Нора Робертс - Ровно в полдень
Энни и в самом деле казалась нездоровой. На фоне ярко-розовой пижамы лицо ее выглядело особенно бледным и осунувшимся. При виде Фиби она в изумлении распахнула глаза и тут же невольно отступила назад.
— Энни Утц? — уточнила Лиз. — Я — детектив Альберта. Можно войти?
— Я…
— Спасибо, — и Лиз толкнула дверь, приглашая Фиби войти первой. На заднем фоне шумно переругивались героини какого-то сериала. — Лейтенанту нужно сесть. Она сильно пострадала.
— Я… у меня простуда. Я могу заразить вас.
— Ничего не поделаешь, придется рискнуть. Вы ведь слышали о том, что произошло с лейтенантом Макнамарой?
— Да. То есть мне говорили… Мне так жаль, лейтенант.
— Энни… Не возражаете, если мы выключим это? — Не дожидаясь разрешения, Лиз взяла пульт и убрала с экрана разъяренных блондинок. — Я занимаюсь расследованием этого дела. Именно с вами лейтенант разговаривала перед тем, как на нее напали.
— Я… я не знаю.
— Не знаете, что она остановилась у вашего стола, перед тем как выйти на лестницу?
— Да нет, я помню… Вы еще сказали, что идете на занятие, — обращаясь к Фиби, Энни упорно старалась не смотреть ей в лицо.
— Когда это было?
— Незадолго до десяти. Где-то за несколько минут.
— Вы знали, что лейтенант собирается спускаться по лестнице?
— Все знали, что лейтенант Макнамара пользуется лестницей. — Энни нервно крутила пуговицу на пижаме. — Вы извините, но я и в самом деле чувствую себя неважно…
— Лейтенант Макнамара тоже чувствует себя неважно. Не так ли, лейтенант?
— Именно так.
Перед тем как войти в квартиру, Фиби сняла очки и убрала их в сумочку. Она знала, что выглядит сейчас просто ужасно — с синяками на лице, с ободранной кожей, с повязкой на лбу. И точно так же она знала, как нужно выдержать паузу, чтобы Энни все-таки взглянула ей в глаза.
— Он швырнул меня на ступени, после чего заломил руки и защелкнул на них наручники.
Не отрывая взгляда от глаз девушки, в которых уже дрожали слезы, Фиби подняла руки так, чтобы той стали видны ее запястья.
— Затем он заклеил мне рот и натянул на голову капюшон. — Она откинула волосы со лба, чтобы продемонстрировать Энни многочисленные синяки. — А затем с размаху ударил меня лицом о стену.
Слезы градом катились у девушки по лицу.
— Я слышала… сказали, это был несчастный случай. Что вы упали. Упали с лестницы.
— Значит, следы от кулаков на ее лице — это несчастный случай? — резко поинтересовалась Лиз. — Или следы от наручников на запястьях? — Она подняла руку Фиби, чтобы продемонстрировать характерные отметки. — А одежда, значит, случайно спала с ее тела, так что ей пришлось ползти, полуголой, до самого коридора?
— Я не знаю… Простите, но мне действительно нехорошо. Не могли бы вы уйти? Не могли бы вы сейчас уйти?
— Энни, он сказал, что хочет просто поговорить со мной? — спросила Фиби, не повышая голоса. — Просто поговорить наедине? Может, чуть припугнуть или попытаться настоять на своем, поскольку все это было так несправедливо? Ведь я была с ним несправедлива, не так ли? Именно так он объяснил свою просьбу просигналить ему, когда я пойду вниз?
— Я не знаю, о чем вы. Я ничего не сделала. Если вы упали…
— Я не падала. Взгляните на меня! — Резкий тон этих слов заставил Энни подскочить. — Вы знаете, что я не падала. Вот почему вы сидите здесь сейчас — больная и напуганная, и пытаетесь убедить себя в том, что это только несчастный случай. Это он вам так сказал. Он сказал, что я просто упала, а затем — что? — солгала, чтобы спасти свою репутацию? Якобы я выдумала это нападение, чтобы надо мной не смеялись в управлении?
— Давно вы спите с офицером Арнольдом Миксом? — так же резко спросила Лиз.
— Мы не спим! То есть… Я не хотела. Я ничего не сделала. — И Энни разрыдалась, уткнув лицо в бумажный платок. — Он сказал, это всего лишь несчастный случай, что вы просто хотите раздуть это дело, чтобы доставить ему еще больше неприятностей. Он рассказал мне, как вы его домогались, а потом…
— Офицер Микс сказал, что лейтенант Макнамара проявляла к нему сексуальный интерес?
— Ну да, а он отказал, и она с тех пор пытается испортить его репутацию, — опустив платок, Энни умоляюще взглянула на Лиз. — Он обвинил ее в сексуальных домогательствах, но никто ему не поверил. А от жены ему вообще нет никакой поддержки. А она спит с капитаном Мак-Ви, и он уже не надеялся добиться правды.
— И вы все это проглотили? — Лиз в недоумении покачала головой. — Что ж, возможно, вы и в самом деле думали, что оказываете Арни любезность. А может, просто не хотели верить, что он вам лжет — снова и снова. Но теперь-то вы знаете, что он вам солгал. Ведь так, Энни? Как вы можете верить его словам, глядя на лейтенанта Макнамару?
— Я не знаю… не знаю.
— Хочешь взглянуть на фотографии? — Лиз вытащила из сумки целую пачку. — Вот кровь на лестничной клетке. А вот, смотри, ее одежда, которая так случайно порвалась на клочки. А как насчет мешка из прачечной, который он натянул ей на голову? Вот еще неплохой снимок — кровь на наручниках, которыми он сковал ее. И все это несчастный случай.
— Боже, — Энни вновь уткнулась в платок. — Боже мой.
— Кем нужно быть, чтобы сделать такое? А ведь следующей можешь стать ты — и не исключено, что тебе придется еще хуже. Ведь именно ты знаешь о том, что он замешан в этом деле.
— Я же не знала, — рыдала Энни, вытаскивая из пачки платок за платком. — Я ни в чем не виновата. Он просто хотел поговорить с ней, сказать, что он вовсе не собирался ей угрожать. И все. Я просто набрала его номер — два коротких звонка. Это и был сигнал. Вот и все, что я сделала. Я же не знала.
— Но теперь ты знаешь. Тебе придется одеться и проехать со мной.
— Вы меня арестуете? Боже, вы меня арестуете?
— Пока нет. Если ты поедешь со мной и дашь правдивые показания — расскажешь правду, Энни, — я замолвлю за тебя словечко перед прокурором. Ты говоришь, Микс солгал тебе. И я думаю, так оно и было.
— И я, — добавила Фиби, стараясь говорить успокаивающим тоном. — Я верю, что сейчас ты говоришь правду.
— Мне жаль, что так вышло, лейтенант. Действительно жаль.
— Я понимаю.
Лиз взглянула на Фиби:
— Что ж, я отвезу вас домой, а затем займусь этим делом.
10
— Я хочу быть там. Мне нужно быть там.
Откинувшись на спинку стула, Дейв внимательно смотрел на Фиби.
— Во-первых, это не в моей компетенции. Во-вторых, этим делом занимается Лиз Альберта. А ты — жертва. Если ты вдруг об этом забыла, могу принести тебе зеркало.
Фиби и так знала, как она выглядит. За прошедшую пару дней синяки из черных стали зеленовато-желтыми и багровыми. На челюсть и глаз страшно было посмотреть. Но самое худшее оказалось спрятано под одеждой.
— Вот поэтому-то я и должна там быть. Я хочу сидеть там и смотреть Арни Миксу в лицо, чтобы он знал — я его не боюсь.
— А ты и в самом деле не боишься?
— Ну почему, боюсь — во всяком случае, настолько, чтобы доказать ему и себе, что я не намерена жить под контролем у собственного страха. Мы-то с вами хорошо знаем, что представляет собой патология. Что происходит потом с теми, кого удерживали в заложниках или же избили, лишив возможности сопротивляться.
— Фиби, эта встреча не имеет ничего общего с опознанием преступника. Или с возможностью свидетельствовать против своего обидчика в суде.
— Тем более я должна там быть. Моя мать видела Рубена во время суда. Она давала свидетельские показания, когда он был лишь в нескольких футах от нее. Я-то знаю, что она боялась почти так же, как в тот ужасный вечер, когда все мы оказались заперты в собственном доме. Тем не менее она осмелилась выступить на суде. Но это не помогло ей выбраться из ловушки.
Теперь на лице Дейва читались нежность и сочувствие.
— У тебя другой характер.
— Это так, но… — Фиби на мгновение прижала руку к груди. — Я чувствую ее страх и не хочу, чтобы он поселился во мне. Как я смогу справляться с собственными обязанностями, если всегда буду ощущать в себе этот страх? Так вот, эта жертва должна присутствовать на допросе.
— Если только как наблюдатель, — заметил Дейв, хотя оба они понимали, что он начал сдавать позиции.
— Большего и не надо, — кивнула она. — Лицом к лицу, и на этот раз он уже не сможет контролировать ситуацию. Не исключено, что я помогу Лиз вырвать у него признание. Я ведь была там. Жертва, свидетель, офицер полиции. Я — тройная угроза для него.
— Тем не менее это и в самом деле не в моей компетенции. Решение зависит от детектива Альберты, ее капитана и окружного прокурора, — заметил Дейв и тут же, не дав ей вставить ни слова, продолжил: — От окружного прокурора, который любит ходить на рыбалку с отцом Арни.