Мэри Кларк - Не плачь, моя леди
– То есть?
– Окружной прокурор сияет. Значит, обвинение подкрепили.
Позвонив Бартлетту, Крейг рассказал последние новости.
– Дам распоряжение – и в офис, – пообещал Бартлетт. – Может, мои люди что-то разведают. А мы посидим тихо, пока не выяснится, что к чему. Между тем я намерен повидаться с шерифом Элшорном. Мне требуется полная информация об анонимках. Ты действительно уверен, что у Теда не было романа с другой? Может, прикрывает ее, не хочет разглашать имени? Он как будто не соображает, что этот факт поможет укрепить его защиту. Намекни хоть ты ему, а?
Сид уже уходил на прогулку, когда зазвонил телефон. Что-то подсказывало – Боб Кениг. Но он ошибся. Он взмок, умоляя акулу-кредитора потерпеть еще, не наседать на него с выплатой.
– Если Черил получит роль, я займу под свои комиссионные! Клянусь, у нее преимущество перед Марго Дэшер. Кениг мне сам сказал… клянусь…
Положив трубку, он присел на край кровати, его била мелкая дрожь. Выбора не оставалось. Придется идти к Теду, воспользоваться тем, что ему известно, и раздобыть взамен на информацию деньги, нужные позарез.
Дольше тянуть нельзя.
В квартире Сэмми что-то бесповоротно переменилось. Элизабет ощущала, будто вместе с физической оболочкой отлетела и душа Сэмми. Цветы больше не поливались, желтели засохшие листья.
– Мин позвонила ее кузине насчет похорон, – заметил Скотт.
– А где тело Сэмми?
– Завтра его заберут из морга и переправят в Огайо для похорон на семейном участке.
Элизабет вспомнилась цементная пыль, испачкавшая юбку и кардиган Доры.
– Можно передать с вами одежду для Доры? Не слишком поздно?
– Нет, давайте.
Последний раз Элизабет оказывала такую услугу для Лейлы, и ей помогала Дора. Они вместе выбрали платье, в котором Лейлу похоронили. «Помни, гроб будет закрыт», – напомнила Сэмми. «Не в том дело, – отозвалась Элизабет. – Ты знаешь Лейлу. Она всегда ежилась, если чувствовала себя неловко в платье. Пусть даже остальные в один голос восхищались, как шикарно она выглядит. Если она оттуда смотрит, то…»
Сэмми поняла. Обе остановили выбор на зеленом шифоновом с бархатной отделкой; его Лейла надевала в вечер получения «Оскара». Но кроме них, никто не видел ее в гробу. Гробовщик искусно замаскировал синяки, восстановил прекрасное лицо, наконец-то ставшее странно мирным. Обе посидели, предаваясь воспоминаниям, Сэмми держала руку Элизабет и, наконец, напомнила, что пора и поклонникам позволить пройти мимо их кумира, а распорядителю похорон требуется время, чтобы закрыть гроб и накинуть покров из цветов, который заказали Элизабет с Тедом.
Сейчас под взглядом Скотта Элизабет рылась в кладовке.
– Синее шелковое, – бормотала она, – это ей подарила Лейла на день рождения два года назад. Сэмми еще говорила, что, будь у нее такие наряды в молодости, вся ее жизнь могла бы повернуться по-другому.
В небольшую дорожную сумку Элизабет сложила белье, чулки, туфли, дешевенькое жемчужное ожерелье, которое Сэмми надевала с выходными платьями.
– Хоть что-то могу для нее сделать. А теперь, Скотт, попробуем выяснить, что же с ней произошло.
В ящике Сэмми лежали только личные вещи. Чековая книжка, блокнот, бумага. На полке в кладовке за стопкой джемперов обнаружился прошлогодний ежедневник и пьеса в переплетенной кожаной папке – «Карусель» Клейтона Андерсона.
– Пьеса Лейлы, – заметила Элизабет. – Я так толком и не прочитала ее. – Она открыла пьесу, пробежала пару страниц. – О, это ее рабочий экземпляр. Лейла всегда делала массу пометок, меняла реплики на более удобные.
Скотт наблюдал, как Элизабет водит пальцем по исчерканным полям.
– Может, возьмешь ее?
– Я бы с радостью.
Скот раскрыл ежедневник. Записи, сделанные тем же кудрявым почерком.
– Это – тоже Лейлы.
После тридцать первого марта – пустота. На последней странице Лейла крупными буквами вывела «ПРЕМЬЕРА!».
Скотт пролистал первые страницы, почти на всех стояло «Репетиция».
Встречи с парикмахером, примерка костюмов, посещение Сэмми в Маунт-Синае, послать цветы Сэмми, появление на публике. Последние шесть недель все больше и больше свиданий, не относящихся к театральной жизни, отменялось. Пометки: Ласточка – Лос-Анджелес, Тед – Будапешт, Ласточка – Монреаль, Тед – Бонн…
– Похоже, она держала расписание ваших переездов под рукой.
– Правильно. Так Лейла всегда знала, где искать нас.
На одной страничке Скотт задержался.
– В тот вечер вы оба были в одном городе. – Он стал листать медленнее. – В общем, Тед довольно часто оказывался в тех городах, где игрались твои спектакли.
– Ну да. После спектакля мы ходили ужинать и вместе звонили Лейле.
Скотт всмотрелся в лицо Элизабет, на котором проскользнуло странное выражение. Возможно ли, что Элизабет влюбилась в Теда и отказывалась принимать этот факт? А если так, может, подсознательное чувство вины требует, чтобы Тед расплатился за смерть Лейлы; тем самым Элизабет как бы наказывала и себя? Неуютная мысль. Скотт поскорее стряхнул ее.
– Ежедневник, по всей видимости, вряд ли касается дела, но все-таки думаю, его надо отослать в Нью-Йорк окружному прокурору, – заметил он.
– Но зачем?
– На всякий случай. Вдруг пригодится как улика.
Больше в квартире Сэмми не отыскалось ничего.
– У меня предложение. Ступай в зал, занимайся своими делами. Как я тебе уже сказал, в сумке анонимок больше не нашлось. Ребята вчера вечером просмотрели письма. Выследить, кто посылал их, маловероятно. С Черил я побеседую, но она особа увертливая. Вряд ли себя выдаст.
Вместе они прошли длинным коридором к главному особняку.
– Стол Доры в офисе ты не осматривала? – поинтересовался Скотт.
– Нет. – Элизабет поймала себя на том, что крепко сжимает пьесу. Что-то толкало прочитать ее поскорее. Она только видела этот злосчастный спектакль. Слышала, что пьеса для Лейлы замечательная, и ей хотелось судить самой. Нехотя Элизабет проводила Скотта в приемную. Еще одно место, которое она теперь станет обходить стороной.
Хельмут и Мин сидели у себя в кабинете, дверь – настежь. С ними были Бартлетт и Крейг. Бартлетт незамедлительно потребовал объяснить, что за анонимки.
– Они могут помочь в защите моего клиента! У нас есть право требовать, чтобы вы, мистер Элшорн, посвятили нас в суть.
Элизабет наблюдала, как Бартлетт буквально впитывает рассказ Скотта. Он весь подобрался, взгляд стал пристальным, лицо напряженным. Этот человек будет допрашивать ее на суде. Похож на хищника, стерегущего жертву.
– Так. Дайте вникнуть толком, – перебил Бартлетт. – Мисс Ланж и мисс Сэмюэлс согласны, что Лейлу Ла Салле глубоко задели анонимки, сообщавшие про связь Теда Винтерса с другой? А теперь анонимки исчезли? В понедельник мисс Сэмюэлс написала мисс Ланж про первую? А вторую мисс Ланж скопировала? Мне требуются копии.
– Не вижу причин для отказа. – Скотт положил ежедневник на стол Мин. – Кстати, для сведения, его я тоже посылаю в Нью-Йорк. Это ежедневник Лейлы за последние три месяца ее жизни.
Не спрашивая разрешения, Бартлетт потянулся к блокноту. Элизабет ждала, что Скотт воспротивится, но тот молчал. Элизабет покоробило, что Бартлетт листает личные записи Лейлы – точно вторгается в заветное. Какое ему-то дело? Она гневно взглянула на Скотта, тот ответил бесстрастным взглядом.
Старается подготовить меня к следующей неделе, безрадостно подумала она. Наверное, ей следует быть благодарной. Следующая неделя. Лейлу выставят напоказ перед двенадцатью присяжными, переберут все – и ее собственные отношения с Лейлой, и Теда. Ни единого закоулка частной жизни не останется скрытым.
– Я посмотрю на столе Сэмми, – коротко бросила Элизабет.
Положив пьесу на стол, она быстро пересмотрела содержимое ящиков. Личного абсолютно ничего. Бланки курорта Сайприс-Пойнт, папки с рекламой Спа, памятки, обычные конторские принадлежности.
За ней в приемную вышли и Мин с бароном. Она подняла глаза от ящика и увидела их. Оба уставились на кожаную папку с броским тисненым заголовком «КАРУСЕЛЬ».
– Пьеса Лейлы? – осведомилась Мин.
– Да. Сэмми сохранила ее рабочий экземпляр. Я заберу его.
Из кабинета показались остальные. Бартлетт улыбался – самодовольной надменной улыбкой.
– Мисс Ланж, вы нам сегодня помогли. Но считаю своим долгом предупредить – присяжные вряд ли благосклонно взглянут на тот факт, что, будучи отвергнутой, вы устроили Теду Винтерсу ад на земле.
– О чем вы? – Элизабет с побелевшими губами поднялась из-за стола.
– Да о том, голубушка, что своей собственной рукой ваша сестра указала на совпадения, такие частые: вы с Тедом то и дело оказывались в одних и тех же городах. О том, что кто-то проследил цепочку «неприятностей» и предупредил ее анонимками. Очень любопытно также выражение вашего лица, когда Тед обнял вас на панихиде. Вы ведь в курсе? Видели утренний выпуск «Глобал»? То, что со стороны Теда было легким флиртом, для вас явно стало серьезно, а когда он бросил вас, вы нашли способ отомстить!
