Джон Гришэм - Противники
— Полагаю, увидимся в следующую среду, — проговорила она.
— Если не раньше, — сказал Уолли, сделав вялую попытку пошутить.
Когда Надин удалилась, Дэвид схватил Уолли под руку и сказал:
— Пошли отсюда.
Глава 20
Теперь, когда Хелен забеременела и поняла, что ближайшее будущее займет ребенок, учеба в Северо-западном университете казалась менее важной. Одно занятие она пропускала из-за тошноты по утрам, другое — из-за недостаточной мотивации. Дэвид деликатно намекал, что не стоит забрасывать учебу, но она хотела взять тайм-аут. Ей было почти тридцать четыре, и, охваченная восторгом в преддверии грядущего материнства, она быстро начала терять интерес к докторской диссертации по истории искусств.
Одним очень холодным мартовским днем они обедали в кафе у кампуса, когда Тони Вэнс, учившаяся вместе с Хелен, случайно проходила мимо. Дэвид видел ее лишь один раз. Она была на десять лет старше и воспитывала двух подростков и мужа, который занимался чем-то вроде отправки грузов в контейнерах. Это у нее была домработница-бирманка, бабушка мальчика, который получил серьезные повреждения мозга. Дэвид упрашивал Хелен надавить на Тони и устроить им встречу, но домработница не желала сотрудничать. Используя метод слежки, но не нарушая законов и права на частную жизнь, Дэвид выяснил, что мальчику пять лет и последние два месяца он находится в отделении интенсивной терапии в детской больнице «Лейкшор» на севере Чикаго. Его звали Туйя Хаинг, и он родился в Сакраменто, поэтому был гражданином США. А вот иммиграционный статус его родителей оставался для Дэвида загадкой. У Зоу, домработницы, судя по всему, имелся вид на жительство.
— Думаю, теперь Зоу поговорит с вами, — сказала Тони, потягивая эспрессо.
— Когда и где? — спросил Дэвид.
Она взглянула на часы:
— Мое следующее занятие заканчивается в два, потом я поеду домой. Почему бы вам ко мне не заглянуть?
В 14.30 Дэвид и Хелен припарковались за «ягуаром» на подъездной аллее шикарного нового дома в Оук-Парке. Что бы ни делал мистер Вэнс с грузом в контейнерах, он делал это хорошо. Местами, наверху и внизу, дом имел выступы, конструкция изобиловала стеклом и мрамором и отличалась причудливым дизайном. Архитектор явно стремился создать нечто уникальное, и ему это удалось. Наконец они нашли входную дверь, у которой их встретила Тони. Она переоделась и уже не пыталась изображать двадцатилетнюю студентку. Тони провела их на застекленную террасу, откуда открывались прекрасные виды, и через пару минут вошла Зоу. Она принесла поднос с чашками кофе. Всех представили друг другу.
Дэвид никогда не встречал бирманок, но предположил, что ей около шестидесяти. В форме горничной она казалась миниатюрной. У нее были короткие седеющие волосы, а на лице словно застыла вечная улыбка.
— Зоу очень хорошо говорит по-английски, — сказала Тони. — Пожалуйста, присоединяйтесь к нам, Зоу. — Та смущенно села на маленький табурет рядом с хозяйкой.
— Давно вы живете в Соединенных Штатах? — спросил Дэвид.
— Двадцать годов.
— У вас есть здесь родственники?
— Мой муж здесь, работать в «Сирс». Мой сын тоже. Работать на деревянную компанию.
— И он отец вашего внука, который сейчас в больнице?
Она кивнула. Улыбка исчезла при упоминании мальчика.
— Да.
— У мальчика есть братья и сестры?
Она выставила два пальца.
— Два сестры.
— Они тоже больны?
— Нет.
— Расскажите мне, что произошло, когда мальчик заболел?
Она посмотрела на Тони, и та сказала:
— Все хорошо, Зоу. Вы можете доверять этим людям. Мистеру Зинку нужно услышать эту историю.
Зоу кивнула и начала говорить, уставившись в пол:
— Он все время уставать, много спать, потом появиться сильная боль здесь. — Она стукнула себя по животу. — Он так громко кричать от боли. Потом он начать рвать, каждый день его рвать, он похудеть, стать очень тощий. Мы возить его к доктору. Они положить его в больницу, и там он уснуть. — Она дотронулась до головы. — Они думать, у него проблема с мозгом.
— Доктор сказал, что это отравление свинцом?
Она кивнула:
— Да. — Сомнений не было.
Дэвид тоже кивнул, обдумывая услышанное.
— Внук живет с вами?
— По соседству. В квартире.
Дэвид спросил Тони:
— Вы знаете, где она живет?
— В Роджерс-Парке. Это старый комплекс многоквартирных домов. Думаю, там все из Бирмы.
— Зоу, мне можно осмотреть квартиру, где живет мальчик?
Она кивнула:
— Да.
— Зачем вам осматривать квартиру? — спросила Тони.
— Чтобы найти источник свинца. Он может содержаться в краске, которой покрыты стены, или в каких-то игрушках. Он может быть в воде. Мне надо на это взглянуть.
Зоу тихо встала и сказала:
— Извините, пожалуйста.
Через пару секунд она вернулась с маленьким пластиковым пакетом, из которого достала игрушечные челюсти с розовыми пластмассовыми зубами и двумя большими вампирскими клыками.
— Он их любить, — пояснила Зоу — Он пугать сестры, делать смешной звук.
Дэвид взял дешевую игрушку. Пластмасса была твердой, и кое-где краска, или покрытие, облупилась.
— Вы видели, как он с ними играл?
— Да. Много разов.
— Когда ему их подарили?
— Прошлый год. Хеллоуин, — сказала она, не произнеся звук «X». — Не знаю, от них ли он заболеть, но он играть с ними все время. Розовые, зеленые, черные, голубые, разные цвета.
— Значит, у вас есть целый набор?
— Да.
— Где остальные?
— На квартире.
Когда Дэвид и Хелен отыскали в темноте комплекс многоквартирных домов, пошел снег. Перед ними были двухэтажные строения 1960-х годов. Некоторые стояли с заколоченными окнами, в них явно никто не жил. Поблизости было припарковано несколько автомобилей — все древние японские иномарки. Складывалось впечатление, что это место давно сровняли бы с землей бульдозерами, если бы не героические усилия бирманских иммигрантов.
Зоу ждала у квартиры 14-Би и провела их через пару ступенек к 14-Си. На вид родителям Туйи было около двадцати, на самом деле — ближе к сорока. Они казались изможденными, их глаза выражали грусть и страх, что было вполне естественно в подобной ситуации. Они были благодарны, что настоящий юрист пожаловал к ним домой, хотя очень боялись судебной системы и ничего в ней не смыслили. Мать, Луин, приготовила и подала чай. Отца, сына Зоу, звали Сои. Единственный мужчина в доме, он говорил больше всех. Сои говорил по-английски хорошо, гораздо лучше жены. Как рассказала Зоу, он работал в компании, специализировавшейся на деревообработке. Его жена убирала офисы в центре города. Дэвиду и Хелен стало очевидно, что их появлению предшествовали неоднократные семейные дискуссии.
Квартира, скудно меблированная, отличалась опрятностью и чистотой. Единственным намеком на декор была большая фотография Аунг Сан Су Чжи, лауреата Нобелевской премии 1991 года и самой известной диссидентки в Бирме. На плите в кухне что-то готовилось, судя по пикантному запаху, похожее на лук. В машине Зинки поклялись не оставаться на ужин, даже если их пригласят. Двух сестер Туйи не было ни видно, ни слышно.
В крошечных чашечках был подан желтоватый чай, и, сделав пару глотков, Сои спросил:
— Почему вы хотите говорить с нами?
Дэвид сделал первый глоток, надеясь, что он же станет последним.
— Потому что ваш сын отравлен свинцом, и если свинец содержится в игрушке или где-то в квартире, тогда вы можете, и я подчеркиваю слово «можете», подать иск против производителя опасного продукта. Я хотел бы расследовать этот вопрос, но пока ничего не обещаю.
— Вы хотите сказать, мы могли бы получить деньги?
— Вероятно. Такова цель разбирательства, но сначала нам нужно копнуть чуть глубже.
— Сколько денег?
Ну разумеется, Уолли пообещал бы им что угодно. Дэвид уже слышал, как он обещал, почти гарантировал, миллион и даже больше нескольким своим клиентам по крейоксу.
— Я не могу ответить на этот вопрос, — сказал Дэвид. — Пока еще слишком рано. Я должен провести расследование, посмотреть, получится ли у нас построить дело, а дальше мы будем двигаться поэтапно.
Хелен наблюдала за мужем с восхищением. Он великолепно держался, хотя ничего не знал о подобных делах и не имел в них опыта. В «Рогане Ротберге» он даже искового заявления в глаза не видел.
— Ладно, — сказал Сои. — Что потом?
— Два момента, — пояснил Дэвид. — Во-первых, я хотел бы взглянуть на вещи вашего сына — игрушки, книги, кровать — все, где может содержаться свинец. Во-вторых, нужно, чтобы вы подписали кое-какие бумаги, которые позволят мне начать собирать его медицинскую документацию.
Сои кивнул Луин, та достала из маленькой коробочки пластиковый пакет на замочке, открыла его, и на маленьком кофейном столике выстроились в ряд пять пар фальшивых зубов с клыками: голубые, черные, зеленые и красные. Зоу добавила розовые, которые показывала им днем, и теперь перед ними предстал полный набор.
