Стиг Ларссон - Девушка с татуировкой дракона
Когда они с Сусанной встретились взглядами, она улыбнулась.
В три часа дня Сусанна сообщила, что заведение закрывается: после того как схлынуло нашествие публики из церкви, в кафе заходили только отдельные посетители. Микаэль успел прочесть примерно пятую часть первой папки полицейского дела об исчезновении Харриет Вангер. Захлопнув папку, он сунул ее вместе со своим блокнотом в сумку и быстрым шагом двинулся через мост домой.
Кошка ждала его на ступеньках, и Микаэль огляделся, недоумевая, кому же она, собственно, принадлежит. Тем не менее он впустил ее в дом – все-таки какая-то компания.
Он снова попытался позвонить Эрике, но опять попал только на автоответчик. Было совершенно очевидно, что Эрика на него злится. Микаэль мог бы позвонить на ее номер в редакции или домой, но решил, что не станет, – он уже и так оставил ей достаточно много сообщений. Вместо этого он сварил себе кофе, подвинул кошку на диване, сел за кухонный стол и открыл папку.
Читал Микаэль медленно и очень внимательно, чтобы не упустить какую-нибудь деталь. Когда поздно вечером он отложил бумаги, несколько страниц его блокнота были заполнены записями – заметками на память и вопросами, ответы на которые он надеялся получить в следующих папках. Материал располагался в хронологическом порядке: то ли его пересортировал Хенрик Вангер, то ли сами полицейские в 60-е годы придерживались этой системы.
Самая первая страница представляла собой фотокопию записанного от руки звонка в отдел охраны полиции Хедестада. Принявший звонок полицейский подписался «Н. о. Рюттингер»; «н. о.» Микаэль истолковал как «начальник охраны». В качестве заявителя был указан Хенрик Вангер, имелись его адрес и телефон. Рапорт был датирован: 11.14, воскресенье, 23 сентября 1966 года. Текст отличался краткостью и сухостью:
Звонок от Хрк. Вангера, сообщ., что его племянница (?) Харриет Ульрика ВАНГЕР, рожд. 15 янв. 1950 г. (16 лет), исчезла из своего дома на о-ве Хедебю во 2-й полов. дня в субботу. Заявит. выражает большое беспокойство.
В 11.20 имеется запись о распоряжении направить на место «П-014» (Полицейскую машину? Патруль? Полицейский катер?)
В 11.35 еще более неразборчивым, чем у Рюттингера, почерком вписано:
Конст-ль Магнуссон долож., что мост на о-в еще закрыт. Трансп. катером.
На полях имелась нечитаемая подпись. В 12.14 снова Рюттингер:
Телсвязь: конст-ль Магнуссон долож., что Харриет Вангер (16 л.) пропала днем в субб. Семья крайне обеспокоена. Считает, что д-ка не ночевала дома. Не могла покинуть о-в из-за аварии. Никто из опрошен, членов семьи не знает о месте нахожд. X. В.
В 12.19:
Г. М. доложили о происшеств. по тел.
Последняя запись, сделанная в 13.42, гласила:
Г. М. на месте в Х-бю; принял дело.
При чтении следующего листа стало ясно, что за таинственными инициалами «Г. М.» скрывался Густав Морелль, который на катере прибыл на остров, где принял на себя командование и составил заявление об исчезновении Харриет Вангер по всей форме. В отличие от первых записей, пестрящих неоправданными сокращениями, рапорты Морелля были напечатаны на машинке и написаны вполне нормальным языком. На дальнейших страницах с поразившей Микаэля скрупулезностью и обилием деталей сообщалось о принятых мерах.
Морелль подошел к делу систематично. Сначала он опросил Хенрика Вангера вместе с Изабеллой Вангер, матерью Харриет. Потом по очереди побеседовал с Ульрикой Вангер, Харальдом Вангером, Грегером Вангером, братом Харриет Мартином Вангером, а также с некой Анитой Вангер. Микаэль пришел к выводу, что их опрашивали в определенном порядке, по убывающей степени важности.
Ульрика Вангер приходилась матерью Хенрику Вангеру и явно считалась в семействе кем-то вроде вдовствующей королевы. Престарелая дама жила в усадьбе Вангеров и никаких сведений не имела. Накануне вечером она рано отправилась спать и вообще не видела Харриет в течение нескольких дней. Похоже, она настояла на встрече с инспектором уголовной полиции Мореллем с единственной целью – выразить свою точку зрения, заключавшуюся в том, что полиция обязана немедленно принять меры.
Харальд Вангер был братом Хенрика и значился в списке влиятельных членов семьи под номером два. Он заявил, что мельком повстречался с Харриет Вангер, когда та вернулась с праздника в Хедестаде, но что он «не видел ее с момента аварии на мосту и не располагает сведениями о том, где она в настоящее время находится».
Грегер Вангер, брат Хенрика и Харальда, сообщил, что видел пропавшую девушку, когда она после посещения Хедестада заходила в кабинет Хенрика Вангера с просьбой о разговоре. Сам Грегер Вангер с ней не разговаривал, только поздоровался. Он не знал, где она может находиться, но высказал предположение, что она, вероятно, никому не сказав, беспечно поехала к кому-нибудь из друзей и наверняка скоро появится. На вопрос о том, как она в таком случае могла покинуть остров, он не нашел ответа.
Мартина Вангера опрашивали наспех. Он учился в последнем классе гимназии в Уппсале, где жил у Харальда Вангера. Ему не хватило места в машине Харальда, поэтому он отправился в Хедебю на велосипеде и прибыл так поздно, что застрял по другую сторону моста и сумел перебраться на катере только поздно вечером. Его опрашивали в надежде на то, что он общался с сестрой и она могла намекнуть ему о своем намерении бежать. Услышав такой вопрос, мать Харриет запротестовала, хотя комиссар Морелль на тот момент рассматривал версию побега как самую обнадеживающую. Однако Мартин не виделся с сестрой с летних каникул и никакими ценными сведениями не располагал.
Анита Вангер была дочерью Харальда Вангера, и на самом деле Харриет приходилась ей двоюродной племянницей, но ошибочно их назвали кузинами. Она училась на первом курсе университета в Стокгольме, но прошедшее лето провела в Хедебю. Они с Харриет были почти ровесницами и очень сдружились. Анита сообщила, что прибыла на остров вместе с отцом в субботу и мечтала о встрече с Харриет, но так и не успела с ней повидаться. Она сказала, что беспокоится, поскольку куда-нибудь исчезнуть, не предупредив семью, – это на Харриет не похоже. В этом ее поддержали Хенрик и Изабелла Вангер.
Пока он сам опрашивал членов семьи, констебли Магнуссон и Бергман – они и составляли патруль 014 – по приказанию инспектора Морелля до наступления темноты организовали первое прочесывание местности. Поскольку мост по-прежнему оставался перекрытым, получить подкрепление с материковой стороны было трудно; первая цепочка состояла примерно из тридцати попавшихся под руку людей разного пола и возраста. В тот день обыскали пустующие домики рыбачьей гавани, побережье у мыса и вдоль пролива, ближайшую к селению часть леса и так называемую гору Сёдербергет, над рыбачьей гаванью. Последнее место стали обыскивать после того, как возникла мысль, что Харриет могла забраться туда, чтобы лучше видеть происходившее на мосту. Патрули направили также в Эстергорд и на другую сторону острова, в дом Готфрида, куда Харриет иногда наведывалась.
Однако поиски Харриет Вангер оказались тщетными и прекратились уже значительно позже наступления темноты, около десяти часов вечера. Ночью температура опустилась до нуля градусов.
Еще днем инспектор Морелль устроил штаб в салоне на первом этаже усадьбы, который Хенрик Вангер предоставил в его распоряжение, и провел ряд мероприятий.
В сопровождении Изабеллы Вангер он обследовал комнату Харриет, пытаясь выяснить, все ли на месте: недостающая одежда, сумка или что-нибудь в этом роде могли бы свидетельствовать о том, что девушка сбежала из дома. Изабелла Вангер помогала ему без особой охоты и, казалось, плохо представляла себе гардероб дочери. «Она часто носила джинсы, но они все похожи друг на друга» – вот все, что она смогла сказать. Сумочка Харриет лежала на письменном столе. В ней обнаружилось удостоверение личности, бумажник с десятью кронами и пятьюдесятью эре, расческа, зеркальце и носовой платок. После осмотра комнату Харриет опечатали.
Морелль провел допрос нескольких членов семьи и слуг. Все показания были тщательно записаны.
После того как участники первого прочесывания вернулись без результатов, инспектор принял решение о необходимости проведения более систематичных поисков. Вечером и ночью вызывали подкрепление; Морелль, в частности, связался с председателем местного клуба спортивного ориентирования, попросив оказать помощь и вызвать по телефону членов клуба для обследования местности. Около полуночи он получил сообщение о том, что пятьдесят три спортсмена, в основном из юниорской секции, прибудут в усадьбу Вангеров к семи часам утра. Хенрик Вангер внес свой вклад, просто-напросто вызвав часть утренней смены – пятьдесят человек – с расположенной поблизости целлюлозно-бумажной фабрики своего концерна. Хенрик Вангер позаботился также о еде и напитках.
