппо, — сказал Филипп.
— Он тебя знает?
— Нет, не знаю… Я его боюсь.
Открылась дверь домика привратника, осветились деревья, толпившиеся перед нами. Женский окрик. Лай перешел в рычание, дверь закрылась, деревья опять укутались тьмой.
— А есть другой вход?
— Можно войти с берега. Сад идет прямо вниз, там есть лодочный домик — эллинг. Но я не знаю, как идти к озеру.
— Найдем.
— Мы идем дальше? — он уже почти плакал.
— Только ищем дорогу к озеру. Мы не пройдем мимо Беппо и мадам, как ее зовут?
— Вюату.
— Конечно, если ты хочешь пойти прямо к ней…
— Нет.
— Ты будешь в безопасности, Филипп.
— Она позвонит дяде Леону, правда?
— Почти наверняка.
— И кузен Рауль приедет?
— Возможно.
— Лучше подождем дядю Ипполита. Ты говорила, что можно.
— Хорошо. Подождем.
— А ты тоже так хочешь?
— Да.
— Тогда, — мальчик сглотнул, — пойдем быстро искать дорогу.
Мы ее нашли через три дома от виллы Мирей. Темно, кусты с двух сторон. Собаки не лаяли, и мы прошли незамеченными мимо большой огороженной поляны и между деревьями к бормотанию озера. Ни луны, ни звезд. Над водой лежали сугробы тумана, ближе густые, а вдалеке бледные, между ними вода мерцала, как темное стекло. Клочья испарений тянулись к деревьям. Не холодно, но от воды и тумана я начинала дрожать.
— Вот эллинг, — сказал Филипп, — я знаю, где ключ. Войдем?
Маленькое двухэтажное здание стояло у самого берега, у искусственного залива из двух изогнутых валунов. В двух ярдах от воды берег круто вздымался вверх, зарастал деревьями, которых очень много на территории виллы Мирей. Задняя стена домика почти прижималась к земле, пряталась под ветвями. Туман, темнота и ощущение полной покинутости — обстановка, в тот момент не совсем подходившая для нас с Филиппом.
— Пошли в сад, посмотрим на дом. Может, дядя Ипполит уже появился. Хочешь остаться в эллинге? Запрешься, договоримся о секретном сигнале…
— Нет.
— Хорошо. Будем вместе обследовать сад. Но очень осторожно.
— Мадам Вюату — совсем глухая.
— Может быть. Но Беппо — нет. Пойдем, petit.
Крутой берег оказался скользким от грязи и мокрых листьев, которые лежали между корней. Выше большие парковые деревья росли на аккуратно подстриженной мягкой траве. Мы прокрались между ними и остановились почти у дома. Пахло фиалками. Недалеко металлом блестело маленькое озеро, над ним склонилась статуя. Окна не светились, горел только фонарь над дверью, освещая дорогу. Я спросила:
— Куда ведут эти окна?
— В салон. Его никогда не используют. Кабинет дяди Ипполита наверху. Последнее окно. Там нет света.
— Тогда, боюсь, он еще не приехал.
— Войдем?
Я подумала немножко:
— А черный ход есть?
— За углом, рядом с домом привратника.
— И Беппо? Тогда это отпадает. И сомневаюсь, что где-нибудь открыты окна. И свет горит над входом… Нет, Филипп, думаю, подождем. А ты?
— Да, я… Машина!
Он почти больно схватил меня за руку. Мы находились не больше, чем в двадцати ярдах от дороги. Машина шумно и быстро тормозила, тормоза визжали. Хлопнула дверь. Шаги. Звонок. Лай собаки, звон цепи, мадам Вюату открывает ворота.
Филипп сжал руку еще крепче:
— Дядя Ипполит!
Мужской голос произнес что-то неразличимое.
— Нет, Рауль.
Консьержка ответила громко, четко и невыразительно, как говорят глухие:
— Нет, месье. Ничего, месье. И не нашли никаких следов?
— Нет. Вы уверены, что они не могли войти? Они направятся сюда, точно. Черный ход заперт?
— Нет, месье, но мне его видно из окна. Никого здесь не было. И через парадный вход, уверена.
— Окна?
— Заперты, месье.
— Телефон не звонил? Ничего?
— Ничего, месье.
Пауза. Я слышала, как бьется мое сердце.
— Все равно посмотрю. Оставьте, пожалуйста, ворота открытыми. Сюда в любую минуту может приехать Бернар.
Мотор завелся, машина медленно съехала с дороги, засверкала фарами через острые листья рододендронов. Остановил «Кадиллак» у парадного входа, вышел. Побежал по ступеням, дверь за ним захлопнулась. Собака продолжала шевелиться и рычать. Консьержка прикрикнула на нее, и наступила тишина.
Я шепнула бледному Филиппу, глядя в его огромные темные глаза:
— Спрячемся за статую, он может зажечь свет.
Только я сказала, окна салона засияли, свет перелился через террасу на кусты. Мы оставались в тени, ждали, прижавшись к статуе. Это был обнаженный мальчик, он наклонился и смотрел на свое отражение в воде, самопоглощенный и самодостаточный Нарцисс.
Озарялись комната за комнатой, мы видели, как Рауль идет по дому, свет вспыхивал и гас. Окна перед нами светились все время, в конце концов остались гореть только они. Рауль открыл одно из окон и вышел на террасу. Тень протянулась через лужайку к воде. Постоял минуту-две, глядя в ночь. Я положила руку Филиппу на голову, наклонила ее так, чтобы никакой отблеск не касался лица. Моя щека прижималась к камню, он был гладкий, холодный и пах чистым постельным бельем. Я не смела поднять голову и посмотреть на Рауля, глядела только на кончик его тени. Неожиданно он исчез. В тот же момент раздался шум другой машины, быстро двигающейся по дороге. Новая порция света выплеснулась на ворота, окна салона погасли, я подняла голову и прислушалась.
Шаги по гравию. Голос Рауля с террасы:
— Бернар?
— Месье?
Рауль спустился по ступеням:
— Есть следы?
— Нет, месье, но…
— Вернулся в домик?
— Да. Их там не оказалось, но они там были, клянусь…
— Конечно, были. Англичанин был наверху до полуночи, это известно. Они попытаются его найти. Ты выяснил, где он?
— Еще не вернулся. Отправился с группой в горы рано утром и еще не появился. Но месье, я пытаюсь вам сказать. Я только что звонил, и мне сказали, что она его искала по телефону в «Смелом Петухе». Она…
— Она ему звонила? Когда?
— Минут тридцать-сорок назад.
— Sacre dieu[54]. Откуда она говорила? Болваны догадались ее спросить?
— Да, месье. Они знали про скандал от Жюля, вы понимаете, и…
— Откуда она говорила?
— Эвиан. «Сен-Флер». Сказали…
— Полчаса назад?
— Или три четверти, не больше.
— Тогда англичанин ничего не мог узнать, она еще не с ним. — Он резко повернулся и Бернар за ним, голоса стали тише, но я услышала достаточно четко. — Поезжай немедленно на машине в Эвиан. Я тоже поеду. Мы должны их найти, и быстро. Слышишь? Ищи!
