Линкольн Чайлд - Смертельный рай
«Кристофер Лэш
Шип-Боттом-роуд, 17
Уэстпорт, Коннектикут 06880
Уважаемый доктор Лэш!
Наша задача в „Эдеме“ — творить чудеса. Тем не менее мне всегда доставляет немалое удовольствие извещать о них. И потому сообщаю Вам, что период подбора, начатый после подачи Вами заявления и прохождения обследования, успешно завершен. Вашу избранницу зовут Диана Миррен, и в ближайшее время у Вас будет возможность познакомиться друг с другом ближе. На ваши фамилии зарезервирован столик в „Таверне на лужайке“ на восемь часов вечера в ближайшую субботу.
Вы узнаете друг друга по прилагаемым брошкам, которые следует приколоть к лацкану при входе в ресторан. Впоследствии Вы можете выбросить их, хотя большинство наших клиентов оставляет их на память.
Еще раз поздравляем с завершением этого этапа вашего путешествия и желаем всего наилучшего в начале нового пути. Уверен, что в ближайшие месяцы и годы вы убедитесь, что соединение Вас двоих было скорее началом, чем концом наших услуг.
Всего наилучшего,
Джон Леливельд, президент корпорации „Эдем“».28
Когда на следующее утро двери лифта открылись в апартаментах на вершине небоскреба «Эдема», Ричард Сильвер уже ждал его.
— Привет, Кристофер, — сказал он. — Как поживаете?
— Спасибо, что смогли столь быстро принять меня. — Лэш пожал протянутую руку.
— Не за что. Я с нетерпением ждал случая снова встретиться с вами.
Сильвер усадил гостя в кресло. Подчеркивая каждую деталь безмолвного парада думающих машин и золотя гладкие поверхности просторного помещения, в окна падали косые лучи солнца.
— Я также рад, что имею возможность лично извиниться перед вами, — сказал Сильвер, когда они сели. — Мочли рассказал мне про то письмо, в котором вам дали зеленый свет. Подобной ошибки никогда не случалось, и мы до сих пор пытаемся выяснить, как это могло произойти. Хотя объяснения не сделают ее менее унизительной, как для вас, так и для нас.
Лэш посмотрел на Сильвера, и его снова потрясла прямолинейность этого человека. Создатель «Эдема», похоже, искренне переживал из-за того, что чувствовал Лэш, когда его заявление сначала отвергли, а потом по ошибке сообщили, что ему подобрали идеальное соответствие. Возможно, здесь, в своей поднебесной обители, поглощенный постоянной работой, Сильвер оставался свободным от лишающей всего человеческого корпоративной погони за прибылью.
Сильвер заметил взгляд Лэша.
— Естественно, я велел Мочли повторно провести подбор, связаться с той женщиной — простите, не помню ее имени — и сообщить ей, что мы найдем ей другого партнера.
— Ее зовут Диана Миррен, — сказал Лэш. — Впрочем, я хотел увидеться с вами не из-за этого.
Создатель «Эдема» удивленно взглянул на него.
— В самом деле? Тогда прошу меня извинить. Для чего вы хотели со мной встретиться?
Лэш помедлил. То, в чем он был уверен вчера ночью, теперь казалось зыбким под воздействием усталости и снотворного.
— Я хотел сказать вам об этом лично. Вряд ли я смогу дальше этим заниматься.
— Чем?
— Вести расследование.
Сильвер нахмурился.
— Если вопрос в деньгах, то…
— Нет. Мне и так заплатили слишком много.
Создатель «Эдема» внимательно слушал.
— Я уже две недели не общаюсь со своими пациентами. В психиатрии это целая эпоха. Но проблема не только в этом.
Он снова заколебался. В чем-то подобном он обычно никогда не признался бы даже самому себе и уж наверняка ни с кем не стал бы обсуждать это. Но в Сильвере было нечто такое — некая непринужденная искренность, полное отсутствие высокомерия, — что способствовало откровенности.
— Вряд ли я могу помочь вам чем-то еще, — продолжал Лэш. — Сначала я считал, что мне хватит доступа к вашим досье. Я думал, что найду какой-то очевидный ответ в данных оценки Торпов. А после смерти Уилнеров я уже был уверен, что это убийства, а не самоубийства. Мне приходилось ловить серийных убийц, и я не сомневался, что смогу поймать и этого. Но я зашел в тупик. Составленный мной психологический портрет полон противоречий, от него нет никакой пользы. С вашей помощью я проверил всех потенциальных преступников — отвергнутых кандидатов и сотрудников «Эдема», тех, кто мог знать обе пары. Других вариантов нет. По крайней мере, таких, где я мог бы помочь вам в расследовании. — Он вздохнул. — Есть еще кое-что, чем я вовсе не горжусь. Это дело мне слишком близко. Примерно так же было в ФБР под конец моей карьеры. Она слишком поглотила меня. Теперь снова то же самое. Это дело влияет на мою личную жизнь, я думаю о нем день и ночь. И посмотрите, каков результат.
— Каков?
— Хандерлинг. Я устал, был слишком раздражен. Неверно оценил ситуацию.
— Если вы вините себя за допрос Хандерлинга, то это вовсе ни к чему. Этот человек не убийца — наши тесты подтверждают это. Впрочем, он чудовищно злоупотребил своими должностными полномочиями и совершил серьезные преступления. Информация, попавшая не в те руки, может стать опасным оружием. Мы благодарны вам за помощь в его раскрытии.
— Я мало что сделал, доктор Сильвер.
— Разве я не просил называть меня Ричардом? Вы слишком низко себя оцениваете.
Лэш покачал головой.
— Я мог бы предложить вам обратиться в полицию, но не уверен, сумели бы мы их убедить, что совершено преступление. — Он встал. — Впрочем, если это дело рук серийного убийцы, наверняка он вскоре нанесет удар снова. Может, даже сегодня. А я не хочу, чтобы это случилось в моем присутствии. Не могу сидеть и бессильно ждать.
Сильвер посмотрел на него, и неожиданно на его лице появилась беззаботная улыбка.
— Не настолько уж мы бессильны, — сказал он. — Как вам наверняка известно, Мочли и Тара отправили группы, которые должны издали наблюдать за остальными суперпарами.
— Это может не удержать готового на все убийцу.
— Именно потому я тоже предпринял соответствующие меры.
— Какие?
Создатель «Эдема» поднялся с кресла.
— Идемте со мной.
Он подвел его к небольшой двери, искусно встроенной в книжные полки. Лэш до сих пор не замечал ее. Дверь бесшумно открылась, и за ней оказалась узкая лестница, покрытая все тем же толстым ковром.
— Идите первым, — сказал Сильвер.
Лэш преодолел как минимум тридцать ступенек, которые вывели его в коридор. После огромного холла длинный и узкий коридор казался тесным. Не было никакого ощущения, что он на вершине небоскреба, с тем же успехом он мог находиться глубоко под землей. Впрочем, оформлен он был так же изысканно: стены и потолок выложены темным полированным деревом, а изящные светильники из бронзы и ракушек отбрасывали приглушенный свет.
Сильвер показал Лэшу дорогу. Лэш с любопытством разглядывал помещения, мимо которых они проходили. Он заметил большой спортзал, оборудованный гимнастической скамьей, тренажерами и беговой дорожкой, затем по-спартански обставленную столовую. В конце коридора находилась черная дверь и сканер на стене рядом с ней. Сильвер приложил к нему запястье, и только теперь Лэш заметил, что глава корпорации тоже носит браслет с идентификационным кодом. Дверь открылась.
Помещение за ней было таким же темным, как и коридор, но здесь единственными источниками света были мерцающие светодиоды и десятки дисплеев. Со всех сторон слышался тихий гул — звук бесчисленных вентиляторов, работающих одновременно. У боковых стен находились стойки с разнообразным оборудованием — маршрутизаторами, дисковыми массивами, устройствами для обработки видео и бесчисленной аппаратурой неизвестного назначения. Напротив двери, на длинном деревянном столе расположились в ряд терминалы с клавиатурами, а перед ними — единственный стул. Еще один предмет мебели находился в углу напротив: длинное, странного вида кресло, похожее на зубоврачебное, стояло за перегородкой из плексигласа. От него к стойке с диагностической аппаратурой тянулись несколько проводов. К креслу пластиковым зажимом был прикреплен микрофон.
— Извините, что тут негде присесть, — сказал Сильвер. — Сюда нет доступа ни у кого, кроме меня.
— Что это? — спросил Лэш, оглядываясь вокруг.
— Лиза.
Лэш быстро взглянул на него.
— Ведь я уже однажды видел Лизу. Тот маленький терминал, который вы показывали.
— Это тоже Лиза. Она тут повсюду. Кое-что я делаю с того терминала, который вы видели. Этот же — для более сложных задач, когда мне нужен непосредственный доступ.
Лэш вспомнил, что говорила ему Тара Стэплтон за обедом в кафетерии: «У нас нет непосредственного доступа к ее базовым процедурам и интеллекту. Лиза находится в апартаментах Сильвера, и только он имеет такой доступ. Все остальные — ученые, специалисты и даже программисты — используют локальную информационную сеть и абстрактный слой данных». Он посмотрел на окружающие их электронные устройства.
