Нэнси Прайс - В постели с врагом
— Ну а вы-то что чувствуете?— сказала она.
— Ваше право сказать «нет», — холодно ответил он, ссутулившись.
— Вы чувствуете, что вам сделали больно. Оскорбили. Отвергли.
— Прошу прощения, — сказал он тем же тоном. — Нельзя же обвинять мужчину за то, что он сделал попытку.
— Можно, — ответила она. — Я могу.
— Господи! Прийти сюда, говорить, улыбаться и целовать меня только для того, чтобы потом заявить «Нет, не вы, не сейчас.»
— И поэтому вы возненавидели меня?
— Да! — закричал Бен. — Я скажу вам — да, поэтому! Вы хотели, чтобы я сказал это, и я сказал это!
Он слышал, как она встала с постели. Ее босые ноги прошелестели по доскам. Она натянула шорты и поправила рубашку. Он уткнулся лицом в свои сжатые кулаки, лежащие на коленях. На мгновение она остановилась перед ним, и краем глаза он уловил ее силуэт на фоне окна. Затем послышались ее шаги по лестнице и звук тихо закрываемой двери.
25
Сентябрь в Бостоне тоже был жарким. В доме Мартина по-прежнему стоял запах гари от сожженых дневников Сейры. Мартин обошел вокруг металлической корзины, в которой он сжег их. Это напоминало ему то ли крематорий, то ли могилу.
Сейра умела плавать.
Он ехал на работу, бормоча про себя: «Она умела плавать». Каждый раз при виде красного света светофора он обливался потом. Он был идиотом, пришпиленным как бабочка в коллекции к своей идиотской работе, его загоняли в ловушку красные огни светофора и его хозяева в Компании. Он был идиотом, который не знал, где сейчас Сейра и существует ли она вообще. Каждый раз, когда зажигался зеленый свет, он изо всей силы нажимал на газ и отрывался от остальных автомобилей, как будто наконец в его руках был ключ к загадке, как будто он знал, как найти Сейру, которая давно должна быть среди мертвых, которая будет мертвой, когда он найдет ее, если она до сих пор жива.
Потом он начал думать. Нельзя было ни в коем случае отпускать ту суку в супермаркете.
Теперь вонь от корзины на кухне напоминала не о крематории или могиле. Теперь в ней была ненависть, ложь и необходимость свести счеты. Все эти годы он кормил, одевал и держал под свой крышей Сейру. Он купил ей дом, мебель, ковры, новый холодильник и плиту, он позволил ей работать в библиотеке, а она подстроила так, чтобы он подумал, что она утонула.
Она уплыла к какому-то другому мужику, который, наверное, ждал ее в машина. Она раздевалась перед ним, хихикая, и надевала все новое и сухое. Она уехала с ним, и они потешались над Мартином Берни, который звал ее и нырял в темную воду залива.
Она умела плавать. Она не боялась воды.
Надо было заставить ту суку в магазине рассказать ему все — черт! Может быть, она знает, где сейчас Сейра.
Она, наверное, пошла в супермаркет в Уолтеме после работы. Сидя в машине, он следил за входом в супермаркет, высматривал тощих женщин без косметики. Он даже не помнил ее имени.
Сейра смылась с каким-то мужиком, он в этом не сомневался, который теперь купит ей наряды и дом, новый холодильник и плиту, сосунок.
Мартин пил шерри или портвейн из горла, следил за входом в супермаркет, потел и думал о своей беретте двадцать пятого калибра. Славная штучка. Надо будет достать глушитель.
Он никак не мог вспомнить ее имени. Когда он услышал, что Сейра умеет плавать, он был не в состоянии воспринимать все остальное.
А сейчас Сейра спит с кем-то другим.
Он пил и бил кулаками по рулю своей новой машины, и ругался. Эта костлявая вообще может не появиться в супермаркете. Она может жить в милях отсюда, и он никогда ее не встретит.
По ночам ему казалось, что Сейра лежит рядом с ним. Он просыпался от ее запаха, запаха ее духов. Он протягивал руку, чтобы ощутить ее полную грудь, ее бедра. Рука падала в пустоту.
Кому теперь какое дело до того, как идут его дела в Компании? Он знал, что все говорят о нем, Мартине Берни, который потерял жену и утратил свою деловую хватку.
Однажды ночью он попытался проснуться. Ему казалось, что Сейра легла в постель рядом с ним. Но проснуться ему никак не удавалось. Во сне он пытался уловить ее запах и потянулся к ней. Она была рядом с ним, но запах был хуже, чем из помойного ведра, которое давно не выносили. Под его руками было что-то скользкое. Сильно пахло морской водой.
С тех пор он плохо спал. После работы он сидел в машине возле супермаркета и все ждал ту суку.
Вся распухшая от долгого пребывания в воде. Кое-где обнажились кости. Он видел однажды труп собаки, выброшенный на берег недалеко от Манхассета.
С его работой было все кончено. Это все работа Сейры. Он рассчитается с ней за это. Маленькая беретта не оттопыривала карман.
Люди входили в супермаркет и выходили из него. Когда гасли огни, он возвращался домой.
Спать теперь он мог только со светом. Когда во сне перед ним являлась Сейра с провалившимся носом и торчащими в широкой ухмылке зубами, он просыпался, обливаясь потом, и мог сразу же увидеть, что в постели, кроме него, никого нет. Может быть, она действительно утонула. Она могла и утонуть, а его видения как раз и говорили об этом.
Но на следующий день, примерно в половине восьмого, появилась костлявая с кудряшками. Мартин был уверен, что это была именно она. Он убрал свои бутылки, поправил галстук, и, когда она вышла с сумкой, он уже ждал ее.
— Мистер Берни! — воскликнула она, тараща свои поросячьи глазки.
— Вы рассказывали мне о Сейре, а я был так расстроен, что не запомнил вашего имени, — сказал Мартин, улыбаясь. При желании он мог быть очень обаятельным. — Я ждал вас несколько вечеров после работы, чтобы расспросить о Сейре.
— Ну_ — начала она нерешительно.
— Ваше имя начинается с Эн, не так ли? — спросил Мартин.
— Нет, меня зовут Ванесса Шелли, — ответила она. — Вообще-то, я знала ее очень мало.
— Мне так не хватает ее, — объяснил Мартин. Он выглядел грустным и одиноким. — Мне так хочется говорить с теми, кто знал ее.
— Дело в том, что у кошки родились котята, — сказала Ванесса. — И я теперь вроде бы в ответе за них. Я оставила дверь открытой, и она забралась в дом. А теперь у нее котята.
— Я полагаю, что вам может показаться странным мое желание поговорить о Сейре, — объяснил Мартин. — Может быть, заглянем в какой-нибудь ресторанчик, поужинаем и поговорим о ней?
— С Сейрой получилось так печально. Я понимаю, что вы чувствуете, но как быть с кошкой? — сказала Ванесса. — Я теперь за нее в ответе, а Джейн нет дома.
— Мы могли бы поехать к вам, если вы так беспокоитесь о кошке, — предложил Мартин. — Мне нужно поговорить с вами сегодня, потому что завтра по поручению Компании я уеду на пару месяцев. (Вряд ли Компания теперь направит его куда-нибудь, но, по крайней мере, эта особа решит, что он больше не станет докучать ей).
Она оглядела его, и он порадовался в душе, что на нем были костюм и галстук.
— Я работаю в компьютерной компании.
— Это очень хорошо, — сказала Ванесса. Ей было неловко от того, что постель она оставила не убранной, а возле двери лежала куча грязного белья.
— Я очевидно хочу от вас слишком многого, — сказал Мартин, делая вид, что собирается уходить. Трудно было представить себе более одинокого и грустного человека.
— Нет, нет, — поспешно сказала Ванесса. — Нет, конечно, нет. Вы могли бы поехать следом за мной, чтобы дать мне немного времени привести квартиру в порядок.
Мартин сказал, что это его устраивает, и тощая в кудряшках поспешила к своему старому, ржавому форду. Он последовал за ней в своем новеньком пижонском автомобиле — это на нее тоже должно произвести впечатление Она остановилась перед запущенным многоквартирным домом, махнула ему рукой и скрылась в подъезде.
Мартин подождал несколько минут. В вестибюле было темно, пахло кошками и собаками, а может, мокрыми пеленками. В середине лестницы была протоптана чистая дорожка. По обе стороны от нее на грязных ступеньках валялись окурки. Ее квартира находилась, очевидно, на пятом этаже.
Так оно и было. Она оставила дверь открытой. Он вошел и сразу же ударился головой о белый полиэтиленовый мешок. Вместе с другими мешками он висел на веревке, протянутой через всю комнату.
— У нас совсем нет места, некуда складывать вещи, — нервно пояснила Ванесса, закрывая за ним дверь. Ее плечи и руки были покрыты веснушками, а на лбу уже залегли морщины, придававшие ей постоянно озабоченный вид. Она стояла на маленьком свободном пятачке. Все остальное пространство комнаты занимала двуспальная кровать, мойка, полная грязной посуды, микроволновая печь, два велосипеда, какие-то картинки, грязные чашки, картонные коробки, сохнущее белье, чучела, вьющиеся растения и ряды белых мешков на веревках, напоминающих то ли лавку мясника, то ли повешенных.
Было жарко. Мартин посмотрел на веревки, натянутые из угла в угол. На каждом из множества белых мешков большими черными буквами были сделаны надписи: ДЖЕЙН — ШКОЛЬНЫЕ ПУСТЯКИ, ВЭННИ — КАПИТАЛЫ, ДЖЕЙН — ЗИМНИЕ ВЕЩИ. Мартину надоело читать.
