Тара Мосс - Фетиш
— Как сказать, — парировала Лулу, пролистывая альбом. Взгляд ее остановился на фотографии в самой середине. — Ой! Где ты это снимала? Эти туфельки просто восхитительные!
— Спасибо. В Майами. Туфли были ужасно неудобные. Каблуки высоченные… Это было почти два года назад. Как видишь, я немного отошла от дел.
— Отошла от дел? Какого черта? Ты в самом соку, лапонька. Отдыхать будешь на том свете.
Мама болела, и шел суд над Стенли.
— Я… я просто почувствовала, что мне нужно сделать перерыв.
— А есть здесь фотографии твоего приятеля? — продолжала Лулу, забыв о том, что наступает на больную мозоль. — Я никому не скажу, обещаю.
Макейди рассмеялась.
— Нет. Пожалуйста, можно не говорить о нем?
— Ох уж эти мужчины! Тут на прошлой неделе у меня один оставался ночевать, так когда я проснулась, вижу, он смотрит на меня, раскрыв рот от изумления. Оказывается, у меня брови отклеились и остались на подушке! Он до смерти перепугался.
Макейди расхохоталась от души, и ее громкий смех привлек внимание окружающих.
— Ну, пора на шопинг-терапию? — спросила Лулу, вставая из-за стола.
— Да! Пожалуйста. Я уж думала, ты совсем забыла про это.
* * *Нанеся некоторый урон своим кредиткам, несколько часов спустя они снова сели в машину. Макейди почти час пыталась увести Лулу из парфюмерного магазина «Лук», в котором ее обслуживала вся бригада продавцов, и, само собой разумеется, после их ухода полки магазина сияли чистотой.
— Купила все, что хотела, лапонька?
Макейди посмотрела на свой пакетик, в котором лежал тюбик губной помады, и сказала:
— Да. Тебя не спрашиваю, потому что больше все равно не пущу тебя в этот магазин.
— Ну в следующий раз, лапонька.
— В следующий раз.
Макейди села за руль и, повернувшись, чтобы положить помаду в свою сумку, которая лежала на заднем сиденье, оцепенела.
— Что случилось? — спросила Лулу.
— Мой альбом! О боже! Мой портфолио! Его здесь нет! Должно быть, я его оставила… — Макейди распахнула дверцу машины и понеслась по улице в сторону кафе. За столиком, где раньше сидели Макейди и Лулу, обедала пожилая пара.
— Извините меня, — жалобно произнесла она. — Вы не видели здесь черный альбом с фотографиями?
Дама медленно повернулась к своему кавалеру, потом посмотрела на Макейди.
— Сожалею, милая.
— Вы уверены?
Они пожали плечами.
Макейди направилась к официанту, стоявшему рядом. Он показался ей незнакомым.
— Извините, вы не видели здесь альбом с фотографиями? Я думаю, что оставила его на том столике, примерно в половине первого. Это очень важно.
Молодой человек улыбнулся ей. Макейди надеялась, что его улыбка означает, что альбом нашелся.
— Вы модель, да? Вы очень красивая женщина. Такая высокая…
— Пожалуйста, скажите, вы не видели его? — спросила она.
— К сожалению, нет.
В ее портфолио были собраны оригиналы ее лучших фотографий, сделанные за все годы работы. Фотографы и негативы были разбросаны по всему земному шару, а редакции журналов не хранили снимки.
— Может быть, я могу вам помочь? — предложил официант, придвигаясь ближе к Макейди.
— Вы не видели альбом? Вы можете сказать мне, кто сел за наш столик после того, как мы ушли?
— Нет. Я только что заступил на смену.
— Тогда, конечно, вы мне не поможете. — Макейди огляделась. — Послушайте, можно я оставлю вам свой телефон, чтобы вы мне позвонили, если он найдется?
У официанта загорелись глаза.
— Конечно, — елейно улыбнулся он.
Она написала номер телефона агентства, указав свое имя: мисс Вандеруолл. Пусть не подумает, что она клеится к нему.
— На случай, если найдется, хорошо? — повторила она, стараясь как можно яснее объяснить ему свою просьбу.
Ругая себя за рассеянность, она быстро шла к машине, крепко сжав кулаки, так что ногти впивались в ладони. Лулу ждала ее, сидя на пассажирском сиденье и слушая радио.
— Ну что, лапонька? — прокричала она сквозь рев музыки.
Макейди села в машину и выключила радио, пожалуй чересчур резко нажав на кнопку.
— Нет там, а? — спросила Лулу.
— Нет, — подтвердила Мак и медленно повезла Лулу домой.
* * *Макейди вошла в квартиру и швырнула на пол сумку.
— Черт, черт, черт, черт! Как я могла это сделать?! — громко воскликнула она. — Глупая, глупая!
Всего раз за десять лет работы Мак теряла свой портфолио. Ей тогда было пятнадцать, она впервые приехала на съемки в Милан и звонила своему агенту из городского таксофона. После этого она впрыгнула в трамвай и только на Корсо-Венеция спохватилась, что забыла портфолио в будке. К счастью, когда она, выскочив из трамвая, бегом вернулась к автомату, альбом ждал ее на том же месте, где она его оставила. С тех пор она была очень внимательна.
До сегодняшнего дня.
С огромной неохотой она позвонила Чарлзу.
— Ты что? — заорал он в трубку. — Как ты могла потерять его? Ты сколько лет работаешь?
— Да, я знаю, что виновата.
Первой заповедью моделей было: беречь портфолио как зеницу ока. Никогда не сдавать его в багаж. Никогда не давать друзьям и знакомым. Никогда, ни при каких обстоятельствах не терять его. Нет портфолио — нет работы.
Чарлз продолжал ругать ее.
— Будем надеяться, что тот, кто его взял, вернет, и скоро. У меня есть клиенты, с которыми я хотел бы тебя познакомить. Приходи завтра утром. А мы пока посмотрим, может, подберем какие-нибудь лазерные копии твоих снимков.
Утешение было слабое.
Глава 39
— Проклятье! Будь они неладны, эти чертовы жадные бабы! — прокричал Энди Флинн, сердито тряхнув головой, и в алкогольном дурмане перед глазами все поплыло. — К черту их! — заорал он, неизвестно к кому обращаясь. Правый кулак с треском обрушился на стену. Едва зажившие на костяшках ссадины вновь стали кровоточить, но он ничего не чувствовал.
Как посмела Кассандра забрать его стереосистему? Эта сука только и слушала, что убогое кантри. Для чего ей понадобилась его стереосистема? Она ободрала его как липку, забрав и «хонду», и дом, а теперь вот и музыку. Оставила разве что коврик в прихожей — как раз то, что нужно после того, как Энди вышвырнули из самого важного расследования за всю его карьеру.
— Стервятники! — рявкнул он, и пустая бутылка из-под пива полетела в стену, рассыпалась на сотни крошечных осколков, которые тут же усеяли старый персидский ковер. — Проклятье! — опять заорал он, открывая новую бутылку с пивом кровоточащей рукой.
Вот было бы здорово разобраться с Кассандрой как следует! Она и ее поганый адвокатишка заслуживали хорошего урока; алчность была в крови у обоих, и их стоило оставить без штанов. У него закружилась голова, и он решил, что лучше было бы прилечь, но он так сильно ударился о подлокотник дивана, что облил пивом и себя, и диван. Он попытался сфокусироваться на полупустой бутылке, зажатой в руке. Сколько времени он уже пьет? День точно, а может, и два. И что сейчас — день или ночь? Шторы были опущены, и он не мог определить. Да и какое это имело значение? Ему ведь все равно не надо идти на работу.
Келли ненавидит меня. Отобрал у меня оружие. И опять все из-за бабы. Все они шлюхи, все!
Мрачное настроение распространялось на все вокруг, и он начал вспоминать ту блондинку-искусительницу, которая и ввергла его в этот хаос. Она стала его наркотиком, и теперь он расплачивался за свою слабость. Началась головная боль, и его первой мыслью было добраться до бутылки виски. Стакан ему не понадобится, виски прекрасно пьется прямо из горлышка. Он протянул руку за бутылкой, но рука слушалась плохо и бутылку не удержала.
— Проклятье! — прозвучал его пьяный протест.
Глава 40
Был уже ранний вечер, а Энди Флинн так и не дал о себе знать. У Макейди накопилось много вопросов, которые требовали ответов, но, казалось, никто не собирался предоставлять их.
Если полиция бездействует, придется брать дело в свои руки.
Фотосессия с Риком Филлсом была столь же заманчивой, как и свидание с Норманом Бейтсом, но чем быстрее бежало время, приближая назначенный час — девять вечера, тем сильнее укреплялась она в мысли о том, что предстоящая встреча — ее последняя надежда. Что, если именно Рик — убийца? Что, если она сможет разоблачить его? Рик не вел себя подозрительно при констебле Махони, но это еще ничего не доказывало. Просто она была не в его вкусе. Дебби — другое дело.
Если Рик убил Кэтрин и подсунул Макейди это гнусное фото, ее появление в его студии, несомненно, застигнет его врасплох. Он непременно выдаст себя. Но может случиться, что его действия будут непредсказуемыми или, что еще хуже, опасными. Необходимо было принять меры предосторожности. Ей нужно было действовать быстро, и она точно знала, кому позвонить.
