Джеймс Беккер - Первый апостол
— Как-то уж очень мрачновато звучит.
— Верно. Но такого строгого устава держались только «совершенные». Другие последователи катаризма — их называли «credentes», «верующие», — пользовались большей свободой. Большинство принимали обет, находясь на смертном одре, когда безбрачие не столь уж затруднительно. Мне кажется, катаризм стал так популярен в Южной Франции именно благодаря набожности и аскетической жизни «совершенных». Немаловажно и то, что ряды катаров пополнялись за счет представителей богатейших и наиболее влиятельных местных семейств. Как бы ни воспринимать катаров ныне, в те времена они представляли реальную угрозу для католической церкви.
— И что произошло потом?
— В конце двенадцатого столетия Папа Евгений Третий попытался использовать методы мирного убеждения еретиков. Он направил во Францию Бернарда Клервоского, кардинала Петра и Генриха Альбанского в попытке уменьшить влияние катаров, но не имел успеха. Решения, принимаемые на различных церковных соборах, также не имели реального результата, и когда на папский престол в тысяча сто девяносто восьмом году взошел Иннокентий Третий, он решил прибегнуть к значительно более жестким мерам. В январе тысяча двести восьмого года он послал к графу Раймонду Тулузскому, тогдашнему предводителю катаров, папского легата Пьера де Кастельно. Их встреча проходила в крайне враждебной обстановке, а на следующий день на Кастельно напали неизвестные и убили его. Благодаря этому Папа получил необходимый предлог и призвал к организации Крестового похода против еретиков. Крестовый поход против альбигойцев — катаров еще называли альбигойцами — длился сорок лет и стал одной из самых кровавых страниц в истории католической церкви.
— То, что ты рассказала, крайне интересно, — заметил Бронсон, — но я никак не могу взять в толк, какое отношение может иметь пара камней с надписями в стене старого дома в Италии к приведенным тобой историческим фактам.
— Да я и сама пока ничего не понимаю, — откликнулась Анджела. — В этом-то и вся проблема. Я просмотрю еще кое-какие книжки и, возможно, к завтрашнему утру получу ответы на наши вопросы.
Как только начало смеркаться, они стали искать место для ночлега.
— Самый лучший вариант для нас — небольшая семейная гостиница. Нужно держаться подальше от тех мест, где могут попросить кредитную карту.
— Даже в маленькой гостинице у них может возникнуть желание проверить твой паспорт.
— Такие вещи во Франции давно не в ходу. Здесь имеет значение только, сможешь ли ты заплатить по счету или нет.
Минут через двадцать они заехали в небольшую гостиницу в середине поселка, расположенного неподалеку от Эвре. Поужинали, погуляли по поселку и обнаружили там небольшое интернет-кафе с полудюжиной компьютеров.
— Я только проверю почту, — сказала Анджела и села за один из компьютеров.
Большая часть того, что она нашла в почтовом ящике, была обычным спамом, на удаление которого ушло значительное время. В конце списка Анджела обнаружила два письма из отдела рассылки сообщений Британского музея. Первое было обычным напоминанием о давно намеченном мероприятии, но когда она открыла второе, то застыла от потрясения.
— Что случилось? — спросил Бронсон.
— Джереми Голдмен… — прошептала она. — Здесь говорится, что его сегодня сбила машина на улице рядом с Британским музеем. Он погиб…
Несколько мгновений Крис молчал.
— В письме есть какие-нибудь подробности? — спросил он.
— Нет, только то, что его сбила машина на Монтегю — стрит и что по прибытии в больницу он был уже мертв. — Она повернулась и взглянула на Бронсона, в глазах ее читался ужас. — Как ты думаешь, это был несчастный случай? — Лицо Анджелы сделалось смертельно бледным.
— Нет, — ответил он. — И ты сама так не думаешь. — Крис шепотом выругался. — Вначале Джеки, потом Марк, и вот теперь Джереми. Клянусь Богом, я найду подонков и они ответят мне за все!
Глава семнадцатая
День предстоял долгий и тяжелый, и оба это понимали. Бронсон планировал к вечеру доехать до итальянской виллы Хэмптонов — путешествие примерно в тысячу миль. Подобное было возможно только в том случае, если бы они ехали по автострадам. Беглецы встали в семь утра, быстро проглотили завтрак, расплатились наличными за номер и еду и уехали.
Накануне вечером, после того как Бронсон ушел в свою комнату, Анджела села за книги, купленные в Кембридже. Она очень устала, но мысль, посетившая ее, когда она всматривалась в компьютерный экран в третьем интернет-кафе в Кембридже, стала приобретать более определенные очертания.
Теперь, сидя рядом с Крисом в автомобиле, она подробно объясняла ему свою теорию, время от времени заглядывая в блокнот, в котором сделала несколько заметок мелким аккуратным почерком.
— Думаю, Джереми был прав, — начала Анджела. — По крайней мере часть нашего пазла имеет отношение к катарам и к Крестовому походу против альбигойцев, хотя, вероятно, и не совсем в том смысле, в каком он думал. Если мы предположим, что в стихах во второй надписи говорится о катарах, а возможно, они были и созданы катарами, то кое-что в них приобретает совершенно конкретный смысл. Самый очевидный пример — «надежная вершина». Необычное выражение. На первый взгляд совершенно непонятно, какая вершина имеется в виду и почему она надежная. Все становится ясно, если соотнести упомянутую фразу с историей катаров. Здесь речь идет о цитадели Монсегюр — название, которое в переводе с прованского и значит «надежная вершина». Именно она стала последним укреплением катаров и пала под натиском крестоносцев в тысяча двести сорок четвертом году. Если вдуматься в текст первого стиха надписи, то смысл обнаруживается не только в словосочетании «надежная вершина», а оказывается, что в первых двух строках, по всей вероятности, описывается завершение самой осады: «С надежной вершины истина спустилась/Оставленная всеми, кроме добрых». Если ты помнишь, мы обсуждали это вчера вечером. Существовало две категории катаров. Священнослужителей именовали «parfaits», или «perfecti», а простых верующих — «credentes», но ни те ни другие не называли себя катарами. Есть мнение, что название, под которым они вошли в историю, — а большинство полагает, что оно происходит от греческого «katharoi», значащего «чистые», — было придумано теми, кто к самой секте не имел непосредственного отношения. Сами катары называли себя «bons hommes» и «bonnes femmes» — «добрыми мужчинами» или «добрыми женщинами». Поэтому когда Монсегюр наконец пал, можно было с полным правом заявить, что он был оставлен всеми, кроме «добрых», так как «совершенные» его не оставляли, они все там же и погибли.
— А «истина», которая «спустилась»? — спросил Бронсон. — Что это может означать?
Анджела улыбнулась.
— У меня есть некоторые соображения. Но прежде чем я их изложу, должна объяснить кое-что еще.
— Хорошо, профессор. Послушаем.
— Итак, я исходила из того, что стихи из второй надписи имеют отношение к катарам. И я начала с заголовка «GB PS DDDBE». Ты помнишь, что, по мнению Джереми, приведенные буквы являются аббревиатурой какого-то очень употребительного в XIV веке выражения, примерно столь же понятного им тогда, как ныне во всем англоязычном мире понятно сокращение «RIP» («Покойся с миром»). У меня возник вопрос: а не было ли изменено или искажено то выражение так же, как случилось с сокращением «RIP»? Ведь большинство полагает, что оно является аббревиатурой трех английских слов «Rest in peace»[1], что на самом деле неверно. «RIP» — латинская аббревиатура от «requiescat in расе».
— Но ведь смысл у латинской фразы такой же, как и у английской, — возразил Бронсон.
— Да. Однако большинство людей, использующих упомянутое сокращение, не представляют, что цитируют латинское, а вовсе не английское изречение. Поэтому у меня возникло предположение: а не имеем ли мы дело и в данном случае с искаженным древним латинским? Тем не менее я ошиблась. Выражение прованское и из катарского обихода. Я начала с «GB» и зашла в тупик. Тогда я перешла к другой части аббревиатуры и в особенности к «DDDBE». Когда мне удалось ее расшифровать, значение «PS» стало очевидным и оставалось только выяснить, кто скрывался за инициалами «GB», что было не столь уж и сложно, так как основное я уже прояснила.
— Значит, «GB» — инициалы какого-то человека? — спросил Бронсон.
Анджела кивнула.
— Думаю, что «GB» — это Гийом Белибаст.
— Никогда о нем не слышал.
— Неудивительно, ведь ты не изучал средневековую историю Франции. Гийом Белибаст — последний из известных «совершенных». Сожжен на костре в тысяча триста двадцать первом году. Как тебе известно, в те времена сожжение на костре было самым распространенным способом расправы католической церкви с противниками.
